Читать книгу "Путешествие в Агарту - Абель Поссе"

В первую неделю марта я всерьез принялся за работу над «альтернативным планом». Дни проходят, но я так и не получил ни знаков, ни вестей.

Я постарался более точно определить расположение сферического треугольника и возможные границы тайной области. По моим расчетам, от западной и восточной сторон треугольника меня отделяют 1 100 и 1 500 километров.

У меня не будет другого выхода, кроме как проделать четырехдневный путь назад по дороге на Лопучуань до того места, где я смогу нанять людей и снарядить собственный караван.

Оттуда мне пришлось бы пуститься в странствие по чащобам разных реальностей и символов, разбросанных моими предшественниками в их двусмысленных писаниях. Наверняка я буду вынужден договариваться с китайскими партизанами, которые практически захватили власть в Синьцзяне и на границе с Монголией.

Цзы Линь рассказал мне, что именно они снабжают многие тайные монастыри. Это было для меня неожиданностью: я не думал, что бойцов-коммунистов могут волновать подобные вещи. Цзы Линь пояснил, что их лидеры связаны с древними тайными обществами Японии и Китая, в особенности с ложей Хунт.

Я определил для себя дату, после которой прекращу ожидание.

10 МАРТА

С восходом солнца, когда уже стало совсем светло, меня разбудил гулкий звук рога, принадлежащего монаху-дозорному. Потом послышался пронзительный звон колоколов на смотровой башне.

Я выбежал со своим биноклем. Вдалеке виднелась крошечная темная точка. Дозорный сказал, что это не заблудившаяся лань. Он уверил меня, что это всадник.

С каждой минутой фигура виднелась все четче. Человек двигался против ветра, а потому закрывался широкой накидкой или туникой, так что его лица не было видно. Он скакал на одной из тех крепких мохнатых лошадок, которых ловят в диких табунах пустыни с помощью шеста с петлей, так называемой урги. Такие же кони были у Чингисхана, у его воинов, которые защитили всю Азию от «европейской заразы и разложения».

Я ни на секунду не сомневаюсь, что это может быть только «гонец».

Я делаю записи в дневнике, пытаясь справиться с безумным волнением, охватившим меня с прибытием вестника. Это волнение игрока, который вот-вот получит свой выигрыш. Контакт состоялся. Лама Гомчен подал знак.

Для меня прозвучали последние обращенные ко мне слова Фюрера, так, словно он был сейчас передо мной: «Вам нельзя сдаваться, необходима неколебимая убежденность. Если вы усомнитесь, значит, вы уже потерпели поражение. Мы все потерпели поражение… Только ваша убежденность и воля!»

Я бросался на кровать, но через минуту снова принимался нервно расхаживать по комнате. Настал решающий миг. Сорок лет назад, в 1904 году, в Токио два человека создали нечто, что изменило судьбу Германии и изменит ход мировой истории. Сегодня, четыре десятилетия спустя, мне выпало сыграть решающую роль в воплощении этого фантастического замысла. Если все получится, жертва, принесенная нашей замечательной молодежью из штурмовых отрядов и СС, будет не напрасна. Те, кто сражается за возвращение солнечного греческого бога, несут сейчас потери на всех фронтах.

Но партия еще не проиграна. Остался последний ход. Секретное оружие, ядерное могущество и, возможно, вмешательство Потусторонних Сил, сил Агарты…

Я вижу лицо генерала Хаусхофера, словно он стоит сейчас передо мной. Он обращается к нам в Орденсбурге: «Не может быть иного возрождения человека, кроме увеличения возможностей мозга. Кто сумеет развить этот удивительный орган, обладающий еще неведомыми способностями?» Тогда-то он и сказал: «Это те самые способности, о которых грезил Ницше в Зильц-Марии. Сила пророков в том, что они способны объединить и повести массы к единственной достойной цели, к возрождению, к сверхчеловеку».

Акаша[94]или Мана.[95]Священные силы. Скрытая энергия человека, мощь Кундалини,[96]огненной змеи, которая спит, обвившись вокруг позвоночного столба каждого недочеловека. Сиддхи,[97]путь могущества.

В тот же вечер Цзы Линь сообщил мне, что вестник готов пуститься со мной в путь, как только мы получим лошадей.

– Просветленный Гомчен повелел, чтобы тебя доставили в один из тайных монастырей. Проводник сведет тебя с людьми из секты Сармунг. Не пытайся ничего требовать. Старайся не говорить с ними, они и так хорошо знают, в чем состоит их долг.

Цзы Линь стоял передо мной, как всегда, исполненный достоинства и спокойствия. На нем была фиолетовая туника.

Эта встреча была прощальной.

Ночью я не мог заснуть от волнения, поднялся на башню и выпил чаю с монахом-астрологом, который рассказал мне о разных любопытных особенностях секты Сармунг.

14 числа мы с проводником отправились в путь. Мы выехали при розовом свете зари. Земля здесь ровная, пустынная, а потому движемся мы быстро.

Пустыня Такла-Макан живет своей тайной жизнью. Дикорастущие цветы с жесткими стеблями возвещают о наступлении теплого времени года. Полуденное солнце жарит немилосердно, по вечерам дует холодный ветер.

Я выясняю направление по компасу. Мы едем на ост-норд-ост, между 84-м и 88-м градусами.

Китайский проводник немногословен. По вечерам он готовит на костре ту еду, которую я даю ему, а сам питается отдельно. Потом он расставляет для меня маленький шатер из буйволиной шкуры.

За четыре дня мы проехали 210 миль.

На сухой почве появляется все больше островков растительности. По утрам прилетают птицы. Мы спускаемся к озеру Лобнор.[98]Пролетают цапли. Здесь должен быть оазис с водой.

Мы огибаем селитряные русла.

Сегодня под утро меня разбудил топот множества копыт. Это прискакали воины сармунги. Я слышу голоса и высовываюсь из палатки. Они выпроваживают моего спутника, и тот на своей лошадке отправляется на север. Они не дали ему увидеться со мной и получить деньги, которые я для него приготовил.

Я быстро и сухо кивнул тому, кто был у них за главного. Он оглядел меня, судя по всему оценивая мою физическую силу, оружие, имущество, и не сделал никаких движений в ответ.