Читать книгу "Мой главный экзамен - Лея Болейн"

ореол тонкой чувствительной кожи вокруг соска. Очень чувствительной кожи.

— Эй… — я вдруг с ужасом поняла, как ослабели ноги. Моя рука всё ещё лежала на его члене, а сам Брагерт мягко облизывал мои соски, и это мне не снилось, не казалось, это происходило на самом деле! Один, другой, обстоятельно, горячо, выписывая языком круги и восьмёрки, тихонько двигая моей рукой по своей едва прикрытой возбужденной плоти….

— Мне надо идти! — я резко оттолкнула Брагерта, чувствуя жар и головокружение, полнейшее смятение и странное желание оставить всё, как есть.

Кошмар.

Я стянула повязку с глаз, отыскала майку, блузку, стараясь не глядеть на Брагерта, так же торопливо одевающегося.

— Фенрия…

— Вы… вы мне просто отвратительны! — выдавила я. — Так нельзя, это просто… просто ужасно, что вы делаете.

— Фенрия, простите, я… Да подождите же вы!

Он сжал меня за плечи, заставляя остановиться.

— Не знаю, что на меня нашло, просто вы так мило смущаетесь, как будто никогда…

— А что в этом такого?! — окрысилась я. — Да, никогда, если вы имеете в виду постель и всякое такое. И что, это повод вот так меня лапать, как будто я продажная? Пользоваться мной?

— Фенрия, я, конечно, не должен был, но…

— Я же вам совсем не нравлюсь! — зло сказала я.

— Успокойтесь! Я… вы завтра получите всё, как договаривались, хотя уверяю вас — этот мальчишка недостоин…

— Не ваше дело!

— Фенри! — он развернул меня к себе лицом. — Пожалуйста, послушайте… Даже если вас и пригласят на ту вечеринку в клубе… не ходите.

— Почему это?

— Вы слишком наивная. И чистая.

— Вашими стараниями уже не слишком! — брякнула я. — Не ваше дело!

— Вы не понимаете… Эта золотая молодёжь — они же просто над вами посмеются!

— Арвиан не такой. И богатый не равно моральному уроду. Вот вы, например — замечательный пример обратной ситуации. Урод, а не богатый. И просто смеётесь надо мной именно вы!

— Я не смеюсь. Нисколько. И… У вас красивая грудь.

— А вот вам похвастаться нечем. Я разочарована, знаете ли. Возможно, Салли даже повезло, что вы её отшили.

— Фенрия…

— Что вы заладили! Отпустите меня!

…но правда состояла в том, что на себя в тот момент я злилась едва ли не больше, чем на него.

Вечер пятый

— Спину или живот? — милостиво спросила я.

— Только не живот. Вы были правы: весь вечер вчера страдал, гм, рьяным отсутствием запоров. Теперь организм чист, как слеза младенца, и молит о пощаде. Рад видеть вас в таком хорошем расположении духа, сайя Грэтс.

— Жизнь прекрасна и удивительна! — искренне заявила я. Улыбка была явно шире меня и упорно не пролезала в дверь.

Брагерт покосился несколько подозрительно: наверное, после вчерашнего ожидал от меня несколько иной реакции. Но мне, если честно, было совершенно безразлично, чего он там ожидал.

Хотелось пританцовывать, а не стоять на месте, что-то напевать, а не молчать, и даже пакостный Гнобс, как-то неуверенно расстёгивающий пуговку за пуговкой на рубашке и косо на меня поглядывающий, не вызывал фруктово-анальных ассоциаций. Я готова была радоваться даже его существованию, списав вчерашний эпизод на банальную сексуальную неудовлетворённость этого представителя интеллектуальной элиты. Постоянной бабы нет, те, что есть рядом, или страшные, или замужние, или не дают. Вот и пристаёт, как может, ко всем студенткам подряд… Ладно, не ко всем, в последнее время только ко мне, раз уж я сама навязалась.

Странно, конечно, что у него никого нет: когда не болтает всякую чушь, он вполне себе симпатичный и не такой уж старый. Беда в том, что рот у БэГэ почти не закрывается.

— По поводу вчерашнего — забыли, — великодушно решила я. — Будем считать, вы слегка одурели от хронического недобабия. И вообще… Спасибо! Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо, я вас почти люблю!

У сайена Гнобса слегка дёрнулся глаз.

— Что, совместная практика прошла так успешно?

— Да-а-а! — я не выдержала и потянула за рукав его расстёгнутой рубашки, поторапливая. — Всё было просто изумительно. Мы вместе выполнили все задания, и так мило поговорили обо всём на свете, оказывается, он знает, как меня зовут! Меня… он пригласил меня на ночную вечеринку в «Гортензию»! Уже послезавтра! Он такой… любезный, и благородный, и самый замечательный, я и так это знала, а теперь… Я пойду с ним в «Гортензию»! Ну, не то что бы прямо с ним, у него там своя компания, но я никогда не была в таких местах, я имею в виду, как посетительница, а не как обслуга. Там будет живая музыка, и танцы, и может быть, мы даже потанцуем вместе, и… ложитесь уже давайте, чего вы застыли, как соляной столб?

— Слушаю ваш розово-ванильный энтузиазм, точнее, словесный поток, и всё больше склоняюсь к мысли, что лучше всего будет запереть вас здесь дня на три. Вы совершенно ополоумели, моя дорогая Фенрия.

— Не ваша, а своя собственная, и я не ополоумела, а просто радуюсь. Ну, могу же и я хоть когда-нибудь, хоть чему-нибудь искренне от души порадоваться?!

— Можете. Здесь, со мной — можете. Но если вы в таком состоянии отправитесь ночью в этот гадючник, где на голодный желудок напьётесь какой-нибудь пакости, мечтая охомутать своё аналогично пьяное сокровище, то через пару месяцев отправитесь к бывшим коллегам-медикам на аборт и сами не будете знать, от кого.

— Тьфу на вас! — я остановилась и раздосадованно махнула рукой. — Какой же вы… пошлый и грубый, даже злой! Если вы сами ни о чём другом даже думать не можете, то зачем всех остальных подозревать в подлости? Я что, такая безголовая и дурная, по-вашему? Если вчера я не выбила вам пару зубов, то исключительно от великодушия, так и знайте!

— Великодушия вам нужно резко убавить, а в карман положить несколько щепоток острого перца и что-нибудь острое на всякий случай. И ни в коем случае не пить в этих забегаловках никаких коктейлей. В них может быть добавлено что-нибудь одурманивающее… Во сколько у вас начало? Давайте я вас провожу. И встречу!

— Эй, эй, вы ничего не перепутали? Вы не мой отец, между прочим. Не занудствуйте, снимайте штаны и ложитесь уже!

— Восхитительные слова, — пробормотал БэГэ. — Просто бальзам на душу, но… Фенрия, я рад, что вы рады и всё такое, но вы очень, как бы это сказать…

— Неопытная дура, — подсказала я. — Провинциалка без денег и опыта личных отношений, которая никого не способна искренне заинтересовать, даже такого бабника, как вы. Кстати, сайен Гнобс, а вы были женаты когда-нибудь?

— Как-то не довелось. Думаю, во всём виновата моя