Читать книгу "Малыш Николя и его друзья - Рене Госинни"

Из коллекционеров остались только мы с Жоффруа и Альцест.

– Эй, парни! Не хотите мою марку? – спросил Альцест.

– Меняю одну свою марку на три твоих, – сказал мне Жоффруа.

– Ты что, с ума сошёл? – возмутился я. – Хочешь получить три мои марки, давай мне тоже три, и все дела! За одну марку я тебе отдам тоже одну.

– Я не возражаю меняться одну на одну, – опять влез Альцест.

– А какой мне от этого толк? – возразил мне Жоффруа. – Опять получится столько же, сколько было раньше!

– Так что, вы не хотите брать мою марку? – ещё раз спросил Альцест.

– Я согласен отдать тебе три свои марки, – сказал я Жоффруа, – если ты дашь мне взамен что-нибудь интересное.

– Идёт! – ответил Жоффруа.

– Ладно, раз никто не хочет брать мою марку, вот что я с ней сделаю! – воскликнул Альцест и порвал свою коллекцию.

Когда я, ужасно довольный, вернулся домой, папа меня спросил:

– Ну что, юный филателист, как продвигаются дела с коллекцией?

– Отлично продвигаются, – сказал я.

И показал ему оба шарика, которые выменял у Жоффруа.

Мексан-волшебник

Мы все, все ребята, приглашены на полдник к Мексану. Нас это удивило: обычно Мексан никого никогда не приглашает к себе домой, потому что его мама этого не любит. Но он нам объяснил, что его дядя – тот, который моряк, хотя лично я думаю, что это враньё и никакой он не моряк, – подарил ему волшебную шкатулку, а заниматься волшебством, когда никто на тебя не смотрит, – это неинтересно, поэтому мама разрешила Мексану пригласить нас в гости.

Когда я пришёл, все ребята уже были там, и мама Мексана подала нам полдник: чай с молоком и бутерброды – так себе, ничего особенного. Мы все смотрели на Альцеста: он ел две булочки с шоколадом, которые принёс с собой из дома, но просить его поделиться бесполезно, потому что Альцест – очень хороший друг и всегда готов отдать вам всё, что угодно, но только если это несъедобно.

После полдника Мексан позвал нас в гостиную, где заранее расставил стулья, как у Клотера, когда его папа показывал нам кукольный театр. Мексан встал позади стола, а на столе уже стояла волшебная шкатулка. Он открыл шкатулку – там внутри было полно всякой всячины – и достал палочку и большой кубик.

– Видите этот кубик? – спросил Мексан. – Если не считать того, что он очень большой, это обычный кубик, как все остальные…

– Нет, – сказал Жоффруа, – он внутри пустой, и в нём есть ещё другой кубик.

Мексан открыл рот и посмотрел на Жоффруа:

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю, потому что у меня дома есть точно такая же волшебная шкатулка, – объяснил Жоффруа. – Мне её папа подарил, когда я занял двенадцатое место на контрольной по орфографии.

– Значит, тут какой-то фокус? – спросил Руфюс.

– Нет, мсье, никаких фокусов! – закричал Мексан. – А всё дело в том, что Жоффруа – подлый врун!

– Совершенно точно, что он внутри пустой, твой кубик, – продолжал Жоффруа, – а ты только попробуй повторить, что я подлый врун, и получишь как следует!

Но они не подрались, потому что в гостиную вошла мама Мексана. Она с минуту смотрела на нас, потом вздохнула и ушла, прихватив с собой вазу, которая стояла на камине. Но меня заинтересовал фокус с пустым кубиком, и я подошёл к столу, чтобы было лучше видно.

– Нет! – закричал Мексан. – Нет! Отправляйся на своё место, Николя! Ты не имеешь права смотреть вблизи!

– Это почему же, скажите на милость?! – возмутился я.

– Потому что тут фокус, это точно, – предположил Руфюс.

– Ну да, – заявил Жоффруа, – кубик пустой, и поэтому, когда ты его ставишь на стол, тот кубик, который там внутри…

– Если ты не замолчишь, – закричал Мексан, – пойдёшь домой!

Тут в гостиную опять зашла мама Мексана и унесла с собой статуэтку, которая стояла на пианино.

Тогда Мексан отложил кубик и взял что-то похожее на маленькую кастрюльку.

– Эта кастрюля пустая, – сообщил Мексан, показывая её нам.

И он посмотрел на Жоффруа, который как раз объяснял фокус с пустым кубиком Клотеру, который ничего не понял.

– Я знаю, – сказал Жоаким, – кастрюля пустая, а потом ты оттуда достанешь совершенно белого голубя.

– Если у него это получится, – заметил Руфюс, – значит, тут какой-то фокус.

– Голубь? – воскликнул Мексан. – Да нет! Откуда я тебе возьму голубя, дурак?

– Я видел по телевизору одного волшебника, и он отовсюду доставал кучу голубей. Сам дурак! – ответил Жоаким.

– Во-первых, – сказал Мексан, – даже если бы я захотел, мне никто бы не позволил доставать из кастрюли голубей, мне мама не разрешает заводить дома животных, и когда один раз я принёс мышку, были неприятности. Кто это дурак, скажите на милость?

– Жаль, – вздохнул Альцест, – голуби – это здорово! Они такие маленькие, но с зелёным горошком получается классно! Похоже на цыплёнка.

– Ты – дурак, – крикнул Жоаким Мексану, – вот кто дурак!

Тут снова зашла мама Мексана, и я даже подумал, не подслушивала ли она под дверью. Она велела нам хорошо себя вести и быть поосторожней с лампой, которая стоит в углу.

Когда она уходила, вид у неё был очень обеспокоенный…

– Кастрюля, – спросил Клотер, – как тот кубик, – внутри пустая?

– Не вся кастрюля, – сказал Жоффруа, – только где дно.

– Фокус, чего там, – повторил Руфюс.

Тогда Мексан рассердился и сказал нам, что мы плохие товарищи, закрыл свою волшебную шкатулку и заявил, что больше не будет нам ничего показывать. Он надулся, и после этого уже никто ничего не говорил. Тут опять прибежала мама Мексана.

– Что здесь происходит? – закричала она. – Почему я вас не слышу?