Читать книгу "Сплетение судеб - Александр Владимирович Чиненков"

выстрелы и не зазвучат ли копыта коней преследователей.

Плохое предчувствие не обмануло Жаклин. Она снова, уже в который раз, не смогла уехать из Оренбурга без опасных приключений.

В стороне грянул выстрел.

– О Боже, что это? – спросила Жаклин у скакавшего рядом с каретой драгуна, впервые решившись выглянуть в окно.

– Знать не знаю, – ответил тот озабоченно, выхватывая из присёдельной кобуры пистолеты и взводя курки.

– Разбойники! – прошептала Жаклин и вздрогнула, испугавшись своего же шёпота. В ночи грянул второй выстрел.

– Как будто за нами кто-то гонится, – сказал озабоченно драгун и, привстав на стременах, оглянулся.

И снова наступила тишина. Слышался только скрип колёс кареты да топот копыт лошадей по размокшей дороге.

– Мы уже далеко отъехали от города? – спросила Жаклин у скакавшего рядом драгуна.

– Знать не знаю, – угрюмо ответил тот.

– А может, вернёмся?

– Уже поздно! – огрызнулся драгун, беря пистолеты наизготовку.

Они подъехали к мосту через Сакмару, но не успели переехать реку.

– Стой! – загремело впереди кареты.

Жаклин побледнела и схватила один из пистолетов, торчавший ручкой вверх из корзины с провизией. Осторожно выглянув за шторку, она увидела в лунном свете отряд всадников, преградивший им дорогу.

– Стреляйте! Что же вы? – закричала в ужасе Жаклин сопровождавшим её драгунам.

И, прежде чем она успела выстрелить сама, в ночи прогремел грозный окрик:

– Опустите оружие, господа! Мы не разбойники!

«О Господи, да это же граф Артемьев! – похолодела Жаклин, узнав его голос. – Уж лучше я бы встретилась с разбойниками, чем с этим…»

– Пропустите нас, господа! – крикнул драгун, к которому обращалась она с вопросами. – Я сопровождаю до Самары карету губернатора!

– А кто внутри? – спросил граф. – Уж не сам ли Иван Андреевич?

– Нет, – ответил драгун. – Я сопровождаю госпожу де Шаруэ.

– Она-то как раз мне и нужна!

Карета была окружена. О сопротивлении нечего было и думать. У графа было превосходство в силе.

Александр Прокофьевич соскочил с седла и открыл дверку кареты. Увидев направленный на себя пистолет, он резко присел. Грянул выстрел, но пуля, к его счастью и к сожалению Жаклин, улетела в ночную степь.

– Ты, как и всегда, кровожадна, Чертовка? – расхохотался граф и запрыгнул в карету. – Неужели твои грехи, коим счёту нет, всё ещё не тяготят твою мерзкую душу?

– Что вам угодно, месье? – холодно спросила Жаклин, глядя на едва видимый силуэт Александра Прокофьевича, усевшегося на сиденье напротив.

– Да вот захотелось с тобой прокатиться, «невестка» моя! – сказал граф, перестав смеяться. – Ты так долго пряталась от меня в доме Рейнсдорпов… Да ещё ускользнуть решила, не попрощавшись?

– Что вы от меня хотите? – спросила Жаклин, трясясь от страха. – Вы собираетесь меня убить?

– Ещё чего не хватало, – как-то загадочно ответил граф. – Я не кровожаден как ты, кошка драная. Я всего лишь хочу предложить тебе ночную романтическую прогулку!

– Чего? – спросила Жаклин, едва веря своим ушам.

– Я хочу немного прокатиться с тобою в карете.

– Но куда?

– Да так, недалеко отсюда.

– Но для чего?

– Узнаешь позже.

– Так вы хотите всё-таки меня убить?

– И в мыслях не держу. Отпущу утром. Сама увидишь!

Поездка в ночи заняла достаточно много времени. Наконец карета остановилась где-то в лесу, и граф вышел из неё, оставив Жаклин в полном недоумении.

– Располагайтесь к отдыху, – приказал Александр Прокофьевич своим слугам и драгунам. – До утра немного остаётся. Постарайтесь выспаться и… – посмотрел на выглядывающую из кареты Жаклин. – Впрочем, делайте что хотите, только не мешайте мне и госпоже де Шаруэ побеседовать наедине.

– Вы собираетесь взять меня силой? – удивилась та. – Разве для этого следовало забиваться в такую глушь?

– Фу, не говорите пошлостей, Аннушка, – поморщился граф. – Я никогда не испытывал к вам никакого влечения.

– Тогда почему вы притащили меня в эту чащу? – взвизгнула Жаклин, начиная чувствовать недоброе. – Я не понимаю ваших грязных помыслов, Александр Прокофьевич! Извольте объясниться!

Он извлёк из кареты корзину и запустил руку в её содержимое:

– Что там тебе в дорогу положили, госпожа де Шаруэ? Я что-то проголодался от ночной поездки. Вы не согласитесь разделить со мною столь поздний ужин?

– Я не буду есть с вами! – гордо вскинув голову, отказалась Жаклин. – Дайте мне вина.

– И только?

Граф откупорил взятый из корзины бурдюк, отпил из него несколько глотков и сплюнул.

– Отвратительное вино. Просто гадость! – сказал он. – Но, к счастью, я всегда вожу с собой хорошее вино, которое вам, вне сомнений, понравится.

По знаку Александра Прокофьевича один из слуг поднёс ему бутылку вина и тут же вернулся к костру, от которого аппетитно пахло жареным мясом. Граф, глядя на Жаклин, вытянул пробку из горлышка, сделал несколько глотков и, удовлетворённо крякнув, протянул бутылку своей бывшей родственнице. Жаклин, беря бутылку, не заметила, что Александр Прокофьевич успел незаметно вложить в неё крохотную горошину.

Прежде чем отпить вина, Жаклин достала носовой платок и с показной брезгливостью обтёрла горлышко. Выбросив платок, она только тогда поднесла горлышко бутылки к губам.

В отличие от графа она отпила довольно много вина, после чего вернула ему бутылку. Почувствовав, как возвращается спокойствие, она, облизнув языком губы, спросила:

– Ну и? Комедия окончена?

– Отнюдь. Она только ещё начинается, – снова ответил Александр Прокофьевич загадочно. – Сейчас ты захочешь спать, Чертовка, и я уложу тебя вон под тот дуб, который растёт особняком от леса!

– Для чего? – удивилась Жаклин, начиная чувствовать сонливость.

– Терпенье… Утром всё узнаешь!

– Так вы меня подло опоили, месье? – спросила она, зевая. – Вы всё-таки хотите переспать со мною?

Вместо ответа граф подозвал к себе слуг и приказал им постелить постель под росшим в стороне от леса одиноким дубом.

– Для чего вы это делаете? – спросил драгун, скакавший всю дорогу рядом с каретой Жаклин. – Госпожа может спать в карете?

– В карете отдохну я, – ответил Александр Прокофьевич. – Вы лучше не спорьте, а поспешите. Госпожа де Шаруэ едва на ногах держится от усталости!

Остаток ночи Жаклин провела в страшных сновидениях. Кошмары, один ужаснее другого, терзали её до утра. Но из всех кошмаров ей почему-то запомнился один – самый зловещий. И его она запомнила до мельчайших подробностей.

А снился ей сон, будто лежит она под огромным дубом. Ей страшно. Она хочет встать и отползти от ужасного дерева. Но корни дуба не отпускают её. Они вдруг выползли из-под земли, как мерзкие, извивающиеся в клубке змеи, и присосались к её телу. Дерево высасывало из неё все: её красоту, её кровь, её жилы. Ещё немного, и жизнь покинет её тело, но вдруг…

– Пора в дорогу, госпожа де Шаруэ! – услышала она голос графа и открыла глаза.

Первое, что увидела Жаклин, проснувшись,