Читать книгу "История крепостного права на Руси. Предпосылки и основные этапы лишения крестьян личной свободы. XIV—XVII века - Ричард Хелли"

получить иностранные займы, в частности, для оплаты оружия и пороха. Также были организованы внутренние займы. Самой известной махинацией, однако, послужило радикальное обесценивание монет, начавшееся в 1654 г. Это причиняло большие затруднения войскам, которым платили сполна, но бесполезными деньгами, на которые ничего нельзя было купить. Правительство было вынуждено отказаться от этой уловки из-за вспыхнувшего Медного бунта 1662 г. в Москве. Пытаясь отыскать новый источник средств, правительство в 1663 г. вновь разрешило откупные кабаки, которые царь Алексей запретил в 1651 г., поскольку это вызвало праведное негодование[82]. Можно сказать, что новая армия была запущена сначала потоком обесценившихся медных монет, а затем морем алкоголя. Налоги повысились, и правительство дважды прибегало к чрезвычайному «пятому» обложению городского населения в попытке собрать средства для оплаты армии. Наконец, указом от 5 сентября 1679 г. правительство отменило почти все старые прямые налоги и попыталось увеличить необходимые доходы от нового сводного подоходного налога. Все долги были списаны. Как известно, подоходный налог был введен, по крайней мере частично, потому что налог на обрабатываемую землю игнорировал другие источники доходов крестьян, и его можно было избежать, свернув сельское хозяйство в пользу других работ.

Поведение правительства в финансовой сфере свидетельствует о том, что оно отдавало себе отчет о происшедших радикальных изменениях. Гегемония новой полурегулярной армии диктовала изменение в понимании того, как должна оплачиваться армия. В результате значение Поместного приказа понизилось, в то время как значение казны возросло. Это, в свою очередь, означало, что правительство для удовлетворения желаний правящей верхушки могло распоряжаться своими землями во второй половине XVII в. гораздо свободнее, чем ранее, поскольку ему уже не нужно было заботиться о снабжении поместной конницы земельными наделами, дабы те могли служить ему. Среднее служилое сословие морально устарело, и правительство признало этот факт. Нам следует помнить, что превращение служилого землевладения в наследственную собственность также вынудило изменить способ содержания армии, поскольку правительство не могло больше полагаться на поместье в отношении обеспечения всей необходимой экипировки для армии. Почти все историки отчасти объясняют замену поместной конницы новой армией необходимостью отыскать другие средства финансирования и комплектования армии, то есть необходимостью, которая была удовлетворена за счет набора рекрутов-крестьян, найма иностранных наемников и оплачена увеличением налоговых поступлений.

На протяжении второй половины XVII в. успехи, достигнутые во всех областях военной техники и организации войска, оказались в корне несовместимы со старым московским служилым сословием. Признавая это, правительство в 1660-х и 1670-х гг. постепенно стало исключать среднее служилое сословие из состава военных. По некоторым мнениям, главная слабость реформ начала 1680-х гг. заключалась в том, что они не избавили полностью Россию от старой системы, сотенной службы, которая служила чуть ли не единственным организующим принципом традиционной московской армии. Дальнейшее существование старой системы ослабляло боеспособность всей армии. Разница между двумя несовместимыми армиями доходила даже до того, что дворяне призывались на службу в разное время и разными способами, в зависимости от того, в какой армии они находились. Судя по всему, правительство воздержалось от ликвидации остатков старой поместной конницы по финансовым, а не по политическим причинам. Во второй Крымской кампании 1689 г., отражавшей возобновление интереса правительства царевны Софьи к южным границам, насчитывалось 17 200 человек полков старого русского строя (из которых 7936 были дворянами и детьми боярскими) вместе с 78 652 представителями новых полков иностранного строя. Только к концу века старая поместная конница полностью уступила место новой кавалерии.

До конца XVII в. преобразование в полностью «современную армию» не было завершено. Как уже отмечалось, новые полки иностранного строя составляли лишь полупостоянную и полурегулярную армию. Они не всегда были наготове, и им не хватало многих элементов, необходимых регулярной армии. Более того, отношение правителей к армии не было достаточно последовательным или решительным, чтобы произвести необходимые преобразования. Это нашло отражение в двух Крымских походах 1687 и 1689 гг., в которых России не удалось одержать победу в первую очередь из-за некомпетентности руководства, а не из-за каких-либо недостатков, присущих самой российской армии. Эти походы стали результатом «Вечного мира», подписанного Польшей и Россией 6 мая 1686 г. в Москве[83]. Россия теперь стала частью Священной Лиги (Польша, Австрия и Венеция), выступавшей против турок, и согласилась досаждать туркам, нападая на их вассалов, крымских татар. У крымских кампаний имелась еще одна цель – пресечение крымских набегов, нарушавших Бахчисарайский договор 1681 г. между Турцией и Россией, на постоянно отодвигавшейся на юг русской границе.

Возглавлял оба похода В.В. Голицын (1643–1714), фаворит царевны Софьи и фактический глава правительства с 1682 по 1689 г. Он занимал пост главы Посольского приказа в звании воеводы и с титулом «Царственный болыпия печати и государственных великих посольских дел сберегатель, ближний боярин и наместник новгородский». Общая оценка князя Голицына в русской историографии противоречива, но нет ни малейшего сомнения в том, что как военачальник он был почти полностью некомпетентен. Каждым отрядом кавалерийских и пехотных полков нового строя командовали иностранные офицеры, но Голицын был главным воеводой и лично отвечал за все поражения. (По мнению В.А. Артамонова, прежнее толкование походов как провала князя В.В. Голицына неверно, поскольку в Москве изначально осознавали практическую невозможность завоевания Крыма и сознательно ограничивались демонстративным выходом в степь большой массы войск, после чего в 1689–1694 гг. перешли к своему привычному методу борьбы с ханством – пограничной войне на истощение.)

Разумеется, нельзя не учитывать, что его войска подверглись набегам татар и совершили тяжелый переход через степь (выжженную и изъеденную саранчой) с огромным войском в более чем ПО ООО человек (плюс личные холопы и бесчисленные казаки) и многочисленным обозом в 20 000 телег. Однако все эти трудности многократно усугублялись головотяпством и малодушием Голицына. (Рассуждая о причинах неудачи похода, историк А.Г. Брикнер отмечал, что в ходе кампании столкновения между обеими сторонами носили характер лишь незначительных стычек, не доходя до настоящего сражения, а главными противниками русского войска были не столько собственно татары, число которых было невелико, сколько жаркий степной климат и проблемы обеспечения громадного войска в степи, усугубившиеся из-за охвативших армию болезней, степного пожара, оставившего лошадей без корма, и нерешительности командования.) Первый поход закончился у реки Конские Воды, притока Днепра. Тысячи людей умерли от нехватки провианта и болезней.

После первого фиаско генерал Патрик Гордон дал ряд рекомендаций для того, чтобы избежать повторного поражения, но Голицын их игнорировал. Второй поход подвел войска к Перекопской крепости, оборонительной преграде Крыма. Затем, к большому изумлению татар, московское войско (у которого не хватало фуража, воды, еды и средств для нападения на Перекоп) повернуло обратно в Россию. Естественно, крымчане бросились преследовать