Читать книгу "История крепостного права на Руси. Предпосылки и основные этапы лишения крестьян личной свободы. XIV—XVII века - Ричард Хелли"

как война продолжалась, заключалась в том, чтобы содержать их за наличные из государственных средств, как служащих полков нового строя. Это нарушало сам дух и предназначение поместной системы, ради которой были закрепощены крестьяне. Некоторые дворяне и дети боярские даже говорили, что поместная система перестала функционировать. К 1662 г. некоторые военачальники докладывали, что никто из дворян не явился на службу, несмотря на все угрозы и заманивания. Они жаловались, что не могут начать войну, потому что у них нет войск.

Представители среднего служилого сословия все чаще прибегали к отправке других людей для выполнения своего военного долга. Они посылали своих братьев, сыновей или каких-либо родственников, не имевших служебных земель. Или, как отмечалось ранее, посылали своих крепостных или холопов. Вместо замены они также могли заплатить деньгами. По закону такое дозволялось только в том случае, когда помещик физически не мог нести службу. На деле же это использовалось как прием для тех, кто предпочитал вообще не служить. В любом случае, был ли этот служилый человек действительно неспособен к службе или же притворялся, тот факт, что его можно было заменить, продемонстрировал всем, что крестьянин в военном отношении мог равняться со своим господином. А это свидетельствовало о том, что социальный порядок в государстве таким образом нарушался.

Еще один момент, который стоит отметить, – это гибель всего цвета поместной конницы во время Русско-польской войны. Война в 1657 г. превратилась в кровавый ужас и оставалась таковой в течение десятилетия. Два крупных сражения едва не уничтожили все поместное войско. Первым стало печально известное сражение под Конотопом 28 июня 1659 г., когда войско князя А.Н. Трубецкого было уничтожено предателем-казаком гетманом Выговским. В следующем году (после отчаянной, неудачной попытки Москвы положить конец войне) развязалась так называемая «Шереметевская война», когда почти два месяца от 150 000 до 200 000 поляков, татар, московитов и казаков без передышки истребляли друг друга. Русская армия, численностью около 40 000 человек (плюс 10 000 слуг и холопов, а также обоз не менее чем из 3000 повозок), находившаяся под командованием Шереметева, состояла в основном из кавалерии и имела при себе 35 000 лошадей, которых необходимо было кормить. Польский генерал Потоцкий закончил «войну» в октябре 1660 г. под Чудново, когда все царское войско из 36 000 человек было уничтожено или взято в плен. Сам Шереметев попал в плен и пробыл в нем двадцать два года. Катастрофа 1660 г. явилась признаком того, что старая армия отжила свой век и нуждалась в обновлении. Войны также удалили со сцены многих людей, которые требовали закрепощения крестьян.

Начиная с 1661 г. среднее служилое сословие перестало появляться в самостоятельных соединениях на театре военных действий. Московское самодержавие воспользовалось возможностью, предоставленной физической гибелью значительной части старой армии, дабы быстро избавиться от устаревшего механизма и заменить его модернизированным – полками нового строя. Простое обновление старой поместной конницы привело бы к дополнительным бедствиям.

Кончина этого сословия отразилась на деятельности администрации. Во время подъема поместной конницы в губерниях были созданы так называемые Разрядные избы для регулирования отношений между служилыми людьми и центральным правительственным Разрядным приказом. В середине XVII в. эти органы были преобразованы в центры общего военного управления для всех родов войск. Параллельно с этим развивался и сам Московский Большой Разряд, который стал своего рода суперканцелярией, едва ли не главным штабом, руководившим всеми государственными назначениями и кадрами в Московском государстве.

После катастрофы, произошедшей в середине Тридцатилетней войны, число дворян и детей боярских, несущих военную службу, продолжало уменьшаться. К концу войны историческая роль поместной конницы сошла на нет. В 1668–1669 гг., после заключения Андрусовского мира (1667), она уже не считалась даже главной конной силой Московского государства, так как в ней осталось всего 19 000 из общего числа в 42 500 человек. Позднее, в Чигиринскую кампанию 1674 г., относительная незначительность старой поместной конницы еще больше бросалась в глаза: ее членов насчитывалось всего лишь 28 000 человек из 71 088.

Состояние военных сил среднего служилого сословия продолжало ухудшаться. Указ от декабря 1675 г. отмечал крайне высокий уровень непростительных пропусков службы по всевозможным причинам дворян и детей боярских. Некоторые из них ненадолго появлялись на службе, а затем дезертировали в свои поместья. Бояре и полководцы ничего не могли с этим поделать. Помещики часто сказывались больными или ранеными, хотя на самом деле это было не так; и даже если это была правда, то срок их отпуска по болезни давно истек. Некоторые утверждали, что служили в других родах войск или в других городах, что было неправдой. Их несовершеннолетние дети, выросшие на поместной земле, не желали записываться на службу. Для исправления положения были изданы инструкции, в том числе приказ о сборе неустановленного числа крестьян-рекрутов из имений отставных, раненых и больных помещиков, не имевших наследников, которые могли бы их заменить, – явное указание на то, что для верховой езды не требуется чего-то сверхъестественного и что любой физически здоровый человек может стать кавалеристом. Что еще более важно, никого ни при каких обстоятельствах нельзя было переводить со службы офицером в новой армии, кавалеристом, рейтаром или солдатом обратно на старую службу. Любое неповиновение надлежало наказывать беспощадным публичным битьем и конфискацией всего имущества. Однако, как известно, жестокие наказания московского закона приводились в исполнение редко, и правительство не хотело прибегать к насилию, чтобы привить дисциплину своим войскам. Англичанин Самуил Коллинс[81]отмечал, что царь Алексей Михайлович на предложение иностранца казнить дезертиров обронил, «что это трудно сделать, ибо Бог не всем одинаково дал мужество». (Однако правительство могло отдать приказ повесить богатого помещика за отказ явиться на службу.) К концу рассматриваемого периода владельцы крепостных часто отсутствовали на службе тысячами. Дворяне и дети боярские самовольно не являлись в войско в значительно большем процентном соотношении (от 13 до 57 %), чем любая другая категория военнослужащих.

В 1670-х, самое позднее, от 75 до 90 % из них имели только пистолеты и были пригодны лишь для рукопашного боя. В 1675 г. 92 % поместной конницы из Костромской области были вооружены только пистолетами и саблями; большинство из оставшихся 8 % имели карабины и пищали, но некоторые были вооружены исключительно саблями. Так дворяне и дети боярские старой сотенной службы Московии постепенно утратили свою военную значимость. Это уже отмечалось в обзоре 1663 г. К тому времени число тех, кто отсутствовал самовольно на службе, выросло до крайних высот, тогда как столетием ранее оно было относительно незначительным. Правительство, отчетливо понимая, что время старой поместной конницы истекло, отказывало всем, кто служил в новых полках, в разрешении вернуться