Читать книгу "Задержи дыхание и другие рассказы - Ольга Гренец"

кроме неё, задумывается о малышке? Она делает зигзаг, чтобы не наехать на тело мёртвой птицы. Ей нужно без происшествий довезти всех домой.

Одуванчик

Один рассказ, недавно написанный Оз, был отмечен литературной премией, и, хотя он занял только второе место, его заметили. С ней связалась литагентка из Нью-Йорка. «Я прочитала ваш рассказ, он мне понравился. А нет ли у вас романа, которому нужен издатель?»

Романа у Оз не было, зато был ребёнок полутора лет от роду. «Он совсем как роман, – ответила она агентке. – Можно я пришлю его? Все говорят: раз начал ходить, значит, он уже не младенец. Скоро можно будет выпускать его на публику».

Агентка потребовала фотографию, и Оз отправила ей снимок, который сделала недавно в парке: малыш держит в руке белый одуванчик, светлые детские кудряшки на фоне заходящего солнца выглядят совсем как пушистый цветок.

Фотография агентке понравилась, и она попросила представить ей Одуванчика вживую.

Перед тем как отправить сынишку в Нью-Йорк, Оз внесла в его облик несколько последних штрихов. Она подстригла его, подрезала ногти и хорошенько искупала, стараясь выскрести все корочки из волос и смыть всю грязь с лица и ручек после детской площадки. Отрезала на ползунках следки и завязки на шапочке, чтобы та больше походила на бейсболку. Малыш стеснялся здороваться – она научила его давать пять. Вот только на горшок он сам ещё не ходил, и это сильно её беспокоило. Оз обратилась за советом к агентке, но та уверила, что сойдёт и так. Если Одуванчик подойдёт издателю, они быстро обучат его пользоваться туалетом. «Я часто советую авторам выставить напоказ один явный недостаток, чтобы сразу нашлось, за что зацепиться глазу, – писала она Оз. – Редакторам нужна работа, и, если не подкинуть им что-то совсем очевидное, они начнут копаться в деталях, которые лучше всего было бы не трогать».

Покончив со всеми приготовлениями, которые могли прийти ей на ум, Оз продемонстрировала малыша мужу. Разумеется, муж не слишком хорошо разбирался в издательском деле, но всегда был её первым читателем и давал дельные советы. Так и на этот раз – высказанные им житейски здравые соображения придали Оз уверенности, что она на верном пути. «Возможно, ты слишком коротко подстригла его, – заметил муж, перебирая волосы на макушке ребёнка. – А так всё просто отлично». Он попросил малыша показать ему пупок и принялся щекотать, пока тот не зашёлся от смеха. «Я буду скучать, – сказал муж, – но надеюсь, его скоро опубликуют, и мы опять с ним увидимся».

Оз прицепила к Одуванчику ремешок, чтобы тот не сбежал во время поездки, муж помог как следует запаковать, и вместе они отправили ребёнка в Нью-Йорк.

И приготовились ждать.

Наконец Одуванчик прибыл, агентка расписалась в квитанции и подтвердила, что в жизни он не хуже, чем на фотографии.

Через неделю от неё пришло письмо, где она сообщала, что ребёнок очень активен, полон неистощимой любознательности; она постарается представить его сразу нескольким издателям и как можно скорее назначить аукцион. Кстати, не подскажет ли Оз, нет ли у них какого-нибудь специального ритуала приготовления ко сну или заветного словечка, способного помочь Одуванчику угомониться и посидеть спокойно хотя бы несколько минут? Чтение книжек не помогает: он непременно хочет сам переворачивать страницы и просит показать кошек. «Не понимаю, о каких кошках идёт речь. Издатели – люди старой закалки, но они измотаны, – писала агентка. – Они привыкли иметь дело со знакомыми, хорошо управляемыми проектами».

Оз предложила сводить Одуванчика на длинную прогулку, чтобы он хорошенько устал, а потом искупать.

Когда агентка совсем перестала отвечать, они с мужем заволновались всерьёз.

Через три недели, отбросив колебания, Оз написала агентке. «Это моё единственное дитя, – объясняла она, – я понимаю, что уже выпустила его из рук, но меня беспокоит его будущее. Я должна убедиться, что сделала всё от меня зависящее».

Агентке понадобилась ещё неделя, чтобы написать ответ. Одуванчика представили почти дюжине издателей, рапортовала она, но, к сожалению, он не сумел произвести должного впечатления. По сути, он не в состоянии вести себя с той гибкостью, которую требуют обстоятельства. Он продолжает требовать маму и отказывается надевать ботинки и курточку. Он не дисциплинирован. На прогулке вырывается из рук сопровождающего и так стремительно кидается в поток машин, что его приходится держать на поводке. Чудо, что он ещё жив. Короче, никаких предложений не поступило и она не видит смысла продолжать дальнейшие попытки. Существенные недостатки характера привели к тому, что дитя оказалось неприемлемым для всех ведущих издателей. «Возможно, – отмечала она, – в Сан-Франциско вас соблазнит предложение напечататься в независимом издательстве. Я бы настоятельно рекомендовала отказаться от этой мысли. Публикация в инди-пресс[6] отдаёт безнадежностью и заумью. Если вы хотите, чтобы ваш проект имел настоящий резонанс, Нью-Йорка вам не избежать. Придётся вам снова как следует поработать». И агентка отослала ребёнка назад.

Оз с трудом узнала малыша: теперь он походил на одуванчик, с которого сдули все пушинки-парашютики. От него несло, как из помойки; оказалось, что в поездке ему не меняли памперсы, а просто поверх одних штанишек нацепили другие.

Вместе с мужем они принялись его отмывать, стараясь избавиться от запаха. Они надеялись, что и волосы у него снова начнут виться, когда станут сухими и чистыми, но их ожидало разочарование. Запах ушёл, а волосы оставались тонкими и прямыми.

Оз оставила мужа возиться с ребёнком, а сама вернулась к работе над новым рассказом. «Ну-ка, посмотрим, любишь ли ты щекотку, как раньше, – произнёс муж и потянулся к карапузу. Тот быстро вскарабкался на стул, оттуда на стол, чуть не перевернув и тот и другой, спрыгнул на пол и, на полшага опережая отца, вбежал в бывшую детскую, куда Оз недавно перенесла свой письменный стол, ловко выдвинул нижний ящик и скрылся в его тёмной глубине.

Уважаемые «Жёлтые страницы»!

Меня заинтересовала возможность поступить на работу в ваше издательство в качестве маркетолога на неполный рабочий день. Я учусь в магистратуре университета по специальности «сравнительное литературоведение», и меня привлекла идея работать с книгами в служебное время, что вполне сочетается с моими исследованиями и занятиями литературным творчеством.

Учёба в аспирантуре обогатила меня познаниями в мировой литературе – от греческих классиков до Фолкнера и Тони Моррисон. Мне довелось познакомиться с великими произведениями разных народов мира и всесторонне изучить русские и немецкие литературные традиции. «Для удовольствия» я предпочитаю читать научную фантастику и фэнтези: Карела Чапека и Станислава Лема, не столь известных Роберта А. Хайнлайна и Роджера Желязны или, наконец, современных классиков Харуки Мураками и Амбер Хутберейх. Подруга недавно приобщила меня к феминистской научной фантастике, и я сразу же увлеклась этим жанром: тут и романы Джеймса Типтри – младшего и Маргарет Этвуд, Урсулы Ле Гуин и Октавии Батлер, Н. К. Джеймисин и Ривер Соломон.

Признаться, у меня почти нет опыта в сфере розничной торговли, однако я работала в библиотеке колледжа. В течение трёх лет я выполняла разнообразные обязанности по работе с клиентами, расставляла и каталогизировала книги и рассылала документы через сеть межбиблиотечного обмена. Кроме того, у меня была возможность совершенствовать свои профессиональные навыки продаж в страховой компании Life во время оплачиваемой стажировки.

Прежде чем переехать в Соединённые Штаты, я работала в России в маркетинговой фирме, где занималась составлением опросников, фокус-групп и анализом данных. Я успешно справляюсь с рутинными задачами, которые могу выполнять самостоятельно. В нашем офисе из пяти человек я часто брала на себя дополнительные обязанности, чтобы помочь другим членам команды и способствовать успеху всей организации. Готова поступать подобным образом и в «Жёлтых страницах». На своём веб-сайте вы перечисляете множество вакансий. На мой взгляд, эффективнее всего я могла бы работать в «Иностранной рекламе» или «Иностранном листинге», но мне хотелось бы ознакомиться со всеми аспектами печати, продаж