Читать книгу "Пламя и кровь. Кровь драконов - Джордж Мартин"

А вот Вейегон родительских надежд не оправдывал. Относительно мотыльков король был в какой-то степени прав: придворные девицы начали уделять принцу некоторое внимание. Отцу и братьям удалось вдолбить Вейегону начатки хороших манер; он, вопреки опасениям королевы, никого пока не прихлопнул, но и только. Единственной его страстью так и остались науки: история, картография, математика, языки. Великий мейстер Элизар, никогда особо не соблюдавший приличия, подсунул принцу книгу с непристойными картинками, в надежде, что изображения нагих дев, резвящихся одна с другой, с мужчинами и животными, пробудят в нем интерес к женщине. Принц оставил книгу у себя, но поведение его нисколько не изменилось.

На пятнадцатые именины Вейегона в 78 году, за год до его совершеннолетия, Джейехерис и Алисанна пришли к Элизару с давно назревавшим вопросом: быть может, из принца получится мейстер?

«Нет, – ответил тот напрямик. – Способен ли он учить детей грамоте и арифметике? Держит ли у себя ворона или любых других птиц? Можете ли вы вообразить, как он отнимает кому-то ногу или принимает ребенка? Нет, Вейегон не мейстер, – добавил, помолчав, Элизар, – но задатки архимейстера в нем определенно имеются. Отправьте его в Цитадель; либо он найдет себя в их знаменитой библиотеке, либо окончательно затеряется в ней, и вам больше не будет нужды о нем беспокоиться».

Слова великого мейстера попали в цель. Три дня спустя Джейехерис вызвал сына в свою горницу и сказал, что через две недели тот отплывет в Старомест. «В Цитадели о тебе позаботятся, сам ты ничего не должен будешь решать». – «Хорошо, отец», – как всегда кратко ответил принц и чуть ли не улыбнулся, как после сказал король Алисанне.

У принца Бейелона после женитьбы улыбка не сходила с лица. Если они с Алиссой не летали, то проводили время вдвоем, большей частью в опочивальне. Бейелон был страстным мужем, и крики удовольствия, что слышались в Красном Замке в их брачную ночь, раздавались и много ночей спустя. Стоит ли удивляться, что Алисса вскорости понесла и в 77 году подарила своему принцу сына, получившего имя Визерис. Септон Барт описывал его как «славного пухленького мальчика, который смеялся больше, чем все известные мне младенцы, и выпивал свою кормилицу досуха». Мать, не слушая ничьих советов, привязала девятидневного младенца в свивальнике ремнями к груди, поднялась с ним в небо и после клялась, что он хохотал всю дорогу.

Семнадцатилетним беременность и роды даются легко, но у сорокалетней Алисанны, узнавшей, что она вновь беременна, к радости примешивалась немалая доля тревоги. В 77 году, после еще одних трудных родов, уложивших королеву в постель на полгода, на свет появился Валерион, маленький и хилый, как его брат Гейемон четыре года назад. Ему сменили полдюжины кормилиц, но он, так и не окрепнув, умер в 78 году за две недели до первых своих именин. Королева приняла его кончину с покорностью. «Мне уже сорок два, – сказала она королю. – Довольствуйся теми детьми, которых я тебе родила. Боюсь, что теперь я способна быть только бабушкой».

Джейехерис не разделял ее мнения. «Наша мать, королева Алисса, родила Джослин в сорок шесть, – сказал он великому мейстеру. – Думаю, боги еще не покончили с нами».

Так и вышло. На следующий же год Элизар сказал Алисанне, к удивлению ее и испугу, что она вновь станет матерью, и в 80 году, сорока четырех лет, она родила принцессу Вейель. Девочка получила прозвище Зимнее Дитя за то, что родилась в холода (а возможно, и потому, что была последышем, рожденным на склоне женских лет своей матери). Элизар решил, что не даст маленькой хрупкой девочке разделить участь Гейемона и Валериона. С помощью септы Лиры, не отходившей от младенца ни днем ни ночью, он помог принцессе пережить самый трудный первый год и с известной уверенностью ручался, что она и дальше будет жива. Алисанна, отпраздновав годовые именины дочери, возблагодарила богов.

Благодарна она была и за то, что в том году наконец нашла жениха своему восьмому ребенку, принцессе Дейелле. Плаксивая девочка представляла трудность совсем иного рода, чем благополучно пристроенный Вейегон. «Мой цветочек», – называла ее королева. Маленькая, чуть выше пяти футов, как и сама Алисанна, она всем казалась моложе своих лет, но в остальном сильно отличалась от матери. Алисанна была бесстрашной, Дейелла боязливой. После того как любимый котенок оцарапал ее, она и близко к кошкам не подходила, а драконы, даже Среброкрылый, повергали ее в ужас. От малейшего упрека она заливалась слезами. Встретив как-то в замке принца с Летних островов в пернатом плаще, она завизжала от страха, приняв его за демона из-за темной кожи.

В жестоких словах ее брата Вейегона была некая доля истины. Даже ее септа признавала, что девочка не блещет умом. Читала она запинаясь и не слишком понимала, о чем читает. Не могла запомнить самых простых молитв. Обладала красивым голосом, но стеснялась петь оттого, что путала слова песен. Любила цветы, но боялась выходить в сад, где ее как-то ужалила пчела.

Джейехериса все это огорчало даже больше, чем Алисанну. «Как же она выйдет замуж, если боится даже заговорить с мальчиком? Мы могли бы отдать ее Вере, но она не знает молитв и плачет, когда ее просят почитать из Семиконечной Звезды, – так говорит ее септа». – «Дейелла – милое и ласковое дитя с нежным сердцем, – вступалась за дочь Алисанна. – Дай срок, и я найду лорда, который будет ее обожать. Не каждый Таргариен должен владеть мечом и летать на драконе».

После своего расцвета Дейелла привлекала взоры многих знатных юношей, и мать трудилась, не покладая рук, чтобы устроить ее судьбу. В тринадцать принцессу отправили на Дрифтмарк для знакомства с Корлисом, внуком лорда Велариона. Будущий Морской Змей, на десять лет ее старше, был уже капитаном и опытным моряком. При переезде через Черноводный залив Дейелла страдала морской болезнью, а по возвращении сказала: «Свои лодки он любит больше, чем меня». В этом она, впрочем, не ошибалась.

В четырнадцать она водила компанию с Денисом Сванном, Саймоном Стаунтоном, Герольдом Темплтоном и Эллардом Крейном, оруженосцами своего возраста. Но Стаунтон пытался ее напоить, а Крейн поцеловал в губы без разрешения, и к концу года Дейелла возненавидела всех четверых.

В пятнадцать мать поехала с ней в Древорон (в возке, ездить верхом Дейелла боялась). Лорд Блэквуд оказывал радушный прием королеве, а сын его ухаживал за принцессой. Ройс Блэквуд – высокий, грациозный, учтивый – хорошо бился на мечах, хорошо стрелял из лука и хорошо пел, пленяя девичье сердце балладами собственного сочинения. Одно время казалось, что помолвка не за горами, и королева с лордом уже толковали о свадьбе, но тут Дейелла узнала, что Блэквуды верят в старых богов и свадебные обеты ей придется дать перед сердце-деревом. «Они не верят в Семерых! – с ужасом говорила девушка матери. – Я с ними в ад попаду!»

Шестнадцатилетие приближалось неумолимо. Алисанна не знала, что делать дальше, Джейехерис терял терпение. В первый день 80 года он сказал королеве, что хочет выдать дочь замуж не позже последнего дня. «Я пригоню ей сотню мужчин, выстрою перед ней голыми, и пусть выбирает. Лорд, конечно, предпочтительней, но если ей понравится межевой рыцарь, купец или Пейт-свинопас, быть по сему. Лишь бы выбрала хоть кого-то!»