Читать книгу "Унесенные ветром. Любовь в Голливуде - Шарлотта Леонард"

до сих пор несший всю ответственность за успех «Унесенных ветром», внезапно оказался на скамейке запасных и должен был ждать, пока его вызовут на замену.

– Хэл считает, что я не умею хранить тайны.

Пусть его это раздражало, продюсер вынужден был признать, что, скорее всего, монтажер был прав. Дэвид не преминул бы пригласить нескольких специально отобранных журналистов.

– Я рада, что смогу посмотреть премьеру.

Ему показалось, или Ирен произнесла это с ноткой горечи? Он тут же повернулся и поспешил к ней.

– Ирен, дорогая, я знаю, что не уделял должного внимания вам с мальчиками, но теперь все наладится. Поверь мне.

Прежде чем она успела ответить, раздался звонок в дверь. Дэвид вскочил, взял Ирен за руку и повел ее за собой. Открыв, он пришел в ужас: на улице стояла невыносимая жара. Кто пойдет в кино в такую погоду? План с самого начала был обречен на провал. Худшего предзнаменования для фильма нельзя было и придумать. Он сел рядом с Хэлом и глубоко задумался. Столько усилий – и все напрасно!

– Теперь расскажешь, куда мы едем? – начала Ирен.

Одновременно с ее словами Хэл проворчал:

– Ну и пекло.

Оба криво улыбнулись, а затем снова замолчали.

– Кто едет в машине за нами? – попыталась поднять настроение присутствовавшим Ирен.

Хэл опять заговорил одновременно с ней:

– В Риверсайд.

– За нами едет охрана, – вставил Дэвид. – Во время предпоказа всем будет запрещено входить или выходить.

После этого он снова погрузился в тяжелые раздумья. Дорога на восток казалась ему бесконечной, от жары на лбу выступили капельки пота, а рука, которой он вытер лицо, дрожала.

Из-за напряжения он соскальзывал вперед, пока чуть не свалился с сиденья. Рядом с ним засмеялась Ирен. На его удивленный взгляд она указала на себя. Оказалось, что с сидений соскользнули и Хэл с Ирен. Все вместе они разразились смехом, который, однако, звучал искусственно и длился недолго. Остаток пути они проделали в неловком молчании.

Наконец водитель остановился перед театром «Фокс Риверсайд». Дэвид признал, что монтажер сделал хороший выбор. Этот кинотеатр был оснащен по последнему слову техники. Сегодня в нем должны показывать программу из двух фильмов: «Гавайские ночи» и «Красавчик Жест» с Гэри Купером в главной роли. Пойдет ли владелец кинотеатра на их авантюру? Привлечет ли она публику?

Хэл вышел и вернулся с высоким мужчиной, которого он пытался уговорить. Дэвид не выдержал и выскочил из машины.

– Сейчас? Вы хотите провести предпоказ прямо сейчас? – спросил хозяин. Хэл назвал Дэвиду его имя, но от волнения продюсер его тут же забыл. – Что у вас за фильм?

– Этого я не скажу. Могу выдать лишь одно: он длинный.

Хэл усмехнулся: он был уверен, что поймал этого мужчину на удочку.

– Вы ведь… – обратился владелец кинотеатра к Дэвиду.

– Именно. Я Дэвид Селзник. Рад знакомству.

– С ума сойти. Заходите. Мой кинотеатр в вашем распоряжении.

– Однако у нас есть несколько условий. – Хэл умел вести жесткие переговоры. – Заранее публика ничего не узнает. Зрители должны остаться до конца сеанса.

– Как скажете.

– Вам нужно будет прочесть вот это заявление. – Хэл действительно все продумал. – Когда вы закончите, мы перенесем ролики пленки в зал.

– Ладно. – Владелец кинотеатра переступил с ноги на ногу. – Но у меня тоже есть одно условие. Мне нужно сообщить обо всем жене. Иначе она меня убьет.

Хэл и Дэвид переглянулись. Продюсер кивнул.

– Хорошо, – согласился Хэл, – но просто скажите ей сюда приехать. Больше ни слова.

– Договорились.

Мужчина убежал так быстро, как только мог. Вскоре подъехал «Форд», из которого вышла красивая блондинка с недоделанной прической и криво застегнутой блузкой.

– Что стряслось? – воскликнула она. Посмотрев на Дэвида, Ирен, Хэла и охранников с многочисленными кинопленками, она на мгновение оторопела, а затем обняла и поцеловала мужа. – Спасибо, дорогой!

Дэвид, Хэл и Ирен пробрались в зал и заняли места в последнем ряду. Продюсер вытер влажные от пота ладони о брюки, а потом взял Ирен за руку, оказавшуюся на удивление прохладной. Затаив дыхание, он слушал, как владелец кинотеатра зачитывает речь Хэла.

– Если вы захотите, то сегодня сможете первыми увидеть особенный фильм. Он длинный. – Мужчина сделал короткую паузу. – Кто хочет уйти – прошу покинуть нас прямо сейчас. Оставшимся нужно будет досмотреть картину до конца. Выходить из зала и кому-то звонить запрещено.

Сперва все заговорили, перебивая друг друга, но затем последовала напряженная тишина. Наконец хозяин кинотеатра дал знак запереть двери и начать показ. Дэвид сжал ладонь Ирен.

Тут на экране мелькнуло великое название, и началась настоящая неразбериха! Зрители вскочили с мест и стали громко аплодировать и ликовать. Краем глаза Дэвид заметил, что Ирен расплакалась. Он сам боролся со слезами. Он впервые увидел «Великий ветер» там, где ему было и место: на большом экране.

После финальных титров в зале воцарилась тишина. Прошло всего лишь несколько секунд, но Дэвиду показалось, что у него перед глазами пронеслась вся жизнь. Неужели он пошел на риск и все же потерпел неудачу? Тут наконец разразились бурные аплодисменты. Дэвид вскочил, чтобы вместе с Хэлом и хозяином раздать карточки для опроса. На обратном пути они читали друг другу отзывы – при свете фонарика, о котором заранее позаботился Хэл.

«Величайший фильм в мировой истории», «величайший фильм кинематографа», «величайшая картина, когда-либо показанная на экране» – и еще, и еще, и еще. По щекам Дэвида текли слезы счастья.

– Что говорят критики? – спросил он, всегда готовый улучшить картину.

– Им не понравилось, что фильм слишком длинный и в нем нет заключительной фразы Ретта Батлера «I don’t give a damn»[21]. – Хэл поднял глаза от карточек. – Но в общем и целом: поздравляю, Дэвид. Ты создал великолепный фильм.

– Только какой ценой? – услышал он слова Ирен.

На ее губах заиграла улыбка сфинкса, и его радость улетучилась.

Глава 34

Нью-Йорк, Лондон и Лос-Анджелес, июль и август 1939 года

Поскорее бы подальше от Лос-Анджелеса! Вивьен не терпелось добраться до Нью-Йорка. Она тосковала по Ларри и одновременно радовалась, что съемки и работа с Дэвидом Селзником наконец позади. Незадолго до отъезда у нее было прослушивание на роль молодой миссис де Винтер, и она не сомневалась, что Хичкок и Селзник остановили выбор на ней.

Она наконец-то была свободна! Только теперь, когда съемки закончились, она осознала, сколько сил и мужества стоил ей фильм. Вивьен поклялась, что больше никогда не станет так жертвовать собой ради кино. Ее будущее и сердце принадлежали театру. Это было еще одной причиной, по которой ей так хотелось