Читать книгу "Эшафот забвения - Виктория Платова"

– Безусловно.

– Рад, что вы подружились. Я же говорил, Андрюша, что уменя не люди, а золото! С каждым можно договориться Поедем, я уже опаздываю, уменя пати у французского посла. Вечеринка в стиле буги. Принимают деятелейкультуры и искусства.

– Уже едем. – Перед тем как уйти, Кравчук поцеловал мнеруку.

Это был очень почтительный поцелуй* * *

…Теперь я была свободна, никто не дышал мне в затылок,некого было изводить окурками в спортивных кубках и рубашками, развешанными натренажерах: отныне никаких Митяев, открытый доступ ко всем телефонам, включая“02”. В кармане пальто позвякивали ключи от квартиры Серьги, но я уже знала,что ни при каких условиях не буду там жить, в лучшем случае переночую нескольконочей, пока не сниму себе какое-нибудь жилье.

Пошел снег – впервые с начала зимы, мокрый городской снег,который когда-то я так любила. Подставив ему лицо, я рассеянно думала обо всем,что произошло. Ты даже еще не пыталась как следует анализировать происходящее,Ева, ясно только одно: что-то не так, не в каждой съемочной группе убиваютактрис, и не каждый директор картины может похвастаться оперативным прошлым ивесьма туманным настоящим. Не каждый режиссер с весельем и отвагой пойдет насокрытие серьезного преступления.

Почему это происходит со мной?

Я миновала проходную, слегка кивнув вахтерше (не той ли,которая разговаривала с Александровой спустя час после того, как актриса быламертва), и вышла на улицу. Возвращаться к влюбленному Серьге, так легко от меняотказавшемуся, мне не хотелось, а ехать было решительно некуда.

Ты получила то, что хотела, Ева, – полную свободу отнастоящего и будущего, у тебя есть только твое прошлое…

И еще старуха, смерть которой не дает мне покоя.

За моей спиной посигналили. Еще один полоумный искательприключений, наугад, только по силуэту спины, выбирающий дамочек для нескучноговремяпрепровождения. Когда-то, еще во ВГИКе, незабытый, совсем не забытый Иванлюбил говаривать: “Сзади полюбят – спереди привыкнут”. А автомобильнымсексуальным террористам даже привыкать не придется, автомобильный секс наскорую руку – самый демократичный в мире, внешность не имеет никакого значения…

Автомобильный секс, почему бы и нет, даже твои седые волосыи запущенное лицо этому не помеха. У тебя давно никого не было, Ева. Почему быи нет, во всяком случае, не будет никаких смехотворных потуг на видимостьромана. Не будет никаких нудных философствований и жалоб на“эту-суку-мать-ее-климактеричку-жену, уехавшую с этим-козлом-мать-его-любовникомв эту зашморганную-мать-ее-Канаду”. Никаких цитат из Маркеса, Борхеса иКортасара, “у вас бесстыдные губы, и вы должны любить Генри Миллера” [4], “у вас тяжелые веки, и вы должны любить Обри Бердслея” [5], “в вас есть трагический излом, давайте займемся сексом”…

Машина продолжала сигналить. Под ее деликатный гудок ядобралась до троллейбусной остановки рядом с “Мосфильмом” и только тогданезависимо обернулась. Никакого автомобильного секса. За мной плелся на своей“девятке” Митяй. Открыв дверцу, он махнул мне рукой – давай подвезу! Я незаставила себя долго ждать. Привычно усевшись на переднее сиденье, я накинуларемень.

– Ты испортил мне замечательно начавшийся вечер, –весело сказала я.

– Разве?

– Как раз сейчас я готова была сесть в любую машину ипотрахаться с первым попавшимся плешивым любителем острых ощущений.

– Можешь не продолжать. Я и так знаю, что ты дешевка.

– Я рада, что отношения между нами предельно ясны.

– Проститутка-неудачница, – процедил сквозь зубы Митяй.

– Почему же – неудачница?

– Потому что до сих пор не накопила денег даже наприличную одежду.

– Деньги для меня не главное. Кстати, как ты относишьсяк автомобильному сексу?

– Примерно так же, как и к тебе.

– Понятно. Тебя от него тошнит. Ты его ненавидишьнастолько, что никогда не подвозишь женщин моложе семидесяти лет, и то, еслиони страдают подагрой.

– Именно.

– В таком случае куда мы едем? Некоторое время Митяймолчал.

– Домой, – наконец сказал он.

– Ко мне? – удивилась я. Видимо, он действительноненавидит меня, если решил отвезти в такую даль: так, с глаз подальше, увозятиз дому опостылевших домашних животных.

– Ко мне. – Я ждала чего угодно, только не этого.

– По-моему, шеф сказал тебе, что можно снять внешнююохрану. Ты же получил инструкции на мой счет. Ты больше не обязан…

– У меня твои вещи, – хмуро сказал Митяй.

– Ах, да. Кое-что я действительно у тебя оставила. Ноэто не к спеху. Некоторое время я могу продержаться без лишней пары лифчиков,поверь мне.

– Ну, хорошо. Ехать к тебе на “Пражскую”?

– Если тебя не затруднит.

– Я думаю, тебе не очень будут там рады. Сломаешьмолодоженам весь кайф от медового месяца.

– А, может быть, наоборот – добавлю ему пикантности? Онедва не бросил руль.

– Ну почему, почему ты ведешь себя, как последняяшлюха?

– А тебя это задевает?

– Нет, – Митяй снова взял себя в руки, – мне простопротивно.

– Тогда зачем ты тащишь меня к себе?

Ему все еще хотелось выглядеть благородным, но я ужепочувствовала за всеми его хмурыми и неловкими хлопотами самый обыкновенныйшкурный интерес. Вот только чем я могла заинтересовать этого мальчика, этудвадцать пятую копию “Дискобола”, эту ходячую глянцевую обложку журнала длягомосексуалистов: маленькая аккуратная задница, мощные ключицы, крутойподбородок и полное отсутствие оригинальности в недрах идеального черепа… Стакими внешними данными даже в бадминтон не играют, чтобы избежать случайныхтравм и не попортить вывеску. Не говоря уже о более экстремальных видах спорта,фигурном катании, например, или вольной борьбе…

Стоп.

Я вдруг поняла, чего он хочет от меня добиться, а когдапоняла – рассмеялась.

– Ты чего? – не понял Митяй.

– Я согласна, – просто сказала я.

– С чем? – Он посмотрел на меня подозрительно. Ну,конечно, все обстоит не просто, а очень просто: потирающий ушибленное плечоКравчук, Сеня с беспомощным пистолетом – Митяй хочет знать прием, которым я вдве секунды уложила на каменный пол двух здоровых, хорошо обученных мужиков. Ивозможно, другие приемы – если повезет. Никакой романтики, один тупой фанатизмпровинциального спортсмена-любителя.