Читать книгу "Ради славы вселенной - Пол Андерсон"

— Не думаю, что ваши соплеменники из благодарности к нам сделают всеобщим достоянием результаты своих наблюдений.

— А как бы вы поступили на их месте, почтенная госпожа?

Лисса усмехнулась.

— Точно так же. Наверное.

Хотя по большому счету теперь, когда главная тайна перестала быть тайной, любой сможет узнать о ней все, что возможно узнать.

Лисса погладила Медноруда по голове.

— Ну, ступайте отдыхать, — сказала она. — Приятных снов.

— Боюсь, ваши сны будут не слишком приятными, — ответил сузаянец.

Рука Лиссы застыла в воздухе. Мгновение спустя женщина сказала:

— Да, чуть не забыла… Вы ведь чувствуете мои эмоции.

— Я чувствую, что вы несчастны. И очень хотел бы помочь.

— А… А он?

— Сперва он был горд и доволен собой, а потом испугался — полагаю, за вас. Последний раз я видел его примерно четверть часа назад.

— Не беспокойтесь за нас.

— За вас я не слишком беспокоюсь, почтенная госпожа. Вы неустрашимы. А что касается его… Но вы желаете отдохнуть? Тогда идите. Пусть для вас поскорей настанут счастливые дни.

Лисса продолжила путь.

В жилом отсеке ассистенты Эскера уже закрылись в своих каютах и, наверное, крепко спали. На палубе, под блестящими серыми сводами, было бы пусто, если бы там не стоял в ожидании высокий мужчина.

Лисса резко остановилась. Некоторое время они молчали. Тишину нарушал лишь шорох кондиционеров.

— Лиса… — наконец сказал Вален.

— Я думала, ты отдыхаешь или беседуешь с Полумесяцем и Железным Блеском, — отозвалась она.

— У меня есть дела поважнее. — Вален шагнул к ней, потом остановился. — Лисса, почему ты здесь, а не в капитанской рубке? Когда ты не пришла, я спросил у «Дагмара», где ты, и…

— Если не возражаешь, — перебила она, — я хотела бы отдохнуть. Одна. Я очень устала.

На резко очерченном лице Валена отразилось удивление.

— Лисса, что случилось? Мы спасли инопланетян и спаслись сами — так почему ты так на меня смотришь?

«Нужно покончить С этим раз и навсегда».

— Это ты их спас. Ты принял такое решение.

— Но… Нет, подожди. — Он судорожно сглотнул и расправил плечи. — Я понимаю. Ты злишься, что я подверг опасности твою жизнь. Но это нечестно, потому что я рисковал жизнями и остальных, и своей тоже.

— Нет. — Лисса вздохнула. — Ты не понимаешь. Все дело в том, почему ты так поступил.

Вален уставился на нее и впрямь непонимающим взглядом.

— Ты рисковал не только нашими жизнями — ты рисковал всем, что мы узнали и могли передать нашему народу, а это куда хуже, — объяснила Лисса. — Любой нормальный человек назвал бы твой поступок чистейшим безумием. Возможно, с моральной точки зрения ты поступил правильно. На одной чаше весов семь жизней, дорогостоящий корабль и груз бесценных знаний, а на второй — жизни полусотни разумных существ. Нам все же удалось их спасти, и, наверное, мы заслужили добрую славу, которая пойдет на пользу представителям нашего правительства в будущих переговорах. Но… Вален, принимая это решение, ты ведь думал совсем о другом. Правда?

— Что ты имеешь в виду? — еле слышным шепотом спросил он.

Лисса грустно покачала головой.

— Ты искупал свой грех. Ты снова столкнулся с ужасом, от которого когда-то сбежал, но на этот раз победил его — сначала в своей душе, а потом и по-настоящему. Ты думал только об одном: даже если ты погибнешь, ты вернешь себе уважение других людей. И ты погибнешь, уважая самого себя. Я неплохо узнала тебя за время этого путешествия. Медноруд только что подтвердил мою догадку… Но в его подтверждении даже не было нужды, я и так все знала. Только искупление твоего греха и имело для тебя значение, и ты поставил это превыше всего остального.

— Нет, — хрипло сказал Вален и потянулся к Лиссе.

Лиссе очень хотелось прижаться к нему, положить голову ему на грудь, но она сдержалась.

— Да, — ответила она. — Не беспокойся, ты удостоишься почестей, ты честно их заслужил, и я не возражу ни словом. Но я не могу оставаться с таким эгоистичным человеком. Прошу тебя, дай мне побыть одной.

Лисса прошла мимо Валена, шагнула в свою каюту, заперла за собой дверь. Включился свет. Лисса погасила его и легла на койку в темноте.

30

Торбен Хебо сидел на веранде.

Когда-то эта живописная местность называлась Непалом.

Легкий ветерок доносил аромат жасмина и тонкий, изысканный запах рододендронов. Безоблачное небо сияло голубизной, отовсюду лились птичьи трели. За верандой поднимались лесистые склоны гор, увенчанных снежными шапками.

Маленький дом и его окрестности пробудили в Хебо воспоминания ранней юности. Он подозревал, что все это проделано нарочно — не так уж трудно воссоздать обстановку, если прочесть мысли. Наверняка ему предписали пожить здесь мя психологической разрядки. Торбена не слишком волновала причина.

Сперва было странно осознавать самого себя, это походило на исследование новой страны — все тебе ясно, понятно, но почему-то чувствуешь себя одиноким. И в то же время им владели непонятное спокойствие и отрешенность, словно он наблюдал за собой со стороны.

Наверное, в давние времена так чувствовали себя больные, выздоравливающие после лихорадки.

Потом, шаг за шагом, Торбен снова стал самим собой, не только осознал, но и почувствовал себя прежним. Да, он остался прежним, просто немного заблудился в собственном «я». Оставались еще небольшие провалы в памяти, но главное Торбен помнил. Конечно, при желании можно просмотреть запись утраченных событий. А все остальное память держала цепко и выдавала по первому требованию. Хебо не забыл историю своей жизни…

В том числе и горькие ошибки прошлого. Он надеялся, что в грядущих веках будет вести себя по-другому и попытается исправить совершенные ошибки.

Когда же можно будет начать эту новую жизнь?

Хебо встал со стула и принялся мерить шагами веранду.

«Да, — думал он, — все тот же Хебо-непоседа».

Захотелось выпить. Нет, не годится надираться с самого утра. Чем же тогда заняться? Ага, можно прогуляться по лесу. Очень здравая мысль. Но ему до чертиков надоело мыслить здраво.

Услышав за спиной легкие шаги, Хебо обернулся. На веранду вышла Ави. Он возликовал, хотя его взвинченность не пропала.

— Привет! — воскликнул Хебо. — Как хорошо, что ты вернулась!

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она не на англи, а на его родном диалекте.

— Мне одиноко, — признался он. — Я устал, и мне скучно. Господи, как я рад тебя видеть!