Читать книгу "Первый - Дина Данич"

же время проводим.

— Хочу свидание, — повторяю из упрямства. Остальные вопросы я пока не готова обсуждать, так что пока начнем с малого. Как говорит мама — мозг мужчине надо выносить по частям, чтобы он точно все вывез.

— Потом не жалуйся, — ухмыляется Марат. Переворачивается, укладывая меня на спину. Проводит носом вдоль моего виска, трется, как делают это звери. И мне это обалденно заходит. Обнимаю его за шею, откровенно нежась.

Жаль, что в этот момент я не подумала, что представления о свидании у нас были разные.

— А сейчас давай-ка закрепим еще разок, кому ты принадлежишь, — порочно шепчет Бессонов, из-за чего мой мозг снова отключается.

— 24 Вика

На следующий день после такого вот страстного примирения у меня болит все. Реально.

Из спортзала мы выбрались после еще одного захода. Перебрались в мою комнату, чтобы сходить в душ, а после Марат решил, что ночевать со мной ему понравилось — ведь можно было продолжить начатое. Пусть и крайне нежно и медленно. Но кажется, в какой-то момент я просто отключилась от переизбытка ощущений.

А вот просыпаюсь я одна, и это немного царапает. С трудом приведя себя в порядок, иду на кухню, чтобы выпить кофе.

Бессонов, оказывается, уже там — на столе у него завтрак, который сделал… он сам?

Рядом с ним вторая чашка с кофе, а я внаглую сажусь рядом и забираю ту.

— Вообще-то это ты мне завтраки в постель должна, — иронично напоминает он, глядя, как я чуть не залпом выпиваю кофе.

— А ты мне свидание должен, — парирую, с трудом сдерживая улыбку.

Я хоть и чувствую себя так, будто всю ночь на мне ездили, все равно при этом очень счастлива. — Да и еще кое-что.

— Например?

— Разговор, Марат. Я не дурочка, которая слопает все, что ты будешь лепить. Я хочу знать, что с Колей, что с Олесей и хочу увидеть записи с камер.

Он прищуривается, внимательно глядя на меня. Отодвигает тарелку с недоеденным омлетом.

— То есть твой журналистский нюх не отключается после качественного секса?

— А должен?

Он усмехается, но при этом не закрывается маской как раньше. Продолжает быть каким-то своим, что ли.

— И когда ты меня, наконец, отпустишь?

— А царевна уже устала гостевать?

— Почему, кстати, царевна?

Марат хмыкает и качает головой.

— Столько вопросов, Вика. Ты, похоже, проблемная дочка, да? — в его взгляде я ловлю что-то эдакое, что дает понять — вопрос с подвохом.

— Хочешь познакомиться с моими родителями? — удивленно спрашиваю. — Это можно. Да. Но я их сначала подготовлю.

Он хмыкает.

— Так почему царевна?

— А ты себя видела в первый день? — усмехается он. — Вела себя так, словно все вокруг — холопы, а ты вот одна такая принцесска. Смотрела с вызовом, да и повадки у тебя явно девочки, которую нянчили и любили все вокруг.

— Хочешь сказать, что я избалованная? возмущаюсь его заявлением.

— Я сказал то, что хотел, — снисходительно поясняет Марат. — Что тебя любили с детства и оберегали.

Закусываю губу, чтобы не ляпнуть чего-то лишнего. Тем более что вопрос с родителями вот-вот встанет очень остро. А я не хочу идти на конфликт с Маратом.

— Что касается, когда я тебя отпущу… Никогда, Вика. Ты теперь моя женщина. Так что жить будешь здесь. Привыкай.

— То есть я пленница?! У меня вообще-то есть своя жизнь! И прежде чем предложить сожительство, ты мог бы и поинтересоваться, хочу ли я такого!

— Ты сама вчера сказала, что моя, — напоминайте Бессонов. В его взгляде сейчас полный штиль — никаких всплесков эмоций. Он словно тоже перегорел и успокоился. Точно уверен в своей правоте на все сто. И откровенно говоря, мне такое вот доминирование даже отчасти нравится — что он не мнется туда-сюда, а четко говорит, чего и как хочет.

— Послушай, я не отказываюсь. Но просто так бросить все не могу. Надо сначала какой-то переходный период, что ли, сделать.

— Как только ситуация с твоей подружкой прояснится.

— Да что с ней такое-то? — не выдерживаю его спокойствия. — Я хочу разобраться и уверена, что Олеся…

— Олеся тебя подставила, Вика, — теперь уже гораздо жестче чеканит он. — Причем она есть вероятность, что сделала это осознанно.

— То есть как? — растерянно спрашиваю я. — Нет, ты что-то путаешь. Мы учились вместе, и ее брат…

— Вика, — мягко перебивает меня Бессонов. Перетягивает к себе на колени, а это, между прочим, запрещенный причем. — Дай мне пару дней.

— Я хочу увидеть записи.

— Хорошо, — кивает он, а я недоверчиво смотрю на Марата. — Но ты мне кое-что пообещаешь.

— Например?

— Что никуда не полезешь, и нос совать не будешь. Я разберусь сам.

— И с тем, кто тебя обворовал?

— В том числе. Ты ведь хочешь узнать, почему Олеся так поступила?

Ну, тут мне сложно соврать. Я и правда не понимаю, с чего она так со мной. Если это правда, то получается наша дружба была ложью? Мне, конечно, родители говорили, что нужно тщательнее выбирать людей в ближний круг, но тем не менее, мне казалось, что я справлялась с этой задачей.

— Обещай, что расскажешь правду.

— Обещаю, — крайне серьезно говорит Марат. Обнимает крепче и сдержанно целует. А я практически сразу начинаю поддаваться нашей общей магии. — Тише, царевна. Иначе я не уеду, а у меня есть кое-какие дела.

— Но…

— Тсс, — командует он, прикладывая палец к моим губам. — Ты хочет свидание? Ты его получишь. Но сначала я кое-что решу. Тем более тебе будет чем заняться, — многозначительно добавляет он и кивает в сторону. Перевожу взгляд туда и едва не чертыхаюсь вслух.

— Это шутка? — мрачно уточняю, глядя на несколько пакетов от довольно известных брендов.

— Что не так? — непонимающе уточняет Бессонов.

— Снова решил отдать мне шмотки своей любовницы?

— Вообще-то это куплено для тебя.

— Да? А как же тогда Виолетта? Она, знаешь ли, тут приезжала и заявила, что у нее привилегированное место рядом с тобой, — раздраженно фыркаю, складывая руки на груди.

— Прямо так и сказала? — ухмыляется Марат, явно потешаясь надо мной.

— Весело, да? Видеть меня с другим тоже было весело?

Естественно, он тут же меняется в лице, а его руки сжимают меня куда крепче.

— Вика, с огнем играешь, — низким голосом шепчет он.

— Как и ты! — тычу пальцем в его грудь. — Если я узнаю, что ты с ней…

Он снова затыкает мне рот поцелуем. Вот просто берет и целует так, что я теряю нить разговора.

— Я не размениваюсь, — сообщает Марат как только отпускает мои губы. Смотрит на них с явным желанием