Читать книгу "Первый - Дина Данич"

для того, чтобы расстегнуть мои шорты.

— И поэтому царевна обидалесь и пошла крутить задинцей перед другими мужиками?!

Его злость можно потрогать руками. Кажется, от нее все вокруг вибрирует. Но и я зла на него.

— Ну, тебе же можно трахать других баб!

В этот момент я уже остаюсь в одних трусиках. Бессонов замирает, поднимает на меня темный взгляд.

— Каких баб, Вика? Я же сказал, пока хочу тебя, других не будет!

— Вот именно, что пока! — огрызаюсь, не сумев сдержать обидные слезы. Не знаю, когда я успела придумать себе, что у нас отношения. Ну, глупо же, честное слово. Я никогда не была романтичной девочкой. Выросла среди тех, кто держит криминальные нити города в руках. Да у меня же на совершеннолетие появился собственный пистолет, а не дорогая тачка!

— Ну, что застыл? Давай тархай! Тебе же свежее тело подавай! Вот она я! Давай, накажи, вытрахай, поимей. Что ты там еще умеешь делать? Пользуй!

— Душу, — вдруг неожиданно тихо заявляет Марат. Кладет ладонь на мою шею, но не сжимает, наоборот — мягко поглаживает большим пальцем, вызывая россыпь приятных мурашек. — Я хочу твою, сука, душу, Вика. Сейчас. Завтра, Навсегда. Слышишь? Я сожрать тебя всю хочу, понимаешь?

Его грубые, резкие слова так сильно контрастируют с тем, как нежно он гладит мою шею, как осторожно прикасается ко мне между ног через насквозь промокшую ткань белья.

— Так бери, — шепчу едва слышно. — Я вся твоя…

Когда бежала сюда со всех ног, у меня не было плана. Не было мыслей о том, как и что говорить. Нет его и сейчас. Я просто поддаюсь моменту, плыву по течению той магии, что связывает нас с Маратом.

Его слова что-то сделали со мной. Я не могу больше держать оборону. Мне хочется стать полностью его. Хочется быть рядом и пройти все то, что он может мне дать.

Мне хочется отдавать в ответ. Хочется делиться теми эмоциями, что не просто захлестывают с головой, а топят сознание в волне гормонов.

Наверняка в биохимии есть какие-то термины, которыми можно описать и объяснить то, что сейчас происходит.

Но я не хочу думать об этом.

Хочу принадлежать ему. Мужчине, который дотянул до той планки, с которой я пришла в этот мир.

— Назад пути не будет, — хрипло шепчет Бессонов, водя губами по моему лицу. Он то целует, то прикусывает подбородок, тут же зализывает, продолжая ласкать меня внизу.

Я впервые проявляю инициативу в этом плане и пробираюсь ладонью под его спортивные штаны. Нахожу крепко стоящий член и ощутимо сжимаю. Слышу одобрительное шипение.

— Дикая царевна, — хмыкает Марат. — Давая еще, подрочи.

Несколько раз двигаю рукой, а потом отстраняюсь и с вызовом смотрю в его черные глаза. Синева, которая раньше там была, окончательно пропала.

Мы снова под властью похоти и желания.

Бессонов вопросительно приподнимает бровь. Уголок его губ дергается в кривоватой ухмылке, и я уже знаю, что это означает. Мне будет хорошо. Очень хорошо с ним.

Убираю руку из штанов и дергаю те вниз. Приходится напрягаться, чтобы прихватить еще и белье. Жду, что Марат перехватит инициативу, но он лишь наблюдает. Его ярость и злость переплавились в дикое возбуждение, и я кайфую, видя его таким.

Медленно опускаюсь на колени, чувствуя, что хочу этого едва ли не больше самого мужчины.

У меня мало опыта, но плевать. Мое желание ведет меня. От нетерпения решаю не заигрывать, а сразу беру в рот максимально глубоко. Бессонов несдержанно стонет, подается вперед, одновременно кладя ладонь мне на затылок.

Это потрясающий парадокс — на коленях я, но власть при этом именно в моих руках. Его ладонь контролирует, давит на затылок, Марат наматывает мои волосы на кулак, но при этом он беззащитен и зависим от меня.

В этот раз мне удается все куда лучше. Я подстраиваюсь под ритм, расслабляю горло, стараясь дышать носом.

Внизу живота у меня тянет, так жутко хочется приласкать и себя, что я не отказываю себе в удовольствии.

— Давай со мной! — командует Марат, когда я подхожу достаточно близко к грани. Не знаю, как уж он чувствует это, но так и есть. Прикрываю глаза в знак согласия. И буквально через несколько мгновений мы оба срываемся в пропасть.

Марат почти сразу же подхватывает меня, укладывает на спину и, расталкивая мне ноги, опускается ниже. Целует, облизывает мой живот, пока я прихожу в себя.

Но не успеваю даже отдышаться, как чувствую горячий настойчивый язык между ног. Несмотря на удовольствие, которое я только что пережила, снова включаюсь в процесс, подаваясь навстречу ласке.

Два пальца внутри и язык на клиторе делаю свое дело, и я едва не улетаю опять. Бессонов отстраняется, ловит мой вероятно поплывший взгляд и довольно скалится.

— Знала бы ты, что я хочу с тобой сделать.

— Вперед, — барским тоном выдаю я. Даже пытаюсь рукой взмахнуть. Он ловит мою ладонь. Мягко прижимается губами к запястью, вновь даря мне жгучий контраст ощущений.

— Ты сама попросила, царевна.

Я готовлюсь, что он меня перевернет и как следует оттрахает сзади, но нет — Марат подтягивается выше и резко входит на всю длину. А затем резво переворачивается на спину, удерживая меня на себе. Мои глаза расширяются, ведь так проникновение становится куда глубже и острее.

— Ты что… — выдыхаю я, едва не падая ему на грудь.

Бессонов скалится, довольно шлепает меня по заднице и, чуть приподняв за бедра, резко насаживает на себя.

— Давай, Викторр-р-рия, — рычит он. — Ты же победительница.

Делаю первое движение. Это непривычно. Когда пытаюсь двигаться резче и быстрее, грудь подскакивает в такт, и Марат, приподнявшись, накрывает сосок губами. Он так умело ласкает меня, что я просто не справляюсь с лавиной ощущений. Чувствую, что он снова берет инициативу в свои руки, разгоняя наше общее возбуждение до отметки максимум.

На мне не остается ни одного места, которое не было бы заласкано. Как это удается Бессонову — загадка. Но когда мы оба одновременно кончаем, я практически теряю сознание.

Падаю на грудь Марата, решив, что теперь точно могу выдохнуть и расслабиться.

— Ты, кстати, должен мне свидание, — вяло говорю, решив, что раз уж он так своеобразно признал, что у нас отношения, то пусть включается в них по полной. Девочка я или нет в конце концов? — Раз уж ты уехал и забыл про меня.

Слышу тяжелый вздох.

— А что, вот так не очень? — с откровенной надеждой спрашивайте Бессонов, мягко проводя ладонями вдоль моей спины и останавливаясь на ягодицах. — Круто