Читать книгу "Первый - Дина Данич"

продолжить. — Если сказал, что я с тобой, значит, с тобой. А Виолетта больше не побеспокоит тебя. Она была одной из.

— Не хочу так, — признаюсь ему, понимая, что это риск, и, по сути, я сейчас становлюсь уязвимой. Но иначе не смогу.

— Ты не она, — мягко возражает Бессонов. Заправляет мне за ухо прядь волос, откидывая ее за спину. — Ты единственная, Вика. Моя. Вот такие простые правила. И если ты захочешь снова с кем-то позаигрывать, подумай дважды — потому что я отрежу член любому, кто к тебе приблизится.

Он заявляет все это спокойным тоном, словно так и должно быть. И это не может не восхищать, да. Точно так же отец защищает мою мать. Он просто считает, что она — его. Точка.

Я выросла в семье, где такое — морально. Однако, глядя на сверстников, я все чаще задумывалась о том, что мне сложно будет найти человека, который будет разделять мои взгляды.

Но вот же как вышло…

В итоге Марат все же уезжает, а я забираю пакеты, чтобы посмотреть, что же там такое.

Судя по тому что я вижу — кто-то собрал по его приказу наиболее популярные модели моего размера. Но оно и понятно — вряд ли Бессонов сам ходил бы по магазинам или хотя бы выбирал в интеренета. К тому же мы весь вечер и всю ночь провели вместе. А он все равно успел отдать кому-то приказ, чтобы мне привезли пакеты с вещами.

Хотя, может, его так сильно впечатлил образ с обрезанными джинсами, превратившимися в ультракороткие шорты?

В целом все равно я довольна — есть из чего выбрать. И так как ничего определенного Марат мне не сказал, я выбираю просто брючный костюм стального цвета.

Бессонов, когда возвращается за мной, тоже одет иначе — никаких спортивных штанов или футболок. Брюки и черная рубашка. Так что в итоге мы с ним смотримся очень эффектно. Настолько, что Марат, даже зависает на несколько мгновений на пороге. Оттягивает ворот рубашки, и я уже без слов понимаю его настрой.

— Даже не думай, — выставляю перед собой руку. — У меня там все болит и натерто. Никакого секса до свидания.

— Ну, рот у тебя, я смотрю, вполне себе функционирует, — скалится на это.

— Пожалуйста, Марат. Я устала сидеть в четырех стенах. Ты обещал, — меняю тактику. И что удивительно, это срабатывает.

— Идем, пока я еще держу себя в руках.

Судя по тому, как у него стоит, счет и правда идет на минуты.

На улице нас провожает взглядом Мартын. Ничего не говорит, но мне кажется, что это не просто так.

— А Мартын он кто вообще? — осторожно спрашиваю у Марата, когда мы выезжаем за ворота.

— Начальник охраны и мой друг. Присматриваешь нового покровителя?

— Серьезно? — фыркаю. — У тебя все мысли вокруг этого? Просто он меня немного пугает.

— Зря, — качает головой Бессонов. — Он надежный. Я бы ему и жизнь доверил.

Я не рискую развивать эту тему. Может быть так и есть. Но как знать.

Приезжаем мы к ресторану, и судя по фасаду, довольно шикарному. Задумчиво разглядываю тот через окно. Марат терпеливо ждет, что я хотя бы ремень безопасности отстегну.

— Не нравится? — спрашивает он ровным голосом. — Слишком банально?

Поворачиваюсь к нему.

— А ты хотел меня удивить?

Он слегка морщится.

— Я не мастак в этом, Вика. И вся эта романтичная чушь… Если тебе нужны букеты и пляски с ресторанами, хер с ними. Я сделаю. Но не жди, что я стану плюшевым зайцем, который тащится от этого.

Не могу сдержать улыбки. Как-то я подслушала разговор крестного и моего отца. Так вот они высказывались про все эти романтичные ухаживая примерно в таких же выражениях.

— Все хорошо, правда — говорю, беря Марат за руку. — Я просто хотела с тобой куда-то выбраться. Прости, но я все таки девочка, а не пацанка.

— Но стреляешь ты слишком хорошо для просто деввочки, — вдруг говорит он, а я замираю, шокированно глядя на него.

— Откуда ты?

— А ты думала, провела меня? — ухмыляется мой мужчина. — Вика, ты, конечно, промазала качественно, но то, как ты держала пистолет, и как стояла, невозможно не заметить. Ты явно не новичок в этом деле.

Закусываю губу, понимая, что за этими словами стоит своего рода упрек. Ведь Марат определенно мог надавить на меня и лаской выпытать все, что хотел бы узнать. Однако не сделал этого.

— Я обязательно тебе расскажу, — шепчу, виновато отводя взгляд.

— Конечно, — уверенно говорит он. — У тебя просто нет вариантов, царевна.

Мы выходим из машины и идем к ресторану. Сердце радостно колотится, несмотря на легкий укол вины. Я иду на свое первое настоящее свидание!

Правда, когда нам остается всего пара метров до входа в ресторан, к нам навстречу выходит Леонов. Тот самый конкурент Марата. Он довольно лыбится и направляется прямо к нам.

— 25 Вика

Я и в прошлый раз чувствовала от Леонова некий негатив. Но тогда он был направлен в основном в сторону Марата. Сейчас же его пренебрежительный оценивающий взгляд проходится и по мне.

— Надо же, детка, тебя снова вывели в люди. Все еще не надумала поискать вариант поинтереснее и помоложе?

Бессонов мгновенно напрягается, но я беру его за руку и переплетаю наши пальцы, надеясь, что он не поведется на такую банальную провокацию.

— Ну, если тебе больше нечем цеплять девушек, можно попробовать потанцевать на фоне чужого опыта, — ухмыляется Марат, поглаживая мою ладонь большим пальцем. Этот простой жест откликается у меня внутри приятной волной. — Только это тебе не поможет занять место, на которое ты так упорно метишь.

— Упорство и труд…

— … приводят к тому, что ты ничему так и не научишься, Дима. Умей проигрывать достойно.

Мы обходим его, и я отчетливо ощущаю, как мне спину прожигает злой взгляд.

— Надумаешь найти нормального мужика, ты знаешь, что делать, — доносится нам вслед.

Ни я, ни Марат не реагируем. На самом деле Леонов выглядит жалко. От него фонит неудовлетворением собственной жизнью.

В ресторане нам выделят столик за ширмой, то есть мы фактически остаемся наедине, как только официант уходит, приняв наш заказ.

— Почему Леонов постоянно цепляется к тебе? — задаю вопрос, решив удовлетворить свое любопытство.

Бессонов снисходительно смотрит.

— Ты серьезно хочешь поговорить на нашем свидании про это ушлепка?

— Я хочу поговорить о тебе. У вас ведь конфликт?

— Скорее, это у него конфликт с головой, — неохотно отвечает Марат.

— Но ты упоминал какой-то центр. О чем это было?