Читать книгу "Девушка, змей, шип - Мелисса Башардауст"

Она двинулась к помещению, через которое можно было попасть в подземелье. Но, хоть Сорэйя и понимала, что вариантов лучше похода к Парвуанэ у нее не было, она волновалась, не станет ли это ошибкой. Парвуанэ див – наверняка она на стороне Шахмара.

Но тут Сорэйя вспомнила оскорбленное выражение лица Парвуанэ и раздражение в ее голосе столь же отчетливо, будто див стояла перед ней. «Я не какой-то там непонятный див. Я пэри́к, и у меня есть собственные цели».

Сорэйя вспомнила также и о том, что в последний их разговор Парвуанэ настаивала на том, чтобы не забирать перо и продолжать жить с проклятием. А заодно спросить у матери, зачем той было проклинать дочь. Последуй Сорэйя хотя бы одному из этих советов, план Шахмара вполне мог бы потерпеть крах.

По пути в подземелье Сорэйю снедали сомнения. Она дошла до круглого помещения, в котором они стояли с Азэдом. Оказавшись здесь, Сорэйя поняла, что в любом случае хочет попасть в подземелье. Даже если Парвуанэ откажется помогать ей с поиском пэри́к с совиными крыльями, Сорэйя хотела заглянуть в ее янтарные глаза и решить, была ли та заодно с Шахмаром с самого начала или нет.

Стоило Сорэйе ступить в подземелье, как ее встретил знакомый сильный запах могильника. Это означало, что другие дивы сюда не добрались. Возможно, Парвуанэ все же не была с ними заодно? Но тут она вспомнила, что могильник не оказал никакого влияния на Азэда. Однако причиной тому могло быть его былое человекоподобие.

Пытаясь дышать как можно тише, Сорэйя спустилась в помещение с камерой Парвуанэ. В этот раз огонь горел сильнее. Сорэйя прекрасно видела, как Парвуанэ мерит камеру шагами. Но стоило ей увидеть Сорэйю, как она остановилась и подошла к решетке. Она тут же обратила внимание на лицо Сорэйи и ее непокрытые руки.

– Ты сделала это, не так ли? – спросила она, переводя нетерпеливый взгляд с рук на лицо Сорэйи. – Перо при тебе?

Сорэйя подошла ближе, игнорируя ее вопрос.

– Ты знала? Знала, кто он такой и что замышляет, когда мы впервые пришли сюда?

Парвуанэ не было необходимости отвечать: блеск ее глаз потускнел, плечи осунулись, руки отпустили прутья решетки и опали. Вид у нее был несчастный.

Сорэйя разочарованно покачала головой. Она и сама не понимала, почему так удивилась и чувствовала себя преданной. Разве Парвуанэ не див?

– Ты знала и не предупредила.

– Я сказала достаточно. Ты меня не услышала.

– Ты была частью его плана с самого начала, не так ли? Когда ты напала на моего брата. Все эта было частью плана того, как проникнуть во дворец. Ничего не скажешь, твой царь должен гордиться подобным шпионом, – съязвила Сорэйя.

– Он не мой царь! – выпалила Парвуанэ с надрывом и гневным блеском в глазах. – Он держит меня в плену. Расскажи я тебе обо всем, поверила бы ты мне? Ты и так не поверила почти ничему из сказанного мной. Ты бы отказалась слушать, скажи я тебе, что твой новый симпатичный друг на самом деле предводитель дивов. И это в лучшем случае. А в худшем бы рассказала ему. Тогда он бы успокоил тебя, сказав, что это неправда, а на нас с сестрами пала бы кара.

Сорэйя вспомнила разговор с матерью. Вспомнился ответ Таминэ на вопрос о том, почему дочь не потребовала от нее объяснений раньше. Она не могла спорить с обвинением Парвуанэ: скорее всего, див была права.

– А при чем здесь твои сестры? – спросила Сорэйя немного мягче.

– Он охотится на нас ради развлечения и держит многих из моих сестер в заточении.

«Как пэри́к, которую матушка освободила в лесу», – вспомнила Сорэйя.

– А есть среди вас пэри́к с совиными крыльями?

– Да, ее зовут Париса, – ответила Парвуанэ, свесив голову набок в легком удивлении и немного улыбаясь. – Это она сделала тебя той, кто ты есть.

– Мне нужно увидеть ее. Ты знаешь, где ее найти?

– Ее схватили. Вернее, он мне сказал, что схватили. Но… – Парвуанэ сверкнула глазами в сторону жаровни за спиной у Сорэйи, наполнявшей комнату ароматным дымом. – Если ты меня выпустишь, я могла бы отвести тебя к ней и остальным. Мы могли бы освободить их. Мы обе хотим спасти свои семьи.

Сорэйя стояла молча, размышляя. Она более не знала, кому можно доверять. Она полностью доверилась Азэду и оказалась неправа. Могло ли оказаться, что она была неправа, считая Парвуанэ врагом? Или же довериться ей будет даже большей ошибкой?

– Ты по-прежнему мне не доверяешь, – констатировала Парвуанэ, понимающе покачав головой. – Возможно, я смогу тебя убедить, что я Шахмару не соратник. Посмотри, что он со мной сделал.

Парвуанэ повернулась к Сорэйе спиной и натянула свою поношенную сорочку на голову. От неожиданности Сорэйя хотела отвернуться, но тут она поняла причину поступка Парвуанэ.

Таминэ приняла пэри́к за обычную девушку и поняла свою ошибку лишь тогда, когда та расправила свои совиные крылья. Крылья же Парвуанэ напоминали крылья мотылька и имели схожие узоры. Вернее, Сорэйя догадывалась, что они должны были иметь что-то общее. Точно сказать было сложно, так как они были изрезаны и изорваны в клочья.

Сорэйя тут же подошла ближе, к самой решетке. Теперь она отчетливо видела крылья и прямые линии, будто прорезанные ножом… или когтями.

– Это он с тобой сделал? – спросила она слабым голосом.

Парвуанэ опустила сорочку и повернулась к Сорэйе.

– Не за один раз. Я надеялась, что перо Симург сможет их излечить.

Сорэйя не столько слушала слетавшие с губ Парвуанэ слова, сколько считывала пустоту в ее голосе, потускневшее сияние глаз, осунувшееся лицо. По ним она узнавала в Парвуанэ кого-то, кто потерял не только семью, но и частичку себя.

Сорэйя извлекла перо из перевязи и встала так, чтобы Парвуанэ не могла дотянуться до него. Див впилась в него голодным отчаянным взглядом.

– Так оно у тебя, – выдохнула она.

Сорэйя повернулась к Парвуанэ спиной и подошла к свисавшей со стены жаровне, в которой горел огонь. Возможно, глупо было доверять Парвуанэ. Однако в голове у Сорэйи мелькали образы разрушения и отчаяния, острых когтей и кожаных крыльев, перепуганной девчушки в лесу и стоящего на коленях молодого шаха. Сделанного Шахмаром было уже не воротить, однако Сорэйя все-таки кое-что могла. Она могла выпустить Парвуанэ.

Она затушила огонь второй раз за день, на этот раз опрокинув жаровню и рассыпав уголь по полу.

Парвуанэ все поняла без слов. Стоило дыму могильника начать развеиваться, как она раздвинула пару прутьев голыми руками и вышла из камеры.

Сорэйя начала было думать о том, не совершила ли ошибку. Не свернет ли Парвуанэ ей шею и не направится ли после прямиком к своему господину, чтобы на пару с ним посмеяться над ее наивностью. Однако Парвуанэ не приближалась к ней. Вместо этого она закрыла глаза, подняла голову и глубоко вдохнула.