Читать книгу "Кладбищенские истории - Борис Акунин"

Именно таковы настоящие грин-вудские захоронения: добротные,оплаченные не в момент необходимости, а заранее, по спеццене — этакие выгодныеинвестиции в будущее. На кладбище, разумеется, есть и клиенты Внезапной Смерти— жертвы войн, катастроф, несчастных случаев и преступлений, но явноепервенство не за бурной, а за спокойной смертью, не за розой или обрубленнойколонной, а за колосом, отходящим ко снопу.

В грин-вудских закромах

Грин-Вуд — территория запланированной смерти, перваяласточка пресловутого positive thinking[22], того самогоамериканского оптимизма, который так раздражает иностранцев. Для жителей НовогоСвета очень важно, чтобы у них всё было тип-топ — даже если дело принимает скверныйоборот. Эта экзистенциальная установка зафиксирована и на уровне идиоматики.Сколько раз мы видели в голливудских фильмах, как один герой наклоняется наддругим (а тот весь израненный-переломанный) и спрашивает: «Are you okay?» —хотя слепому видно, что тот никак не может быть okay, и по-нашему следовало бызапричитать: «Господи, какой ужас! Что они, гады, с тобой сделали!» Но первыйне станет причитать, а второй мужественно ответит: «I'm fine». Потому что обанастоящие американцы, оба мыслят позитивно. Кого-то, знаю, от этой позитивностис души воротит, а мне, пожалуй, она нравится. Не ныть, не давить на жалость, ненавязывать другим свои проблемы. Чем плохо? Пожалуй, даже красиво. I'm fine,говорит умирающий герой — и мы его теряем.

Оптимисты позапрошлого века, гулявшие и устраивавшие пикникисреди гробов, были носителями истинно американского пионерского духа. Онипробовали освоить владения Смерти точно так же, как осваивали просторы ДикогоЗапада: построить там удобные дороги и дома, сделать мертвую пустыню пригоднойи даже удобной для обитания. Эти принципиальные позитивисты пыталисьцивилизовать не только свой мир, но и негативистские владения Смерти. Чего намЕе бояться, будто спрашивают пышные мавзолеи и умеренные памятники. Мы честножили, честно работали и вправе рассчитывать на подобающее воздаяние. Не можетбыть, чтобы Будущая Жизнь нас разочаровала, это была бы unfair play[23].

Ар ю о'кэй? — спрашивает через воды Ист-Ривера силуэтМанхэттена, небоскребы которого, потеряв двух своих товарищей, сомкнулись плечок плечу, так что у них теперь всё снова в полном порядке.

Ай'м файн, отвечает кладбище Грин-Вуд. Всё будет олл раит.

Unless

Актуально всё это началось еще в пятницу вечером. Миш сказалсвоей жене:

— Дарлинг, я сделал аппойнтмент на завтра. Ну, ты знаешь. ВГрин-Вуде. Я тебе говорил.

Дороти спорить не стала, лишь немножко поморщилась. Длясовременной женщины она имела сорт странного предубеждения против всего, что касалосьпослежизни и ее обустройства.

— Как хочешь, Миш, это твое решение, — сказала Дороти, итолько.

Вообще-то его имя было Миша, а коллеги и знакомые звали егоМайком, но однажды, еще в первый год супружеской жизни, Дороти услышала, какклиент говорит: «Mish, пи cho ty kak etot. Za shto ya te, Mish, babki plachu…»Слов, конечно, не поняла, но обращение ей понравилось. Так он у себя в семье ипревратился из Миши в Миша.

Он был абсолютно счастливый человек, каких в Америке,согласно опросам паблик опинион, насчитывается тридцать восемь процентов плюссорок четыре процента просто счастливых. Но в случае Миша это была не даньнациональному оптимизму. Он был действительно очень счастлив. Верный признак настоящегосчастья, это когда у тебя всерьез портится настроение из-за плохой погоды. Илиедешь в своей машине, и вдруг зазвонил мобайл, а ты забыл его вынуть из карманасвоего пиджака, и вот извиваешься в сейфити-белтс, а на тебе сверху еще плащ, амобайл звонит-звонит, и вдруг перестал, и ты из-за этой ерунды наполняешьсяраздражительностью часа на два. Потому что ничего хуже скверной погоды ипропущенного звонка в твоей жизни не случается.

Именно так существовал Миш.

Родители увезли его из Ленинграда в Америку, когда он был всамом правильном возрасте: русский язык уже не забудет, а английский освоит,как родной, так что Миш получился полностью билингвальный. Окончил law school —не из шикарных, но для его специализации Гарвард и не требовался.

У себя в фирме Миш был высококвалифицированным специалистомочень узкого профиля. Он добывал зеленые карты для граждан СНГ. Никаких тяжелыхслучаев, никаких беженцев и нелегальных нарушителей границы — толькообеспеченные джентльмены, которые желают обезопаситься на случай неприятностейу себя на родине или иметь второй дом в Калифорнии либо во Флориде. КлиентыМиша жили в Москве, Киеве или каком-нибудь Ханты-Мансийске, в Нью-Йоркепоявлялись часто, но ненадолго и, когда заезжали, останавливались в лучшихномерах очень дорогих гостиниц. Услуги лойера оплачивали не торгуясь и давалихороший бонус за срочность.

Все коллеги, в том числе выпускники Гарварда, завидовалиМишу. Миш был на отличном счету у начальства и зарабатывал на семьдесят пятьпроцентов больше среднего дохода, нормального для юриста такого возраста ибэкграунда — и это без необходимости погружаться в чужие жизненные драмы, безклиентского вампиризма и каких-либо процессуальных сложностей.

У Миша был отличный дом в Нью-Джерси, на берегу Хадсона, ужепочти выплаченный, удачная жена Дороти и славный сынишка с русско-американскимименем Колин. Через два года планировалось завести и дочку, но не рожать, аудочерить, потому что появление Колина обошлось слишком дорого для физическойформы Дороти. Супруги пока не договорились, где именно взять ребенка. Женапредпочитала Гаити, там можно найти милую цветную девчушечку, не совсем черную,а цвета кофе со сливками. Это современно и вообще правильно, со всех точекзрения. Миш не спорил, что это современно и правильно, но ему хотелосьбелобрысенькую. Один московский клиент обещал посодействовать с удочерением, provernutbez volynki, но жене Миш об этом пока не рассказывал, приберегал козырь врукаве до решающего разговора.

Миш верил, что жизнь нужно планировать. И в своем нынешнем,по современным понятиям, совсем еще молодом возрасте распланировал собственноебудущее во всех подробностях, даже до составления сорта хронологическойтаблицы.

Выглядела таблица так:

В 2006 году удочерить малютку 10–12 месяцев от роду. Этобудет идеальная разница в возрасте с Колином, так утверждают специалисты. Тогдастарший брат будет не обижать сестренку, а защищать ее, что полезно для обоихдетей.