Читать книгу "Игры кошачьей богини - Ирина Игоревна Фельдман"

зациклилась на этой гадской кошке? У Элизабет Хайнц так же сияли глаза, когда она была в трансе, а это что-то да значит.

– Профессор, пожалуйста, расскажите мне об этой кошке. Может, это поможет мне всё вспомнить.

– Если это будет для вас полезным… Статуэтка изображает Бастет, весьма неоднозначное божество в мифологии Древнего Египта. Многим эта богиня известна как покровительница домашнего очага, материнства и празднеств. Но существуют ещё поверья о её второй ипостаси – грозной хищнице, покровительствующей магам.

Я в нетерпении кивнула. Потом у Даньки энциклопедию возьму. Покороче, профессор!

– Статуэтка была найдена в гробнице царевны Неферпсут, – с воодушевлением продолжил джентльмен. – Что это за гробница, просто загляденье! Маленькая, зато не разграбленная и, я вам клянусь, в том же виде, что она была перед тем, как вход запечатали. Никогда прежде мне не случалось видеть столь яркие рисунки на стенах. Какие сочные краски! Мы с коллегами обследовали её несколько дней, и я пришёл к выводу, что изначально гробница предназначалась другому человеку. Картуши с именами усопшего были изменены. Оно и понятно, вряд ли кто-нибудь подозревал, что царевна уйдёт в Царство мёртвых, будучи совсем юной. И знаете, что мне поначалу показалось странным, сэр? Помимо злополучной статуэтки, в усыпальнице больше не было ни одного изображения кошки.

– Может, она их при жизни не любила?

– Напротив! Благодаря древнегреческим историкам известно, что Неферпсут была жрицей запрещённого культа Бастет. Той кровожадной Бастет, которую боялись египтяне. Скандальная ситуация, ведь Неферпсут, старшая дочь фараона, должна была стать верховной жрицей Амона-Ра, а уж никак не своевольной колдуньей. Возможно, из-за разногласий с представителями официальной религиозной пропаганды в гробнице нет кошачьих изображений. Лично я подозреваю, что статуэтку подсунул кто-то из сторонников Неферпсут, так как она была спрятана в корзине с тканями.

Зажав трость под мышкой, профессор Пембертон достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и карандаш.

– Я бы продолжил с вами этот разговор, но не сейчас. Я пришёл сюда по делу, а в зал зашёл, чтобы ещё раз взглянуть на наши находки… Вы можете прийти ко мне вечером, например к половине восьмого?

– Да! Спасибо за доверие.

Он написал адрес и, вырвав листочек из блокнота, протянул мне.

– Думаю, не заблудитесь. Я живу недалеко от музея.

– Не заблужусь, – пообещала я, цепляясь за заветную бумажку, как утопающий за спасательный круг.

Вот везуха! Кошку не нашла, зато подвернулся чувак, который может мне помочь в сборе информации. Теперь я знаю, что надо обратить внимание и на царевну, а не зацикливаться на одной вещи. И если профессор будет со мной ещё более откровенен, можно попытаться выйти на след похитителя. Зря я, что ли, столько детективов перечитала?

От радости мне хотелось петь и танцевать, только посетители музея меня бы неправильно поняли.

– Бен!

Оз! А он здесь откуда?

– Ваш дворецкий сказал, что ты здесь, – ответил парень на неозвученный вопрос.

Да я просто очаровашка, раз он всё время ищет повода со мной потусоваться. Интересно, я бы его зацепила в своём обычном облике? Хотя что за вопрос, я же не только умная, но и красивая!

Мы немного постояли у Розеттского камня, заглянули ещё в пару залов и на этом решили прервать экскурсию. Голова шла кругом от количества экспонатов, так что посмотреть всё за один раз не представлялось возможным.

– Бен, по-моему, ты очень впечатлительный. Так переполошился из-за представления медиума, – сказал Оз, как только мы вышли на улицу.

– А как бы ты вёл себя на моём месте? У миссис Хайнц глаза сверкали по-настоящему! И ещё она говорила на непонятном языке.

– Ну, глаза я не видел, она смотрела на тебя, а язык, может, сама придумала. Чего только медиумы на своих сеансах не вытворяют. Видел, как одна такая заклинательница духов садилась к мужчинам на колени и уверяла, что она Клеопатра.

Мы ещё немного поцапались и договорились, что сверхъестественное существует, но жуликов всё же больше.

Мои новые знакомые стояли на прежнем месте.

– Кто мы?!!

– Женщины!!!

– Чего мы хотим?!!

– Права голоса и контрацепции!!!

– Когда мы хотим?!!

– Всегда!!!

Я чуть в ладоши не захлопала.

– Правда, круто? Это я их научил.

Приоткрыв рот, Оз посмотрел на меня, затем перевёл взгляд на защитниц женских прав. Другие прохожие тоже не оставались равнодушными. Мужчины по большей части демонстративно сплёвывали себе под ноги и позорно ускоряли шаг. А женщины разделились на два лагеря: на тех, кто, стыдливо опустив глазки, пробегал мимо, и на тех, кто притормаживал, чтобы посмотреть на столь эффектное зрелище. Одна мадама прикрывала глаза девочке лет семи, а семенящая рядом малышка помладше вопрошала писклявым голосочком: «Мамочка, что такое контрапеция?»

– Узнаю твой стиль, – прочистив горло, оценил Оз.

– Оз, ты не любишь женщин, – обиделась я.

– Я их обожаю, но суфражистское движение выходит за рамки дозволенного.

– Ты больше не будешь со мной дружить, потому что я суфражист?

В ответ он так рассмеялся, что я присоединилась к нему. Что-что, а поржать с друзьями я люблю. Даже моя обида испарилась, стоило Озу вместе со мной поприветствовать суфражисток, отсалютовав шляпой.

Ничего, я тебя ещё перевоспитаю.

Успела как раз к обеду. Миссис Хант ревностно следит, чтобы домашние вовремя садились за стол, и всегда ворчит, если отсутствует отец семейства. Я же в такие моменты тихо радуюсь, потому что мне стрёмно находиться с ним в одном помещении и уж тем более вместе трапезничать. Аппетит улетучивается в считаные секунды. Старик так смотрит на меня, будто каждый съеденный кусочек считает. Реально, боюсь представить, что у него на самом деле в голове творится. Может, размышляет, как без лишнего шума запихнуть меня в какое-нибудь милое лечебное учреждение с мягкими стенами. Он ведь возлагал на Бена надежды, а тут я некстати появилась. Каюк всем планам. И репутации заодно.

К счастью, в этот раз мистера Ханта не было дома, и я спокойно пообедала в душевной обстановке. Про археолога и кошку, конечно, не стала ничего говорить, но про другие экспонаты Британского музея рассказала. Мумии произвели фурор: дети пришли в неописуемый восторг, а миссис Хант включила дурочку и спрашивала, неужели они настоящие. Ну не могла леди представить себе, что кто-то выложит на всеобщее обозрение человеческие останки и что найдутся извращенцы, которые будут на это глазеть.

После обеда Чарли утащила меня к себе в комнату.

– Садись. Я сейчас тебе такое расскажу!

Я послушно плюхнулась на застеленную пледом кровать. От сытой тяжести в желудке хотелось лечь, но пришлось сидеть, как хороший мальчик.

– Ты что, маму обманула? Разве