Читать книгу "Скандальные желания - Элизабет Хойт"

Она повернулась, чтобы уйти, но пират каким-то непостижимым образом заметил ее.

– Моя дорогая соседка, – проговорил Мик и отхлебнул из кубка. – А я как раз думал о том, чем же ты занималась, пока меня не было дома. Наверное, пудрила и завивала Лэда? Чему обязан счастью видеть тебя? – Последнее предложение он неожиданно произнес на чистом английском языке, на котором говорили лондонские аристократы. Похоже, Мик хотел ее подразнить.

Сайленс вздернула подбородок. Она не собиралась бежать от него поджав хвост – даже если Мик и лежал перед ней в ванне совершенно обнаженным. Бросив взгляд на Лэда, который спал у камина, Сайленс решила ответить пирату с той же издевательской вежливостью:

– Я пришла узнать, как долго это будет продолжаться.

Мик глянул на нее из-за полуопущенных век и спросил:

– Что именно?

– Ты сам понимаешь, что я имею в виду. – Она уперла руки в бока. – Ты ведешь себя, как средневековый варвар: запираешь в комнате, моришь голодом и никогда не спрашиваешь, что мне нужно, что я хочу.

– Что тебе нужно, так ты сказала? – медленно, задумчиво повторил Мик, окидывая ее с ног до головы таким взглядом, от которого Сайленс вся вспыхнула. – Ладно, расскажи мне об этом. Потому что я уверен: у нас с тобой разные представления насчет того, что ты хочешь.

– Я хочу одного – поесть!

– Но я уже не раз объяснял, что для этого тебе лишь надо согласиться ужинать в общей столовой.

Мик не успел закончить предложение, а Сайленс уже начала качать головой.

– Ты тоже знаешь… – начала она, но Мик ее прервал:

– Да, я знаю, что Финелла, Гарри и еще половина моих людей нарушили приказ и таскали тебе еду. – В его голосе послышались злобные ноты.

Сайленс замерла. Ей стало страшно за ее помощников.

– Ты не можешь…

– Что я не могу? – медленно проговорил пират. Сегодня в его взгляде, в том, как он общался с ней, было что-то странное – загадочное, темное и пугающее. – Разве я не могу прогнать их, выкинуть на улицу, сделать так, чтобы они исчезли навсегда? Темза – опасная река. Ты даже не представляешь, сколько людей пожрали ее темные холодные волны и даже не отрыгнули назад тела!

– Зачем ты так себя ведешь? – прошептала Сайленс.

В ответ Мик лишь молча пожал мускулистыми плечами. Тогда она шагнула к нему и задала еще один вопрос:

– Может, все дело в сегодняшнем налете? Наверное, вы проиграли, и потому ты так злишься?

Пират отвернулся и глотнул из кубка.

– Ты принимаешь все слишком близко к сердцу, – сказал он. – Налет наш, слава богу, прошел очень хорошо, спасибо за интерес. Мы взяли большой груз табака и сахара, а потеряли всего троих.

– Боже мой, – выдохнула Сайленс, – что случилось?

Мик небрежно взмахнул рукой, и кольца сверкнули в свете камина.

– Уверяю, ничего такого, из-за чего стоит волноваться, моя дорогая.

Неужели смерть трех бойцов за одну ночь считалась у него обычным делом? Если так, то тогда бы ему приходилось постоянно искать новых людей. Нет, здесь что-то не так.

– Как их звали?

– Кого?

– Пиратов. – Сайленс поморщилась и беспомощно взмахнула рукой, пытаясь подобрать правильные слова. – Твоих людей. Как их звали?

Мик так долго молчал, что она решила – ответа не будет. Но потом хозяин дома основательно отхлебнул из кубка и сказал:

– Пэт, Майк и Шон. Они не были самыми лучшими моими бойцами, особенно Пэт. Но зато он умел нас развеселить. И у него осталась семья.

Сайленс ждала, что Мик продолжит, но он молчал.

– Мне очень жаль, – прошептала его гостья.

– Жаль, что трое пиратов отправились на тот свет? – Мик удивленно поднял брови. – Вот уж не ожидал услышать от тебя такое.

Сайленс его издевательский тон совсем не понравился:

– Я не… – негодующе начала она, но Мик ее безжалостно прервал:

– Ну ладно, хватит об этом. Лучше скажи: ты доставишь мне удовольствие и поужинаешь завтра со мной? Обещаю: будет очень вкусно. Ну что скажешь, моя сладкая?

Почему-то его слова прозвучали очень неприлично. Сайленс нахмурилась, чувствуя, что начинает злиться по-настоящему. Мик не слушал ее, ему было не важно, что она думала и чувствовала.

– Я не твоя сладкая, потому прошу больше меня так не называть, – заявила Сайленс.

– Ты можешь просить сколько угодно, другой вопрос – послушаюсь ли я тебя, – тихо проговорил О’Коннор. – Ты сейчас в моей спальне и, кстати, не в первый раз.

Сайленс тяжело выдохнула. Как он посмел вспоминать о той ночи? Ей вдруг стало ужасно не по себе. Голод, мрачный тон Мика, эта зловещая, слишком знакомая комната – внезапно все навалилось на нее, и Сайленс оставили последние силы.

Никто не поверил, что Мик не тронул ее. Она пыталась оправдаться, но никто не стал даже слушать!

Сайленс смотрела на пирата, который нежился в ванне, и в ее сердце рождался ураган чувств. Злость, разочарование, страх за Мэри Дарлинг, усталость от терзавшего ее голода – все это бушевало и раздирало ее на части.

А еще было презрение. Да, Сайленс искренне презирала Мика О’Коннора.

– Знаешь, что случилось после той ночи? – дрожащим от ненависти голосом произнесла она. – Когда ты так жестоко подшутил надо мной?

Мик молча смотрел на нее. Его черные бездонные глаза ничего не выражали, в их глубинах даже не отражался свет камина. У него и сердце было каменное, раз он мог так беспечно играть жизнями людей и ничего при этом не чувствовать.

Сайленс сжала руки в кулаки. Она вся дрожала.

– А случилось то, что я стала как прокаженная. Никто из близких мне не поверил. Ты превратил меня в ничтожество. Все, что мне было дорого – уважение семьи, любовь мужа, доверие в браке, – все это я потеряла.

– А до того, как ты пришла ко мне, у тебя была идеальная семья?

Сайленс пришла в такую ярость, что у нее перехватило дыхание. Конечно, ее брак был идеальным, разве нет? Разве можно в этом сомневаться?

– Мы любили друг друга по-настоящему, – ответила она, заглушая едва слышимый голосок сомнения.

Мик отвернулся, и это еще больше разозлило Сайленс. Четыре длинных шага – и она оказалась рядом с ванной, встала на колени, взяла ладонями лицо пирата, повернула к себе…

– Да, у нас была любовь, – повторила Сайленс, чувствуя прохладную, немного шершавую от щетины кожу щек Мика. – Уильям и я любили друг друга до той ночи, когда ты заставил меня остаться у себя. Ты разрушил наш мир, поступил жестоко и бессмысленно, как мальчишка, отрывающий бабочкам крылья.

Его чувственные губы раздвинулись в глумливой усмешке.