Читать книгу "Кикудзиро и Саки - Такеши Китано"

* * *

И вот наша матушка… без упоминания о ней нельзя рассказать о семье Китано… Вся наша семья была полностью под ее началом. Потому что даже мать отца — ее свекровь принимала ее сторону. Отец, как это ни прискорбно, полностью находился в тени мамы, его присутствие как отца было очень слабо ощутимым. В нашей семье не было отцовского превосходства или отцовских прав, лидером являлась мама, уважать следовало ее, и все полномочия принадлежали именно ей.

Когда я учился в младшей школе, мы собирались идти в поход на целый день, и как раз у мамы тогда начались осложнения после простуды, и ее положили в больницу. Я хотел было уйти, пообещав вернуться пораньше, но отец попросил остаться, сказав, что он ничего не понимает в домашних делах — и я не пошел в поход, которого так ждал. К своему позору, отец без мамы даже дома один не мог остаться.

Я отчетливо осознал, что мама сильнее отца, после того как поступил в среднюю школу. По поводу занятий, друзей в школе, по поводу своего будущего — то, с чем в других семьях дети пришли бы за советом к отцу — я советовался с мамой, и делал так, как она говорила. У меня даже не было мысли пойти посоветоваться с отцом. Наш брат, старше меня на 15 лет, уже работал в фирме и фактически обеспечивал всю нашу семью, и для нас он был как отец. Роль отца же становилась все незаметнее и незаметнее, но с этим, наверное, ничего нельзя было поделать.

Меня спрашивали: «И что, отец никогда не возражал матери?»

Наверняка, когда разговаривал с мамой, он иногда думал про себя: «Здесь ты не права» или «Я хочу сделать так». Но он никак не мог это сказать. То, что говорила мама, было беспрекословным и не подлежало обсуждению. Спорить с мамой, которая изо всех сил пыталась дать нам образование, считалось непозволительным. Настолько серьезно мама к нам относилась.

Матушка верила, что разорвать порочный круг бедности может только образование, а символом бедности для нее служил отец. Отец приносил ей только страдания: напивался, бил ее, доводя до слез. И мы, братья, каждый день смотрели на это.

Мама часто говорила: «Не становитесь такими, как ваш папаша!»

Помимо своей воли, с помощью мамы отец стал для детей образцом того, каким не следует быть.

Мать была жестоким и одновременно добрым человеком, но совершенно не могла не совать свой нос в чужие дела.

* * *

Сейчас молодежи в это трудно поверить, но тогда у семей, живших в торговых районах и кварталах города, не было неприкосновенности личной жизни. Не существовало ни стен, ни заборов, все жили плечом к плечу с соседями, как будто со своими собственными родителями или братьями.

Так было и в районе Адати во времена нашего детства. С плотницкой мастерской соседствовала лавка каменщика, с перламутровой лавкой — зазывалы в кабаре… В этом маленьком микрорайоне, где шумно и скученно жили вместе такие разнообразные люди, у матушки была достойная репутация благодаря ее заботливости и житейской мудрости. Я сужу об этом не только по рассказам учителя Фудзисаки, классного руководителя Такэси. Она могла, например, где-то узнать о хорошей работе на дому и организовать своих подружек-домохозяек, сказать свое веское и разумное слово при выборах представителей в органы районного самоуправления.

Маму называли «профессором-все-знайкой», и все люди в ближайшем окружении действительно на нее полагались. Она никогда не забывала уделять внимание соседям. Со словами: «Нет людей, которые бы сердились, получая подарки» — она дарила по надлежащим случаям подарки окружающим, подбирая их по вкусу каждого. И всех радовала. Когда я окончил университет и уже определился на работу в научно-исследовательский институт, матушка подарила всем сотрудникам носовые платки. А я об этом и знать не знал. А после, когда слышал от коллег: «Спасибо! Какая у вас хорошая матушка!», бывало, едва не падал со стула от удивления.

Когда она сердилась, то становилась просто ужасной, но и доброта ее была столь же велика. И умение щедро заботиться о других больше всех от матери унаследовал, конечно же, Такэси.

У Такэси много учеников, которых он называет «Армией», и они подражают ему во всем. Да и Такэси сам относится к ним как к своим родным. Мне отчетливо представляется, что он совсем не забыл о детском общении с теми людьми, от которых его не отделяли ни стены, ни заборы.

Матушка же иногда говаривала: «У вас был еще один старший братец, который помер!» Похоже, это был ребенок, рожденный не от отца, о котором идет речь в этой книге. Это история старшего братца по имени Кацу. Поначалу мне эта история представлялась сомнительной, и я пропускал ее мимо ушей как небылицу, сочиненную мамой. И все же мне кажется правдоподобной история о том, что перед тем как матушка сблизилась с нашим отцом, она была помолвлена с неким морским лейтенантом, который скончался накануне церемонии. Да еще тот лейтенант был выпускником университета Мэйдзи!

Я тоже выпускник Мэйдзи, да и Такэси учился, но недоучился в Мэйдзи. Видимо, мамины пылкие воспоминания об умершем женихе определили и наш путь на учебном поприще. Кроме того, хотя она говорила: «Если бы вас не было, я бы уже разошлась с вашим отцом!», все же от него она родила четверых детей, поэтому думаю, что уж вряд ли она так его ненавидела…

Полагаю, что следует, наверное, уточнить некоторые детали тех эпизодов, которые описаны в этой книге.

Прежде всего это касается рассказа о том, что я на машине сбил отца. И в телевизионной драме показано, как самый старший брат Сигэкадзу при возвращении из свадебного путешествия наезжает на машине на отца. На самом же деле ни он, ни я до сих пор не имеем водительских прав. А дело было так. Когда отец на велосипеде выехал на проезжую часть, то в этот момент идущий впереди автомобиль, принадлежавший какой-то фирме, резко затормозил, а передняя дверь со стороны водительского места распахнулась… И тут появился крутивший педали велосипеда и, кажется, как всегда, подвыпивший отец… Он совершенно не заметил происходившего и столкнулся с машиной. Домой он вернулся весь в крови. К счастью, ничего серьезного не случилось, но из его головы текла кровь. Это-то в комической форме и изобразил Такэси, придав образу отца до курьезности смешной вид и вложив в его уста слова, обращенные к водителю автомобиля: «Эй, ты что?! Дурак, что ли?»

А вот рассказ о курочке Пии-тян, которую ласково опекала старшая сестра Ясуко, это правда. Отец отнес курицу в крестьянский дом, находившийся позади нашего. Там ей отвернули голову, с тем он и вернулся домой. Старшая сестрица, узнав об этом и плача навзрыд, как помешанная, начала укорять отца. Но жили мы бедно и нуждались даже в самом необходимом — обычной еде. В конце концов и старшая сестра, проливая слезы, съела несколько порций курицы с овощами, тушенной в кастрюле… И хотя я на самом деле видел это своими глазами, но когда прочитал об этой сцене из жизни в описании Такэси, то понял, что у него она выглядит гораздо забавнее.

Такэси с улыбкой и как бы напоказ описывает воспоминания о трудностях жизни в семье маляра и пору своего детства, когда из-за бедности родители не могли покупать детям достаточно желанных игрушек. Он смог взять бездомную собачку в наш дом, не обращая внимания на предостережения братьев и сестры: «Ведь матушка будет против! Это уж чересчур!», только потому, что он очень хитро подъехал к матери и развеселил ее. Такого рода эпизодов было так много, что все Их невозможно перечислить.