Читать книгу "Русалка и миссис Хэнкок - Имоджен Гермес Гауэр"

– Тебе не стоило так себя ограничивать, – говорит он. – Я бы не пожалел денег на наряд пороскошнее.

Подчерненные брови Сьюки сдвигаются к переносице.

– Лучше и быть не может, – говорит она. – Мы с Ребби разрезали ее постельное покрывало, чтобы пошить из него юбку. Я-то знаю, как следует одеваться для подобного случая. – Хмуря брови, она разглядывает его несколько потертый камзол с набивными плечами.

– Хорошо-хорошо. Я в этом ничего не смыслю, разумеется.

Но и в экипаже мистер Хэнкок поминутно краешком глаза поглядывает на свою спутницу: стройную, изящную, модную даму. И испытывает потрясение всякий раз, когда поворачивает к ней голову, дабы удостовериться, что это всего лишь его юная племянница в элегантном жакете и широкополой шляпе с пером – она сидит рядом, уткнувшись носом в книгу, по-прежнему сердитая на него. Еще сильнейшее потрясение мистер Хэнкок испытывает, когда они выходят около Биржи, ибо здесь, в Лондоне, становится совершенно очевидно, что Сьюки и впрямь одета по самой последней моде. Он боится потерять ее среди взрослых дам, которые, привлекая восхищенные взоры, неспешно прогуливаются по тротуарам, в фасонных белых платьях или рединготах в обтяг, с белыми шарфами вокруг шеи. По внезапному порыву он хватает и крепко сжимает руку Сьюки.

– Ты умница, что поехала со мной, – говорит мистер Хэнкок. – И ты выглядишь просто превосходно.

– Экий вы чувствительный старик. – Сьюки берет мистера Хэнкока под руку; ее шляпные перья мягко покачиваются у них над головой.

Они идут бок о бок по тротуару, и девочка жадно глазеет по сторонам, поскольку для человека, нечасто бывающего в городе, прохожие представляют огромный интерес: курчавые португальские евреи, турки-магометане в чудных балахонах и тюрбанах, не говоря уже о пестро разодетых итальянцах, шумно тараторящих на своем наречии, и надменных французах – все они прибыли сюда по торговым делам или для изысканного отдыха. С не меньшим любопытством рассматривает девочка и встречных дам: их наряды из яркого чинца, их шляпы, драгоценные украшения и пышные парики.

– Как думаете, они все здесь, чтобы посмотреть нашу русалку? – шепчет Сьюки, стискивая запястье мистера Хэнкока.

– Ну, поскольку они все-таки идут в противоположном от нее направлении, следует предположить, что нет.

Он уже ведет племянницу прямиком к кофейне «Ананас» на углу, когда к нему подскакивает уличная торговка – старуха с бородавкой на верхней губе – и выставляет вперед тростниковую корзину с разномастными цветами, собранными у придорожных канав Степни.

– Букетик для вашей дамы? – хрипит она.

– Благодарю, не надо. – Мистер Хэнкок решительно отстраняет торговку.

– Да разве ж она не заслуживает, а? Цветочки для вашей возлюбленной? Такая милашка хоть чего-нибудь да заслуживает за тяжкие свои труды.

Сьюки сейчас завороженно смотрит через плечо на разряженную в пух и прах купчиху, которую проносят мимо в портшезе, разрисованном алыми розами. Она, похоже, ничего не услышала, но мистер Хэнкок расстраивается до чрезвычайности.

– Да как такое в голову прийти может! – гневно восклицает он. – Она же совсем ребенок! – И он тянет Сьюки за собой, уже в прескверном настроении.

– Грядут большие перемены! – кричит старуха вслед, и мистер Хэнкок чувствует, как у него напрягаются мускулы вдоль хребта – будь он псом, у него там вздыбилась бы шерсть.

– Что?

– Чую, что-то непредвиденное уже случилось с вами, разве нет? Причем совсем недавно.

Мистер Хэнкок шагает дальше, стараясь не выдавать своего смятения, но Сьюки дергает его за рукав.

– Ваша русалка! – шепчет она. – Откуда она знает?

– Ну кому в этом городе не выпадала неожиданная удача? – отрывисто произносит он.

– Перемена в части общественного положения! И в части денежного тоже! – упорствует старая карга, ковыляя следом за ними со своей корзиной, из которой вяло свешиваются цветы. Платье у нее латаное-перелатаное; из широких рукавов торчат тощие как палки руки. – Меня посетило видение, – кричит она, – и духи нашептывают мне новости про вас! Ежели вам интересно узнать больше, это будет стоить всего лишь…

– Убирайся! – Мистер Хэнкок резко поворачивается и отталкивает старуху.

На спине у него выступает холодный пот. Он тащит Сьюки в проулок, и девочка взвизгивает, поскальзываясь на слякоти.

– Перемена в вашем денежном положении, – бормочет она. – Вы слышали, дядюшка? Непредвиденная перемена! Мне кажется, нынешний день будет поистине благоприятным. – Когда они выходят на свет, Сьюки приподнимает подол юбки и выставляет из-под него ногу, рассматривая так и эдак безнадежно испачканную туфельку; чулок у нее тоже заляпан сзади грязными брызгами. – Фу! – Она недовольно кривит губы, потом вскидывает глаза. – Мы уже пришли?

– Да.

Они стоят перед кофейным домом «Ананас», в окне которого красуется афиша с объявлением о русалке, но который во всех прочих отношениях выглядит в точности как всегда.

У Сьюки вытягивается лицо.

– Но здесь же никого, – говорит она. – Никаких очередей, никаких толп.

– А ты ожидала давки?

Сьюки поправляет свою нелепую шляпку.

– Может, внутри получше?

Когда он распахивает перед ней дверь, несколько мужчин среднего возраста и среднего достатка, в скромных суконных камзолах, на миг поднимают глаза от своих газет, но все они явно не горят желанием увидеть чудо природы, выставленное наверху. Наибольшее оживление наблюдается среди посетителей, которые кучками сидят на длинных скамьях, приглушенно переговариваясь: «Ну и как вы это истолковали? „Ричард“ уже отбыл из Кента? А что у вас? Или вы… гм… хотите выведать все наши новости, не желая делиться своими?» Но даже и они шевелят губами очень сдержанно.

Мистер Хэнкок любит бывать здесь и только здесь отдыхает душою, но юная Сьюки глубоко разочарована, что и понятно. В воздухе витает аромат жареных кофейных зерен, атмосфера тихая и уютная, никто ни с кем не должен обмениваться сплетнями и домыслами в такой вот приятной мужской тишине. Но мистер Мюррей все-таки вкладывается не в кофе, а в различные диковины.

– Так здесь же никого, – говорит Сьюки, сдвигая начерненные брови.

– Что значит «никого»? Видишь всех этих джентльменов?

Мужчины, сидящие за его любимым столом – простым и основательным, как он сам, – призывно машут руками.

– Хэнкок! – кричат они, и он подходит к ним, хотя и чувствует, что Сьюки, идущая следом, страшно раздосадована. – Хэнкок, что за странная история с русалкой?

– Ну, я приобрел русалку.

– Но вы лишились корабля, не так ли?

– Да. Корабля больше нет. – Мистер Хэнкок делает паузу. – Корабля нет, зато есть русалка.

– Рискованный обмен, а?