Читать книгу "Лорна Дун - Ричард Додридж Блэкмор"

муженька о том, как надо становиться неузнаваемым. Она ничуть не переживала от того, что будет выглядеть страхолюдиной. Ведь если она потеряет Тома, то жизнь ее просто утратит смысл. Оставив малыша на попечение Бетти (и Бетти так нежно начала его ласкать и убаюкивать, словно на нашей ферме никогда не было детей), она уехала на своей повозке. При этом лошадью правил тот же крестьянин, который и привез ее к нам из Молланда.

Повозка остановилась неподалеку от ворот Дунов (Энни знала, где находится это место, по нашим рассказам). Девушка велела ждать ее, сколько бы времени она ни отстутствовала. Затем в своем грязном старушечьем плаще она отправилась к воротам. Стражники приняли ее за нищенку, поскольку Энни вымазала лицо до неузнаваемости и прикрыла голову капюшоном. Скрипучим голосом девушка сообщила, что у нее есть важные сведения для самого Советника и потребовала, чтобы ее немедленно проводили к нему. Ее провели без лишних слов и без повязки на глазах, так как Энни нацепила очки и притворилась почти слепой.

Господин Советник оказался у себя в доме, и, когда стражники ушли, она сбросила с себя свое старушечье одеяние, сняла очки и распустила длинные волосы, представ в своем настоящем облике прекрасной юной девушки. Советник откинулся в кресле и захохотал, а Энни подошла к нему и, нагнувшись, поцеловала в лоб.

— Почтеннейший господин Советник, — начала она, — я пришла, чтобы просить вас об одной услуге.

— Я уже все понял по твоему поведению, — снова рассмеялся старик. — Но только для этого я, пожалуй, уже не гожусь. Мне стряхнуть бы лет двадцать…

— Видите ли, господин Советник, — перебила его Энни. — Вы мне кое-что должны, если помните.

— Разумеется, дорогуша. В другой раз я мог бы и рассердиться за такие слова, но раз уж я должник такой прелестницы…

— Тогда припомните, пожалуйста, как вы ночевали у нас, как мы принимали вас, а утром хотели проводить, но только вы отказались.

— Мне провожатых в то утро не надо было. Я уже ничего не боялся, потому что мое сердце согревало кое-что, что я спрятал под плащом. Мы же с тобой вместе заколдовывали сливки. Ха! Милое дитя, и тебя это так расстроило?

— Боюсь, что да, — серьезно произнесла Энни. — С тех пор в моей жизни пошла сплошная полоса неудач. — И Энни притворилась, что вот-вот заплачет, прекрасно зная, что Советник этого терпеть не может.

— Ну, теперь, я надеюсь, все пойдет по-другому. Ты ведь вышла замуж за достойного разбойника. Впрочем, могла бы сделать партию и с кем-нибудь из Дунов. Ты ведь великолепно готовишь, а мы умеем это ценить.

— Мой муж тоже умеет, — гордо ответила Энни. — Но сейчас я хотела бы знать — вы мне поможете?

Советник ответил, что постарается, лишь бы запросы ее были умеренные, и тогда девушка изложила ему суть дела. Старик подумал и решил, что раз Лорна уехала, ожерелье он уже своровал сам, а главного врага, то есть меня, на ферме не будет, то и нет смысла на нас нападать. Советник быстро согласился подписать документ, тем более, что он не знал, что мы лишились своих защитников, зато был прекрасно осведомлен, что большинство самих Дунов подались к мятежникам. Как я позднее выяснил, Дуны наплевали на все религиозные предрассудки и полностью встали на сторону Монмута. Кое-как сдерживаемые королевскими солдатами, молодые головорезы увидели в восстании прекрасную возможность порезвиться и, не долго думая, покинули насиженное место.

Энни же посчитала, что Советник подписал бумагу из-за особой благосклонности к ней, и будучи истинным джентльменом, даже выделил ей охранника, чтобы девушка могла беспрепятственно пройти к воротам. Там, очаровательно улыбнувшись страже, она проворковала: «Ну что ж, господа, старая карга желает вам приятно провести вечер», и с этими словами направилась к своей повозке.

Так что теперь мне не оставалось ничего другого как собираться в путь, хотя задача была поставлена почти невозможная. Ради меня Энни обманула Дунов, а я уже успел пообещать помощь сестре. Вздохнув, я горько произнес:

— Ну что ж, я не Лорна, раз дал слово — сдержу.

— Я ничего плохого про Лорну не сказала, — рассердилась Энни. — Я уверена в ней так же, как в тебе и в себе самой.

И этими словами сестра покорила меня.

Но когда мать узнала о том, что мне предстоит, она только открыла рот и не знала, что сказать. Как же так — уехать за этим беглецом Фаггусом, рвануться в самую гущу мятежников и гоняться за ним по всей стране? Мать привыкла к моим шуткам, поэтому сначала не приняла ничего всерьез. Но мало-помалу я объяснил ей всю необходимость такого путешествия, сообщив также, что теперь за косьбой будет следить Джон Фрэй.

Мать набросилась на Энни и начала обвинять ее во всех наших несчастьях. Ведь сначала она вышла замуж за человека весьма сомнительной репутации, потом он якобы исправился, но, как видно, это была неправда. Теперь же она подставляет собственного брата и посылает на верную смерть и так далее и тому подобное. Но я тихо подошел к матери и обнял ее за плечи. Тогда она замолчала, а я подумал, что, если им придется оставаться тут без меня, то пусть хотя бы не будет ссор и упреков.

Утром я вышел из дома, не прощаясь. Мать и Энни так переругались вечером, что теперь крепко спали, и мне не хотелось их будить, а тем более выслушивать их напутственные слова. Я оседлал Строптивого, поскольку этот конь, хоть и одноглазый, стоил десятка других лошадей, только надо было знать, как с ним справляться. С собой у меня было достаточно бекона и пороха, вот с этим запасом я и отправился на поиски беглеца.

Я не хочу выставлять себя героем. Меня мало волновала собственная судьба. Но если я погибну, мать и Энни останутся одни, и некому будет управлять фермой. Правда, возможно, Лорна стала бы оплакивать мою смерть, но что толку? Ведь если меня убьют, никто не найдет, где покоится мое бренное тело. Впрочем, я захватил еще чайник, полтора фунта табака, две старых и одну новую трубку, кое-что из одежды, кусок оленины и четыре буханки хлеба, и, как уже говорил, свиной окорок, не считая разных мелочей, которые могли пригодиться во