Читать книгу "Викинги – люди саги. Жизнь и нравы - Аделаида Сванидзе"

Приближаясь к людям, духи-двойники вызывали сонливость. Поэтому при виде их человеку надлежит закрыть себе глаза, что, как полагали, делало людей невидимыми для опасных двойников (уловка, характерная для маленьких детей). Если обмен одеждой и именами был сделан при помощи Одина, то такой обмен был незаметен для окружающих, что приводило к желательному повороту событий[868]. В той же «Саге о Ньяле» появление воронов, «птиц Одина», было хорошей приметой для воинов. Когда же конь споткнулся так, что седок упал, то известный Эйрик Рыжий посчитал это предвестием неудачной поездки[869].

Когда норвежцы переселялись в Исландию, они брали с собой на корабль почетное сиденье хозяина дома, которое при приближении к острову выбрасывали за борт, а потом смотрели, к какому месту его прибьет. Там и приставали к берегу, там и занимали землю[870]. Также по «языческому закону» полагалось, подъезжая к острову, снимать со штевней кораблей головы драконов и зверей с разинутой пастью. Соблюдение всех обрядов сулило благополучное переселение.

Скандинавы не любили ночи, особенно зимние, а также утренние и вечерние сумерки, холодные и, как считалось, связанные со страданием[871]. Короткие дни начинались в середине октября. Ночью, как полагали, по земле бродила всякая нечисть, и людям во имя сохранения жизни не стоило выходить за порог дома, даже вооруженными. Ведь смелый Тидранди безуспешно сражался ночью с черными силами и погиб с мечом в руке у дверей своего дома! Об этом в мифологическом повествовании «Тидранди и дисы» рассказывается следующее. За вечерней трапезой гость дома по имени Халль предупредил сотрапезников: «Прошу следовать моему совету и не выходить ночью, иначе будет несчастье». Хозяин Торхалль его поддержал. Когда же все улеглись спать по лавкам, в двери постучали и раздалось приветствие. Это было проделано трижды. Старший сын гостя Тидранди, лежавший неподалеку от дверей, решил, что это просится на ночлег запоздавший гость или путник. Взяв свой меч, он вышел и увидел девять женщин в белом и на белых лошадях и девять женщин в черном, на черных лошадях[872]. Когда же Тидранди попытался вернуться домой, чтобы рассказать об увиденном, черные всадницы помешали ему, напав на него. Тидранди отважно сражался, но был побежден. И только когда все обитатели дома проснулись и, выйдя во двор, начали его искать, они обнаружили его, израненного и еле живого, у самых дверей, внесли в дом и выслушали его рассказ о ночных посетительницах. Тидранди вскоре умер и был похоронен в кургане. Торхалль же пришел к выводу, что это были дисы: зная, что «скоро люди от них освободятся» так же, как и вообще от старой веры, они таким образом напомнили о своей силе. Но лучшим из них, белым, не удалось победить черных. Однако, замечает составитель саги, «вскоре Господь пришел в Исландию и освободил людей от долгой зависимости от дьявола»[873].

В «Пряди о Торстейне Морозе» рассказывается о другой ночной истории. Когда Торстейн по нужде устроился в туалете, на сиденье рядом с ним пристроился чертик, который назвал себя «Торкелем Тощим» (а человек с таким именем некогда действительно существовал, но погиб в битве). Торстейн стал подробно расспрашивать его об адских муках, но, когда зазвонили колокола, чертенок с дикими воплями провалился сквозь пол. Торстейн же от его криков упал без чувств, хотя и утверждал всегда, что не знает, что такое страх. За проявленную Торстейном смелость в общении с чертом конунг сделал его своим дружинником и подарил ему меч. А прозвище Мороз Торстейн получил потому, что, рассказывая этот невероятный эпизод, он всегда добавлял, что во время беседы с чертенком у него «мороз по коже пробегал»[874].

Суевериям скандинавов не было конца. Им являлись привидения. Были распространены поверья о кладах. Считалось, например, что блуждающие огоньки показывают, где зарыт клад. Большое значение придавалось различным оберегам, как заговорам, так и охранительным предметам. Так, верили в магическую силу орешника, особенно ореховой жерди с насаженным на нее черепом, поэтому вехами из ореховых ветвей огораживали место тинга, поединка[875]. Охранительницей считали и рябину. Гусей почитали как священных птиц и т. д.

В ходе многих обрядов использовали магические знаки, чаще всего нанесенные рунами, например, тайные знаки наносились на копье, которое было важным атрибутом обряда побратимства[876]. В «Саге о Гисли» (гл. X и XI) рассказывается об известном Торгриме Носе, который «был силен в колдовстве и волшбе и был колдун, каких мало». К тому же он был и весьма искусным кузнецом. Так вот, сделав за один день копье из обломков клинка, Торгрим сделал на нем насечки в виде неких «тайных знаков», что должно было, видимо, увеличить силу копья и (или) оберегать его владельца. Викинги обычно носили амулеты от злых сил: «Нет ничего сильнее, чем злые чары», — убеждает «Сага о Греттире».

Чтобы вдохновить человека на убийство, сделать его жестоким и жадным, рекомендовалось кормить его волчьим и змеиным мясом и поить зельем с чарами[877] (ср.: «Сага о Вёлсунгах», гл. XXXIII). Если кто-то вел свое хозяйство успешнее, чем соседи, это вызывало подозрения в том, что у такого хозяина заключен союз с нечистой силой, и это суеверие, как и другие, было распространено по всей Скандинавии[878]. Судя по «Саге об Эгиле», тот, кто рано ложился спать, скорее всего был оборотнем — ведь ему нужно было время, чтобы успеть превратиться в волка[879]. Оборотнем считали и берсерка, поскольку он не чувствовал боли. Оборотнями и троллями были Торольв и бычок из «Саги о людях с Песчаного Берега».

Духов полагалось задабривать. Задабривание духов, как и богов, достигалось главным образом с помощью жертвоприношений. Но были и специальные уловки. Так, старое поверье рыбаков требовало, чтобы они ловили одну рыбу для себя, другую — за лодку, третью — за крючок, четвертую — за брод. И затем приостанавливали лов[880].