Читать книгу "Кисть ее руки. Книга 1 - Содзи Симада"

был известен каждому.

Наконец машина остановилась, и я поинтересовался, в чем дело. Оказалось, что мы подъехали к дому Томэганэ. Дом долгое время пустовал, но Фукуи сказал, что надо его осмотреть на предмет каких-нибудь свежих следов. Мы тоже вышли.

Издалека дом с черепичной крышей выглядел темным и мрачным. В саду росло тонкое дерево хурмы. Забора вокруг сада не было, а границу его кое-как обозначали обломки черепицы, наваленные примерно на высоту колена. Видно было что-то похожее на веранду, ставни закрыты. Старая деревянная дверь почернела и подчеркивала ветхий облик всего дома.

Танака и Фукуи вошли в сад, осмотрели территорию у входа, затем пошли в заднюю часть, посмотрели там, но вскоре вернулись. Только Судзуки остался с нами и не пошел в дом. Фукуи, возвращаясь назад, помахал правой рукой перед лицом:

– Ничего не изменилось. Все так же, как и в прошлый раз. Нет никаких признаков, что кто-то сюда приезжал.

Наконец решили отправиться к горе Сэннин. Как туда ехать, было неизвестно. Поэтому решили немного изменить рассадку пассажиров. Танака и Фукуи остались на прежних местах, но Сатоми и Масуо Футагояма, которые знали дорогу, пересели на места прямо позади них. За ними шли Судзуки и Кадзусигэ Футагояма, а сзади, как и прежде, ехали мы с Сакаидэ.

– Вчера убили бабушку Кику, – сказал я сидящему рядом Сакаидэ, – я не слышал никаких выстрелов. Меня не было с семи до десяти часов, но вы, должно быть, все это время были у себя комнате.

– Да, был.

– А выстрелы?

– Я не слышал. Я так и сказал господину Танаке, – сказал Сакаидэ.

– Что же это значит? Во сколько ее застрелили?

– Господин Фукуи сказал, что тело бабушки Кику было обнаружено вчера вечером сразу после девяти, и в этот момент в комнате было совершенно темно. Свет в комнате был выключен. Значит, она была убита еще при свете дня.

Затем, по словам господина Фукуи, судебно-медицинский эксперт осмотрел тело в 21:30 и пришел к выводу, что с момента смерти прошло примерно два-три часа.

– А, вот как!

– Есть еще одна важная вещь. Похоже, на юкате, в которой была бабушка, обнаружили следы пороха.

– Да, я тоже слышал о следах пороха.

– Это означает, что стреляли с близкого расстояния.

– Зачем кому-то понадобилась эта пожилая женщина, которая плохо видит и даже ходит с трудом…

Говоря это, я вспомнил бабушку Кику, которая сидела в коридоре во время концерта кото, подползала к Сакаидэ и о чем-то с ним разговаривала.

– С другой стороны, это также означает, что преступник мог подойти к ней сколь угодно близко.

– Во время концерта кото она подошла к вам и о чем-то заговорила.

– Да.

– И о чем?

– Она спросила: что, во дворе играют на кото?

– Я так и подумал.

– Ну да. И потом спросила: что, Икуко и Сатоми? Я сказал: да. Затем она спросила, сидят ли они прямо. Я сказал: да. Она сказала, что это хорошо и что кото не будет звучать как надо, если исполнитель не сидит прямо.

– И это все?

– Да. А затем, удаляясь в свою комнату, она сказала: «Пока». Это было последнее, что я от нее слышал. Теперь у меня такое чувство, будто она прощалась с этим миром. Но так или иначе, в тот момент она была еще жива. И ведь ни я, ни вы, ни кто-либо другой не слышали потом никаких выстрелов. Если сложить все эти факты вместе, то это значит, что ее убили в момент удара колокола.

– Думаю, что так и есть.

– Колокол звонит по шесть раз. В госпожу Курату стреляли под второй удар. Это ясно. Когда раздался третий удар, Митико уже кричала. Я это очень хорошо помню. Примерно в то время, когда прозвучал четвертый удар, бабушка Кику спросила свою дочь Икуко, что случилось. Это можно смело предположить на основании того, что сказала мне госпожа Икуко, когда я спросил ее, что происходило в это время. Я, в свою очередь, сообщил ей, что госпожа Курата погибла. Когда прозвучал пятый удар, госпожа Икуко побежала обратно в «Сибуита-но-ма» и сообщила бабушке Кику о том, что она только что услышала от меня. Выслушав ее, бабушка пошла в свою комнату. После этого колокол прозвенел еще раз. Я думаю, только во время шестого удара была единственная возможность убить бабушку Кику так, чтобы никто этого не заметил.

– Ясно, – его слова произвели на меня большое впечатление, – но что из этого следует? Кто преступник и как было совершено убийство?

– По моему предположению, после убийства госпожи Кураты преступник, должно быть, быстро переместился в комнату бабушки Кику и стал ждать. Находясь там, он ждал удара колокола, отсчитывая в уме оставшееся до него время. На его удачу, бабушка вернулась в комнату перед шестым ударом. Одновременно с ним преступник выстрелил из ружья и убил ее.

– Понятно. А потом убежал – скажем, через окно.

– По крайней мере, это вполне можно предположить. Под окном этой комнаты каменная стена. Довольно высокая, около пяти метров от окна до земли. Однако земля внизу мягкая, поэтому это все же не та высота, с которой нельзя было бы спрыгнуть. Если повиснуть на руках на подоконнике, за счет роста высота прыжка сократится до трех с небольшим метров. Тогда достаточно просто отпустить руки, и все будет в порядке. Можно приземлиться, не опасаясь травм. А потом можно убежать куда угодно, хотя бы в сторону храма Хосэндзи.

– Да, наверное, так и было.

– Только когда я сказал это полицейским, они ответили, что сегодня утром уже осмотрели место под окном «Сибуита-но-ма».

– И что же?

– Они говорят, что не нашли там никаких следов. Нет отпечатков от обуви, трава не помята. Судя по всему, в это место никто не заходил уже несколько месяцев.

– Вот как!

Я задумался. До чего же сложный случай!

– Кстати, они изучили половицы в ее комнате, стенной шкаф и даже потолок, пытаясь найти какую-нибудь лазейку.

– И какой результат?

– Ничего подобного не обнаружили.

– Ох ты!

Машина остановилась. Двигатель работал, но мы не продвигались. Колеса буксовали.

– Ну же, ну же, – подбадривал Масуо Футагояма.

Разумеется, никакого толку от этого не было.

– Так ничего не выйдет. Могу я попросить мужчин выйти и немного подтолкнуть машину? – сказал Фукуи, обернувшись к нам.

Мы все вышли из машины. Остались только Сатоми и Масуо Футагояма. Мы уперлись в заднюю часть машины и стали толкать изо всех сил. Из машины раздавались крики Футагоямы: «Подналяжем, подналяжем!»

– Извините, мой отец немного нервничает, – сказал его сын Кадзусигэ, упираясь