Читать книгу "Падший клинок - Джон Кортней Гримвуд"

Кроме Тико, на галере остался в живых только один свободный человек. Возможно, его следовало считать единственным. Вряд ли самого Тико можно назвать человеком, и уж подавно нельзя счесть свободным. Он раб своего голода, даже если освободился от прочего.

Адмирал мамлюков был молод. Высокий, худой. И храбрый.

Он спокойно стоял в дверях своей крошечной каюты: тонкая кольчуга в лунном свете отливает серебром, рука стиснула факел. На голове богатый шлем: золотая насечка, стальная полумаска и золоченое навершие. Доспехи принца.

— Демон, — произнес мужчина.

В свете факела сверкал меч из дамасской стали. Сталь чувствовалась и в хозяине меча: в его душе, позе, твердом взгляде.

— Кто ты такой?

Изменения, с которыми боролся Тико, заканчивались: лицо вернулось к прежним очертаниям, появились уши, ноздри сузились. Клыки укорачивались, исчезая в деснах. Челюсти болели, как и прежде, но сейчас трансформация прошла легче. Мамлюк отступил назад. Сейчас он казался более напуганным, чем несколькими секундами ранее, когда смотрел на меняющийся облик Тико.

— Не может быть, — ошеломленно выдавил адмирал.

В эту секунду Тико решил пощадить мамлюка. Хотя бы на время.

— Ты знаешь меня? — спросил он. — Знаешь, кто я?

Ответом был короткий кивок.

— Тогда ты знаешь больше меня, — сказал Тико, — потому что я тебя не знаю.

Мамлюк медленно снял шлем.

Теперь отступил Тико. В последний раз он видел это лицо, когда сержант Темучин перерезал горло капитану судна, сожженного в венецианской лагуне. Судна, на котором Тико привезли в Венецию и которое взяли на абордаж стражники Доганы.

— Ты узнал меня?

— Я видел, как ты умер, — ответил Тико. — Видел, как твое судно исчезло в огне.

Мамлюк закрыл глаза, губы шептали молитву. Он коснулся рукой сердца, губ и лба в ритуальном прощании. И только потом ответил.

— Моя сестра-близнец, — сказал он. — Она настаивала.

— На чем?

— Сопровождать твое судно. Глупо. Но отец любил ее и разрешил. Пока ты не сказал, никто из нас не был уверен в ее смерти. Я чувствовал пустоту в сердце, но не терял надежды. Отец расстроится, — судя по тону, многое осталось недосказанным.

Мамлюк расстегнул броню и дал ей упасть, не обращая внимания на лязг металла. Броня скатилась по ступеням вниз, к рабам-гребцам. Потом мужчина стянул кольчугу. Он перехватил скимитар и с легким поклоном протянул его Тико рукоятью вперед.

— Сделай все чисто, — сказал он. — Когда я достигну рая, я буду молить об избавлении тебя от проклятия.

Тико на пробу взмахнул скимитаром.

Великолепное оружие. Рукоять обвита золотой проволокой, безупречный баланс; клинок со свистом разрезал воздух.

— Я проклят навеки, — ответил Тико, опустив скимитар.

— Навеки?

— В любом случае ты должен остаться в живых.

— Почему?

— Чтобы принести новости о поражении султану. А я узнаю, зачем на том судне была твоя сестра. Сегодня уже умерло достаточно храбрецов…

Тико безумно устал. Атило как-то сказал: печаль после сражения похожа на печаль после секса, только мрачнее. Тогда Тико не рискнул признаться, что не знает ни того ни другого. Но все оказалось еще хуже. Ужасное опустошение с привкусом падали.

Он раздраженно ткнул тело лучника кончиком скимитара. Облегчения это не принесло. Где же возбуждение? Атило говорил, некоторые впадают в бурную радость.

— Я сэр Тико. Бывший Клинок-подмастерье.

— Я Осман, — ответил мамлюк с легким поклоном. — Мой отец — султан. Моя сестра, прозванная Жасмин, была его любимицей. Но я его наследник.

Тико поклонился в ответ.

— Ты можешь убить меня, — сказал принц Осман, — удержать меня ради выкупа или освободить. И даже послать к отцу с известием о поражении, если захочешь возложить на меня такое поручение. Хотя он не поверит моему рассказу…

— Почему?

— Призывающая бурю ведьма? Хищный, меняющий форму демон? Мой флот, уничтоженный волнами, ветром и молниями? Стрелы лучников, летящие мимо цели? У Венеции нет такого могущества. Отец решит, что я выдумал оправдания.

— И что же ты расскажешь?

— Рабы отказались грести. Я плохо командовал. Тетивы луков намокли. Я сдался врагу и принял свою судьбу.

Лицо принца Османа помрачнело. Султан известен своей безжалостностью. У него достаточно сыновей от жен и наложниц. Он может пожертвовать одним в качестве примера для остальных.

— Оставайся здесь, — сказал Тико.

Как будто принцу мамлюков есть куда идти.

Атило перекрестился, когда Тико появился из той же двери, что и А#39;риал. Он открыл было рот, но Тико прошел мимо и остановился рядом со стрегой.

— Мне нужна твоя помощь.

— Всякая услуга имеет цену, — зеленые глаза чуть прищурились. — И тебе это известно.

— Назови ее.

— Одно убийство. По моему выбору.

— Выбору твоей хозяйки?

— Моему, — резко ответила маленькая стрега. — Однажды, когда тобой овладеет голод, я попрошу об убийстве. И ты даруешь его, не задавая вопросов.

— Не Джульетта, не Десдайо, не Пьетро.

А#39;риал кисло улыбнулась.

— Ты не в том положении, чтобы торговаться. Однако я согласна.

И Тико объяснил, чего он хочет. Несколько десятков людей должны забыть ход битвы и увидеть ее совсем иной.

Когда Тико отошел в сторону, А#39;риал выпрямилась. Ее окутало мерцающее сияние, в руках разгорался огонек. Когда волшебный огонь стал достаточно ярким, стрега запела новую историю битвы. Ту, которую запомнят рабы мамлюков.

— Тико…

— Поговорим позже, — ответил он.

Атило иль Маурос промолчал. Он любил повторять: в мире сокрыто большее, чем известно людям. Он просто не ожидал встретиться с одним из таких чудес.

— Герцогиня знает? — наконец спросил он.

«О чем? — подумал Тико. — О моем голоде? Или моей трансформации?»

— Да, — ответил он. — Несомненно.

Тико взял чадящий факел из руки принца Османа и поднес к лицу рыжебородого раба. Тот отпрянул от пламени.

— Никто не причинит тебе зла, — пообещал принц. Хотя, судя по шрамам на плечах раба, зла ему причинили уже достаточно.

— Что ты видел? — спросил Тико.

Раб уставился на него.

— Пока шел бой. Что ты видел?

Осман кивком позволил мужчине ответить.

— Венецианский флот. Огромный. Нас окружил целый лес мачт. Мой господин, я никогда не видел столько кораблей. Думал, нам уже не спастись.