Читать книгу "Линейный крейсер "Михаил Фрунзе" - Владимир Коваленко"

Если взглянуть на театр войны шире, то итальянцы везде топчутся на месте, а в Сомали и Эфиопии даже сдают назад. Англичане тоже вот-вот нанесут удар. От того, кто начнет наступление первым – англичане или греки, зависит, куда противник попытается перебросить резервы. Хорошо бы начать операции одновременно. Идеально – если получится насыпать дуче соли на хвост еще где-нибудь.

На ум немедленно приходят Додеканезские острова. Пока они в руках фашистов, у Греции тыла нет: куда не доберутся вражеские самолеты из Албании, они дотянутся с аэродромов Родоса. С другой стороны, море пока греческое, этим надо пользоваться. Месяц-два промедления – и возможность уйдет.

Значит, грекам операция против островов нужна как воздух. А Советскому Союзу? Большая политика определяется тем, что итальянский дуче попал в безвыходное положение. Будь разгром на море не столь решительным, ему бы гордость не позволила просить о помощи Гитлера. Германского фюрера дуче всегда считал подражателем, прилежным учеником. Вторым. Но у немцев победы, а у итальянцев… Муссолини некуда деваться, придется смирить гонор. Просить – самолеты, дивизии… толковых генералов.

Вопрос: а получит ли он помощь, и, если да, когда и сколько?

И да, и нет.

Нет: потому что кроме Тройственного пакта между Германией, Италией и Японией теперь есть Двойственный, между СССР и Греческой Республикой. Формулировки строго те же, и помощь тоже – только против агрессора, уже идущие войны не в счет.

Чтобы напасть на Грецию, немцам придется одновременно напасть на СССР. Это авантюра за гранью рассчитываемого риска. Безумие , далеко не благородное. Могут на такое пойти нацисты?

Могут и пойдут.

Формально Союз договора с Германией не нарушил. Будь в августе тридцать девятого подписан пакт о ненападении -другое дело, такой договор требует не участвовать в группировках, враждебных другой стороне, и не поддерживать ее противников ни в какой форме.

Немцы такой пакт предлагали, но сами же не захотели расторгать договоры с Италией и Японией.

Итог – пакт о нейтралитете. Обязательство не бить в спину, пока сосед воюет, и только. Дружественные отношения с его врагами не ограничены ничем, кроме вступления в войну на их стороне.

Союз в войну пока не ввязался, исключительно потому, что Италия войну не объявила. Дуче с компанией надеялись, что Союз поспешит объявить ее сам, чем спустит курок «Тройственного пакта» и получит разом два новых фронта, германский и японский. Не дождались, дураков нет.

Разумеется, великие державы после бомбежки своих кораблей не имеют обыкновения молча утираться, но существуют и более оригинальные способы отомстить обидчику, чем прямой удар по зубам.

Один из таких способов и пошел в дело. С первого ноября сорокового года СССР присоединился к акту о ленд-лизе.

Помощь идет исключительно Греции, которая с Германией не воюет, так что буква пакта Молотова-Риббентропа не нарушена. На деле к арсеналу буржуазной демократии присоединился арсенал демократии народной. Теперь за противниками фашистов, Англией и Грецией, словно за господином Гао-теном, стоят и сурово хмурятся две действительно великие державы.

Потому Гитлер не может не напасть.

Ему деваться некуда.

Или бить – или явиться просителем о мире, позволить существование просоветского государства на Балканах. Признать поражение без войны – после польского блицкрига, после триумфов в Норвегии и Франции… Невозможно.

Когда товарищ Сталин выбрал игру по греческому варианту, он от имени страны взял обязательство: принять удар германской военной машины не позднее весны сорок первого. И – выдержать!

Шансы на это хорошие. Во всяком случае, это лучше, чем ждать, решатся немцы высадиться на тот берег Ла-Манша, или предпочтут пойти по проторенной Наполеоном дорожке. Теперь не придется гадать, можно знать и готовиться. Компенсация предопределенности – дополнительный фронт против общего врага, да какой! Укрепления линии Метаксаса гарантии не дают: линию Мажино прорвал вермахт, линию Маннергейма обошел советский флот. Зато в Греции множество горных перевалов, хватит не на один рубеж обороны, и защищать их будет пехота устойчивей французской. Есть перешейки, которые простреливает флот, что распробовал вкус побед. Есть народ, который понимает, за что дерется.

Большая война – по весне, зато в Африке немцы помогут дуче уже сейчас. Скорее всего, авиацией – ее можно перебросить почти мгновенно. Это никак не нарушает советско-германского пакта о нейтралитете, хотя вполне может случиться так, что русские моряки и летчики – под греческим флагом и с восьмиконечными звездами на крыльях – схлестнутся с немцами через считанные недели.

Стук в дверь. Кого принесло?

– Товарищ капитан первого ранга! Ответ на ваш запрос… И это… поздравляю.

На пороге каюты – вестовой. У парня в руках сложенный пополам бланк. Что ж, запросов начальник информационного отдела эскадры рассылал множество.

Ренгартен протянул руку за бумаженцией. С ней поздравляют – раз. Текст отпечатан, значит, сообщение шло через

общий канал. Выходит, не срочно и не секретно. Вестовой, похоже, растерян: улыбается на удивление глупо. Выходит, награда, причем с выдумкой, а не очередной орден или звание. Вот в информационном посту и решили порадовать недавнего командира.

Вестовой топчется на пороге.

– Разрешите идти?

Разреши такому… А ведь это может быть не награда, а задумка эскадренного «молчи-молчи». Недурной способ внезапно, но ненавязчиво заглянуть в несколько офицерских кают. На этот случай…

– Марш к особисту. Доложишь, что я слушаю Нью-Йорк, сейчас конкретно – «Порги и Бесс» Гершвина. Не перепутай.

– Так точно. Слово в слово доложу. Разрешите идти?

– Идите.

Если это проверка, особист о ней пожалеет: как раз Ренгартену можно слушать что угодно – это не низкопоклонство перед Западом и не моральное разложение, а издержки службы. Разведка давно приспособилась использовать совершенно невинные радиотрансляции для передачи кодированных сообщений. Что до фиксации станции и передачи, так дела разведки могут быть весьма вредны для здоровья, не понимать этого особист не может.

Тем более, такие дела, ради которых управление информации посчитает нужным сотрудничество с особым отделом…

Заочно испортив настроение особисту, Ренгартен развернул сложенный вдвое лист. Что пишут?

«Капитану второго ранга Ренгартену Ивану Ивановичу вступление в брак в гражданкой Греческой Республики… разрешить».

– Занятно, – сказал новоявленный жених. В былые времена он поднял бы брови – теперь лицо осталось бесстрастным. Никакого запроса с просьбой жениться на Клио… да, в бумаженции все верно, именно на ней – он не отправлял. За месяц их отношения немного потеплели. Сейчас он ждет каждой встречи – и на каждой собран, спокоен и официален. Точно как и Клио.