Читать книгу "Океан любви - Робин Пилчер"

— Давайте закончим. Мы доделаем оставшуюся работу завтра.

— Да, если Бог пощадит нас, — сказал Джек. — Дайте мне ваш инструмент, я отнесу его под навес.

Дэвид подчинился, с нежностью наблюдая, как друг препятствует его дальнейшей работе, заботясь о его здоровье; непромокаемая одежда Джека скрипела и скользила, когда он шел. Отведя взгляд от удаляющейся фигуры, Дэвид достал из внутреннего кармана куртки пластмассовую папку, содержавшую план сада. Он медленно направился к дому, разглядывая рисунки на ходу, затем обернулся и посмотрел на проделанную работу. Все было почти закончено в том виде, в котором и планировалось. Оставалось только восстановить небольшой участок земли вокруг пестрого падуба, и сад Инчелви стал бы таким же, как и прежде.

Дэвид огорчился, он не хотел, чтобы работа в саду была когда-либо закончена. Это остановило бы ту непрерывную монотонность, которая успокаивала и связывала прошлое с настоящим.

Он поднес свои испачканные в земле руки к подбородку, смахивая воду с лица вместе с нежеланными слезами, вырвавшимися наружу:

— Дерьмо!

Похлопал себя по лицу, чтобы встряхнуться, затем повернулся и начал бегать трусцой по газону. Когда Дэвид огибал дом, его движения выглядели неловко, руки будто «отрыгивали» воздух.

Он бросился открывать кованые железные ворота, которые вели к вычищенному гравию перед домом: несмотря на сильный ветер, услышал сквозь него звук автомобиля. Мужчина напрягся. Он попытался разглядеть машину, но различил лишь слабое мерцанье красных фар, ускользающих сквозь деревья и скрывающихся в темноте.

Дэвид закрыл ворота, прошел по гравию и, перескакивая со ступеньки на ступеньку, резко открыл парадную дверь. Его мать шла в этот момент через прихожую в гостиную. Она покачнулась от неожиданности:

— Дэвид, — воскликнула она, прижимая руки к сердцу, — как ты меня напугал!

— Прости, — сказал он, улыбаясь, и взял ее руку в знак извинения.

Он расстегнул куртку и бросил ее на скамейку, стянул носком одной ноги ботинок.

— Как твои успехи, дорогой? — поинтересовалась Алисия.

— Что? — спросил он почти оборонительным тоном, балансируя на одной ноге и стягивая с себя носок.

— В саду я имею в виду.

— А, все хорошо. Мы планируем закончить клумбу завтра.

— О, это просто изумительно, если учесть, в каких условиях вы вынуждены работать. Вы, наверное, промокли до нитки. Джек пошел домой?

— Да.

— Хорошо, потому что Эффи уехала полчаса назад, чтобы напоить его чаем. Мы собирались поесть пораньше, но твой отец позвонил и сказал, что отменил встречу. Так что поужинаем в половине восьмого. Хорошо, дорогой?

— Да, нормально. — Дэвид засунул оба ботинка под скамейку. Алисия отодвинула мокрую куртку в сторону и села рядом, заглядывая сыну в глаза. Он взглянул на мать и вяло улыбнулся, прежде чем встать и пойти к лестнице. Алисия наблюдала, как он уходит, и, глубоко вздохнув, поднялась со скамейки и пошла вслед за ним.

— Я заметил, как какой-то автомобиль уезжал от нас только что, — произнес Дэвид, не оборачиваясь.

Алисия остановилась, обрадованная внезапной и столь редкой возможностью поговорить с сыном.

— Да, здесь была Джейн Спирс, — сказала она слегка возбужденным голосом и тут же осеклась, поняв свою ошибку.

Затем откашлялась, попытавшись скрыть чрезмерную заинтересованность в том, чтобы использовать долгожданный шанс пообщаться с сыном, и продолжила тоном, контролируемым ею уже в большей степени:

— Джейн заехала без предупреждения на чашечку чая. Я проводила ее перед твоим приходом. Она недавно узнала о случившемся и, так сказать…

Дэвид повернулся и посмотрел на мать. Женщина наклонила голову и улыбнулась ему.

— Очень мило с ее стороны. — На мгновение повисла пауза. — Ладно, я пойду наверх, хочу принять ванну.

— Хорошо, дорогой. Мы с отцом будем ждать тебя здесь примерно в четверть восьмого.

Пока Дэвид поднимался по лестнице, Алисия скрестила руки и прислонилась к стене, наблюдая за ним до тex пор, пока его фигура не исчезла из ее поля зрения. Она услышала, как открылась дверь его спальни; на секунду прикрыла глаза, покачала головой и прошептала:

— О, Дэвид… — и пошла обратно в гостиную.

Дэвид наполнил ванну, снял халат, мельком взглянул на часы. Оставалось три минуты до шести вечера — времени радионовостей.

Через туманную атмосферу ванной комнаты Дэвид прошел к стеллажу. Открыл его и достал маленький транзисторный приемник с верхней полки. Зеркало, словно ловушка, покачивалось из стороны в сторону, пытающее поймать его взгляд. Он стоял и смотрел на почти неузнаваемые черты своего лица, которое ничего не выражало: не было симпатичным или уродливым, веселым или злым, счастливым или печальным. На нем не было никаких эмоций, и мужчина чувствовал странный дискомфорт от этого зрелища.

Он отодвинул приемник и медленно поднял руку, чтобы протереть зеркало.

Дэвид смотрел на лицо, которое хорошо знал: угрюмое и изможденное. Лишь год назад он думал, что лицо человека сорока трех лет несет на себе отпечаток мыслей и забот двадцатипятилетнего, а теперь, всего год спустя, он казался себе стариком.

Дэвид включил радио, настраивая его на волну новостей. Послышалась какая-то мелодия, и он повернул настроечное колесико назад. Через несколько секунд снова нашел эту песню, а затем появился голос:

— …хорошо, что вы присоединились к нам в этот вечер. Это — Денни МакКей на радио «Четвертый Мори», возвращаюсь к вам с красивой композицией Смоуки Робинсона «Следы моих слез».

Дэвид смотрел на приемник и вслушивался в слова песни. Он аккуратно поставил радио на стул и начал опускаться в ванну, медленно погружаясь в теплую негу и позволяя себе с наслаждением ощутить всю роскошь воды, разрешая размягчить ей свое тело, а воспоминаниям — заполнить разум.

Глава четвертая

В том году Оксфорд в необычайно жарком мае привлекал на свои улицы, уже расцветшие шумом студенческой жизни, множество туристов. В субботу движение было просто ужасным, хвост из машин протянулся до Святого Алдатоса. Дэвид сидел в машине, тихо проклиная себя за то, что застрял здесь так надолго, хотя мог бы уже за это время пройти пешком от теннисных кортов Крайстчерчского колледжа до здания Королевских вооруженных сил на улице Холивелл.

Он нервно барабанил пальцами по рулю своего «Трайамфа Витесс», то и дело выглядывая в окно в надежде заметить хоть какие-то признаки движения, поглядывал на часы и на панели приборов. Он уже опоздал на пять минут, к тому же заметил легкие клубы пара, исходящие из радиатора машины. «Черт возьми, действительно нужно было идти пешком!»

Наклонившись к бардачку, Дэвид достал из него стопку кассет без футляров и стал просматривать их, отбрасывая ненужные на сиденье. В этот момент началось небольшое движение. Он отпустил сцепление, не кладя руки на руль, вставил в новую магнитолу марки «Филипс» альбом Мотоунских суперхитов — удивительный подарок на свой двадцать первый день рождения от родителей.