Читать книгу "Ладья - Дэниел О’Мэлли"

Я слышала лишь о трех людях, пытавшихся выйти из Шахов, а я знаю историю от и до. Первым из них трех был одаренный член организации, известный под именем Бреннан Непримиримый, который решил сбежать в 1679 году. Он уже собирался пересечь Ла-Манш и оказаться во Франции, куда его заманило ее правительство, но его взяли под арест. А потом распяли на скале в Дувре.

Вторым был солдат, которого в 1802 году свело с ума нечто, увиденное в убежище в Джон-О’Гротсе. Он сбежал домой к родителям, но его заботливо вернули в бастион Шахов, а потом похоронили заживо на кладбище в его деревне.

Третьей была женщина, умевшая выращивать щупальца из спины и выделять некий токсин из кончиков пальцев. В 1875 году она сбежала в Буэнос-Айрес и смогла прожить там три месяца, прежде чем до нее дотянулась рука Шахов. Ее чучело сейчас выставлено на всеобщее обозрение в одном из лондонских отделений. На бронзовой табличке под ним написано, что она прожила еще полгода после того, как ее поймали.

Видишь, как Шахи обращаются с теми, кто пытается их покинуть? Они любят ставить такие случаи в пример и делают это весьма изобретательно. И я, кажется, не упоминала, что никто из тех, кто убегал, не был членом Правления? Можешь представить, какую изобретательность они проявят, если убежишь ты и они тебя поймают? Но не волнуйся, ты бы убежала без последствий. Как только я поняла, что со мной случится, я принялась объединять все свои ресурсы и знания, чтобы создать средства для твоей защиты.

Тебе не нужно знать всех подробностей, но достаточно того, что я создала серию нештатных ситуаций, которые, если их активировать, одновременно подрывают возможности Шахов выследить тебя и нарушают обычное функционирование организации таким образом, что у нее не остается свободных людей и ресурсов на то, чтобы искать Мифани Томас – особенно Мифани Томас, которая перенесла пластическую операцию и существенно повредила записи, содержавшие ее личные данные.

«Как?» – я практически слышу твой вопрос. Ну, для этого потребовалось несколько вещей.

1. Очень-очень много изысканий, начавшихся как попытка выяснить, у кого имелись причины нападать на меня, и закончившихся тем, что я значительно лучше стала понимать, как устроена организация и как от нее можно ускользнуть. Это также позволило мне собрать несколько весьма подробных досье на различных членов Правления. В некоторые из этих досье попала, так скажем, их опрометчивость. Это не те преступления, которые могут привести к правительственному скандалу, но достаточно серьезны, и если о них узнают некоторые высокопоставленные люди, то это повлечет ряд довольно неудобных разбирательств, способных отнять у Правления немало времени.

2. Систематические изменения данных, содержащих мои характеристики, включая отпечатки пальцев и ДНК. По крайней мере, хранящихся на бумажном носителе. Также я использовала свое положение и компьютерные навыки, чтобы написать программу для повреждения электронных копий.

3. Внедрение в компьютерные системы вируса, который, если его запустить, затруднит выполнение даже самой обыденной работы. Повседневную деятельность Шахи все равно смогут выполнять, но с куда меньшей эффективностью, чем обычно. Следующая из этого неразбериха даст тебе достаточно времени, чтобы покинуть страну, сделать новое лицо и позаботиться о ряде других вещей.

Если бы ты решила уехать, я бы заставила тебя остановиться в автоматизированном внешнем офисе Шахов на станции Ватерлоо, войти в терминал и отправить по электронной почте ключевые слова в их центральный компьютер. Сразу после активации этих «непредвиденностей», ты технически стала бы ответственной за совершение измены против страны в виде (временного) ослабления ее обороноспособности. Поэтому в некоторых отношениях остаться и принять мою жизнь – более безопасно. Хотя, признаюсь, и очень сложно.

Если же это как-то тебя утешит, я рада, что ты выбрала именно этот вариант.

А пока я не знаю, кто именно сейчас пытается тебя убить, кандидатов у меня семеро – это остальные члены Правления. Это подтвердил один из экстрасенсов.

Но прежде чем я перейду к подробностям, посмотри на часы и узнай, какой сейчас день недели. Если будний, то, полагаю, ты пропустила работу. Звонить и говорить, что заболела, уже поздно?

Она машинально сверилась с часами: оказалось, была суббота. Она призадумалась.

Да, ты ходишь на работу. Да, на работу, где кто-то хочет тебя убить. Ты сама выбрала не уходить, а это – единственный способ остаться. В чемодане с письмами лежит толстая фиолетовая папка. Толстая она потому, что в ней – полное описание Шахов и твоей работы у них. Скорее всего, тебе придется ее изучать. Если сейчас будний день, позвони и сообщи, что заболела. Инструкция, как это сделать, находится вверху первой страницы. Или же тебе придется выбрать деловой костюм для первого дня на работе. Если сейчас выходной, читай дальше.

Когда мы в последний раз оставили нашу героиню (то есть нас), ей было девять лет и она набивала себе рот шоколадом. Насколько я помню, мы тогда уже закончили пить чай, но ни леди Фарриер, ни сэр Уоттлмен не обращались ко мне напрямую. Помню, что меня это несколько раздражало, но не настолько, чтобы это удержало меня от поедания всей выпечки, лежащей на подносе. А потом леди Фарриер отправила меня в Имение.

Письмо на этом не закончилось, но она слишком устала, чтобы читать дальше. Страницы упали ей на колени, и вскоре она уснула на диване – том самом, что был выбран за его чрезвычайную уютность.

Если ей что-то и снилось, она этого не запомнила.

3

– Меня зовут Мифани, – проговорила она, обеспокоенная тем, как неуверенно звучит ее голос. Лицо, которое она видела в зеркале, могло действительно принадлежать кому-то по имени Мифани, но требовалось некоторое время на осознание, что это она сама. А женщину, которая прежде жила в ее теле, она про себя называла Томас.

– Я Мифани, – снова сказала она, на этот раз чуть убедительнее.

– Ты была жаворонком, Томас? – поинтересовалась она вслух, выбираясь из постели. Бо́льшую часть предыдущего дня она провела, отсыпаясь и читая документы, которые оставила ей эта женщина. Она уснула около полуночи, прикрыв лицо статьей о дипломатических отношениях Шахов с Большим Барьерным рифом. Сейчас было пять утра понедельника, и она проснулась взвинченной, испугавшись, что опаздывает.

Мгновение она раздумывала, не позвонить ли, прикинувшись больной, но множество факторов вынудило ее отказаться от этой идеи. Прежде всего, складывалось впечатление, что автор письма с неохотой предполагала даже возможность пропуска работы. К тому же перспектива остаться одной в этой искусственной квартире еще на день представлялась жутковатой. Нет, сейчас определенно была пора выходить на работу и разбираться, что там, черт возьми, творится. Она проковыляла в душ, а потом стала перебирать в уме многочисленные варианты одежды и в итоге остановилась на костюме. По крайней мере, всю эту одежду купила сама Мифани Томас, а значит, ей не следовало беспокоиться, что выяснится, что она выглядит не так, как Мифани Томас.