Читать книгу "Изгой - Юрий Никитин"

— Похоже, — сказал он с расстановкой, — можноне спрашивать, где ты был ночью.

Олег ответил непослушным голосом:

— Вот и не спрашивай.

— Но я вижу по твоему лицу, — сказал Окоем почтизлорадно, — что не все удается и тебе... мудрый!

Олег проговорил мертвым голосом:

— Все не удается даже богам.

Снизу послышалось звяканье металла. На стену резво взбежалСкиф, в полных доспехах, шлем блестит, но глаза довольные.

— Доброе утро, —поприветствовал он. — Что-то упротивника стряслось... А вы ранние пташки! Только что с Олегом... Такойпомятый вид, будто бражничал всю ночь, а потом обошел всех непотребных девок!..А у нас поймали лазутчиков... Ума не приложу, как они оказались так близко отстены... в тех проклятых развалинах, почему наши стражи ничего не заметили?..Не иначе как проклятые колдуны... Правда, их самих кто-то потрепал, потрепал.

Окоем хмыкнул:

— Иначе бы и не поймали.

— Верно, — согласился Скиф. — Их было пятеро,но в живых оставалось только двое. Да и те израненные, даже ползти не могли.Видать, колдовства не хватило, чтобы вернуться.

— Или их не стали забирать, — предположил Окоем.

— Как это?

— А не колдуны вовсе, — ответил Окоемхладнокровно. — Что я, колдунов не зрел? Да и ты их встречал, встречал, поморде лица вижу. Это не колдуны, а так... Они ж сами сказали! А перед смертьючего врать?

— Воинская хитрость, — предположил Скиф. —Настоящий воин дерётся до конца!.. Они ж какую чушь плели, что проклятыйколдун, которого они преследовали, обернулся черной тучей, поразил их молнией иулетел!. Ха, что-то я не слышал грома, а какая молния без грома? Ты такоевидел?

— Тыщи раз, — ответил Окоем. — Когда далеко.

— Так это ж было по ту сторону городской стены! Мы боглохли от треска. Так что брешут, брешут. Молодцы, до конца держались. Какдумаешь, Олег?

Олег кивнул:

— Да, конечно. Когда бьет молния, то либо пожар, либообугленные да оплавленные следы. Наверное, молния — это такой твердый... илипочти твердый огонь, как думаешь?

Скиф брезгливо отмахнулся:

— Не мое это дело, из чего молния, раз я не могу взятьее в руки. Но их потрепала не молния, тут ты прав. Скорее их рвал какой-тозверь, у которого и зубы — ого, и когти—о-го-го, да и вообще...

Он не сумел объяснить, что такое «вообще», двигал пальцами,морщил лоб, наконец плюнул им под ноги, повернулся и пошел на другую стену.

Глава 38

Над землей медленно ширился слабый болезненный свет хмурогоутра. Чародеи собрались в шатре Хакамы. Пришли все шестеро, как толькоубедились, что никаких вражеских воинов в лагере Агафирса нет. Ковакко, зелёныйот страха, метался по шатру, спотыкался о ноги чародеев. Беркут буркнулбрезгливо:

— Сядь. Без тебя тошно.

— Не могу! — выкрикнул Ковакко. — Ты делаешьвид, что это не он начертал кровью? Пусть Агафирс и его воины думают чтоугодно, но мы-то понимаем, кто это был! Посмотри еще раз!

Беркут не повернул головы. Другие тоже старались не смотретьна размашистую надпись: «Ещё не поздно вернуться!»

Россоха подал голос:

— Не кажется ли вам, что Олег всё же как-то сохранилсвою мощь?

Беркут буркнул еще злее:

— Мы все лишились магии. Он — тоже.

А Боровик добавил нервно:

— Мы на всякий случай это проверили не один раз.Помнишь, подсылали к ним по дороге людей? Даже когда ему грозила гибель, онотбивался без магии.

— Может быть, не хотел выказывать?

— Хитрил?

Беркут возразил зло:

— Он слишком осторожен. Если есть возможность отбитьсяиздалека... магией, он обязательно бы так сделал. Россоха развел руками:

— Тогда... как объяснишь?

— Это я должен разводить руками, — ответил Беркутраздраженно. — Мы все знаем, что в лагерь Агафирса мышь не проползет.Богоборец не рискнул бы, даже если бы там всех сторожевых убрали! Да вы и самиего знаете. Но он побывал в лагере! Он убил шестерых в шатре Агафирса...страшно подумать, если бы Агафирс случайно не задержался у костра со своимистарыми воинами!

Полог мягко отодвинулся, заглянуло смеющееся лицо Хакамы.Оглядела всех быстрыми веселыми глазами, удивилась:

— Вы что такие взъерошенные?

Чародеи мрачно смотрели, как волшебница легко прошла насередину, повернулась на одной ноге, словно подросток. Глаза ее сияли.

— Еще один день прошёл!.. Все ближе и ближе к на-шему освобождению!..А вы почему все такие?

Россоха сказал мягко:

— Хакама, перед нами не надо играть. Это в твоем шатрепобывал Олег. Это тебе он написал предостережение.

Беркут хмыкнул:

— Мягкий он наш! Добрячок... Как утерпел и не сломалшею? Таких быков ломал, а такую шейку... гм... я бы ее двумя пальцами.

Хакама вздрогнула, рука ее невольно поднялась, пальцыпощупали шею, в самом деле тонкая, засмеялась, но теперь и сама чувствовала,что смех принужденный.

— Беркут, у тебя и шуточки!.. Ладно, не стоит себя такуж... Давайте принимать все как есть. Да, каким-то образом он проник в лагерь.Да, он сумел убить военачальников. Да, он посеял панику в лагере, из-за чегодесятки людей убили и ранили друг друга. Ну и что? Все равно с нами такая мощь,что снесет город Гелона как песчаный домик.

Они смотрели на нее с надеждой. Ковакко сказал громко:

— Хакама права. Пусть он даже каждую ночь будетпроникать в лагерь и убивать по сто человек. Но с нами сто тысяч отборной конницы!И все время прибывают новые отряды.

— Да, конечно, — подал голос Россоха. —Хакама права, да и ты прав. Но что, если в следующий раз в числе этих стапогибших будем мы семеро? А Хакаме он не ограничится предостережением?

В палатке повеяло зимой. Ковакко передернул плечами,съёжился. Другие колдуны кутались в халаты, переглядывались с неуверенностью.

Хакама снова вскинула руку, ее тонкие пальцы едва некоснулись шеи, но опомнилась, засмеялась и сказала властно :

— Мы настолько сильны, что даже скрываем свою силу. Нополагаю, сейчас пора поделиться друг с другом своей мощью. Не секрет, чтокаждый из нас имеет какие-то безделушки, что накапливают магию. Мы малообращали внимания на все эти скатерти-самобранки да сапоги-скороходы, ибодвижением пальца делали больше и лучше, но теперь...

Беркут с досадой стукнул кулаком по колену: