Читать книгу "Эшафот забвения - Виктория Платова"

– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – наконецспросил он. Подстраховываешься, скотина, ну ладно!

– Вчера со мной произошел неприятный инцидент.

– Что вы говорите!

– Я чуть не погибла.

– Просто рок какой-то! Сначала одна актриса, потомдругая, теперь вот вы… Надеюсь, все обошлось?

– Да. Более иди менее. – Я посмотрела на свои руки, ион перехватил мой взгляд.

Мы снова надолго замолчали. Так надолго, что это становилосьнеприличным. У кого-то из нас первого должны сдать нервы.

– Вам нравится Гайдн?

Ты еще спроси “Любите ли вы Брамса?” [15],идиот!

– Да. Но мне не нравится то, как вы разрешаете своипроблемы. Особенно те, которых не существует.

– Что вы хотите этим сказать? – Его лицо по-прежнемуоставалось непроницаемым, только в глубине зрачков появился нетерпеливый блеск.Что ж, я открылась, посмотрим, чем ты мне ответишь.

– Я – несуществующая проблема. Во всяком случае, длявас. Я неопасна для вас – я уже говорила вам об этом. После происшедшего вчера– вы знаете, о чем идет речь, – я пришла, чтобы встретиться с вами. С моейстороны это сумасшествие, но это и единственный способ доказать вам своюлояльность. Братны взял меня в свою группу только по одному ему известнымсоображениям. Это было кстати, потому что у меня, кроме жалкого мосфильмовскогопропуска, нет больше никаких документов. У меня были большие неприятности с..,с определенного рода службами… И я ушла от сотрудничества с ними, скажем так…Гораздо менее цивилизованно, чем в свое время вы. Мне пришлось кардинально изменитьобраз жизни, кардинально изменить свою внешность…

Теперь я надеялась только на свое лицо – полученное в своевремя окольными путями, оно столько раз спасало меня, столько раз менявыручало, оно должно было вывезти меня и на этот раз.

– Вы профессиональный человек. Неужели вы бы незаподозрили двойное дно? Если вы опасаетесь чего-то… Вы бы никогда не поступилибы со мной так, как решили поступить вчера. Вы должны были прекрасно понимать,что подставляете себя под удар, при любых раскладах, кроме одного-единственного:вы решили избавиться от меня просто как от нежелательного свидетеля. Как отглупой бабы, у которой могут сдать нервы в любую минуту. Не больше. Вы правы. Ямогла быть проблемой для вас, окажись я просто случайной истеричкой. Яслучайна. Я появилась у вас только благодаря стечению обстоятельств. Толькопотому, что Братны посчитал нужным взять меня в группу. Я случайна. Но я неистеричка. И не глупая баба. Если бы я хотела сообщить кому-то о тех странныхвещах, которые происходят здесь вокруг убийств, я бы нашла способ сделать это.А вы бы почувствовали, что я нашла этот способ. Вы же профессиональный человек.Повторяю, я неопасна для вас. Мы союзники. Я – проблема, которой для вас несуществует в принципе…

– Да? Я бы так не сказал. – Он вдруг повернулся ко мнеи подковой обхватил мой подбородок; его пальцы обладали невероятной силой, прижелании он, наверное, смог бы сломать мне челюсть. И только тогда, когда япочувствовала эту жесткую, эту раскаленную хватку, я поняла, что выиграла. Онраскрылся. Он не раскрылся бы никогда, если бы не поверил хотя бы одному словуиз моего страстного монолога. Моему отчаянному приходу сюда – при всехраскладах это было чревато, он не мог этого не понимать. Но он все-такираскрылся. Он больше не считает меня опасной.

– Вчера я потерял человека по твоей милости. Я мог быпотерять значительно больше людей…

Человека… Значит, заплатил по счетам только один… Кто былэтим одним – придурок Бадри или Митяй? Я вдруг отчетливо вспомнила удар,нанесенный Митяем Бадри, может быть, он был недостаточно ловким, но ему нельзябыло отказать в силе. И я снова попыталась убедить себя, что удар был мощным,мощным, мощным… Гаечный ключ, опустившийся на переносицу, не оставляет никакихшансов. А с Митяем можно разобраться в рабочем порядке и не доводить дело докрайности… Я понимала всю нелепость проносившихся в голове мыслей, но мнестрашно хотелось, чтобы случилось невозможное и он остался жив. Просто –остался жив. И пусть бы даже я никогда не увидела бы его. Никогда больше.

Митяй, Митяй…

– Я думаю, что никто не виноват в этом. Во всякомслучае, я не виновата. Я честно соблюдала пакт о ненападении. – Ни один мускулне дрогнул на моем лице, неужели закрытая учебная клиника капитана Лапицкого издесь дала о себе знать?

– Ну, хорошо. Допустим, я перестраховался. Если бы я небыл так собранна, то я просто расхохоталась бы ему в лицо: “перестраховался”звучало в моем случае просто издевательством. Хорошенькая перестраховка!.

– А как бы ты поступила на моем месте? – спросил он.

– Не знаю. Возможно – так же.

– Ну что ж, ответ, достойный простой ассистенткирежиссера. “ЗИГ-зауэр” (он не мог забыть мне того, как я навскидку определиламарку Сениного пистолета на площадке между этажами), отличная реакция на замах.Я не ожидал тебя увидеть. С твоей стороны это наглость, граничащая с безумием.Но, как знать, может быть, это единственное, что может заставить меня тебеповерить. А если это хорошо продуманный ход…

– Это хорошо продуманный ход, – перебила я его. – Я ужесказала: других доказательств своей лояльности я представить не могу. Мы ужеговорили с вами на эту тему.

– Возможно, я принял необдуманное решение. – Оннаконец-то ослабил хватку, он наконец-то отпустил меня. – Но обстоятельстваменя если не оправдывают, то, во всяком случае, извиняют.

– Да, пожалуй.

– Будем считать это недоразумением, – смягчился Кравчуки посмотрел на меня со жгучим интересом. И вдруг снова перешел на “вы”; к этойсмене масти я, как всегда, оказалась не готова. – Поверьте, оно тоже стоило мнедорого. Сколько вам лет?

Господи, ну почему все мужчины так бесцеремонно интересуютсямоим возрастом? Но Кравчук заслуживает того, чтобы я была с ним максимальнооткровенна. Хотя бы в этом вопросе.

– Скажем, мне нет еще тридцати.

Он надолго замолчал и жадно ощупал глазами мое лицо.

– Вы выглядите намного старше. Во всяком случае, попервому впечатлению.

– Я знаю. Я же говорила вам, мне пришлось нескольковидоизмениться.

– Должно быть, до этого ваша внешность была нестерпимояркой.

– Вы даже представить себе не можете – насколько нестерпимой,– улыбнулась я.

– Ну, кое-кто успел это разглядеть. Конечно же, он имелв виду Митяя.

– Думаю, он поплатился за это совершенно напрасно…Конечно же, я имела в виду Митяя. Мне стоило огромных усилий не сорваться, незарыдать, не забиться покрывшимся испариной лбом о безупречную панельуправления “Вольво”, но я сдержалась и посмотрела на Кравчука спокойными ипрозрачными глазами Анны Александровой: сейчас только она, с ее полнымотсутствием каких-либо простых человеческих чувств, могла помочь мне. Вот я иприбегаю к ее услугам, капитан Лапицкий, вы можете бить в бубны иторжествовать.