Читать книгу "Игры с палачами - Крис Картер"

Соединив пальцы в замок, Роберт положил кисти рук на стол. Он понимал, что лучше всего дать ей выговориться. Задавать вопросы не стоит.

— Два дня назад я как обычно ехала на работу на метро, — продолжала женщина. — Я не люблю читать газеты, особенно «Лос-Анджелес таймс». Слишком много там «чернухи». Ну, вы и сами знаете… У меня этого и так хватает с лихвой. Ну… В руках у сидевшей напротив меня женщины была газета. Когда она переворачивала страницу, я увидела первую полосу. — Поджав губы, негритянка покачала головой. — Сначала я ничего не поняла. Думала, еще одно убийство. Такого в Лос-Анджелесе полным-полно. Но потом я увидела фотографию…

Подошла официантка с двумя чашками черного кофе.

— Какую фотографию? — спросил Гарсия, как только официантка отошла от их столика.

— Одного из убитых. — Подавшись вперед, Джуди оперлась локтями на стол. — Эндрю Нэшорна.

Гарсия спокойно кивнул головой.

— И что насчет фотографии? Что привлекло ваше внимание?

— Фотография была подписана, и у меня возникли определенные ассоциации. — Заметив недоумение, промелькнувшее на лице детектива, женщина пустилась в объяснения: — Когда я училась в школе, я влюбилась в парня по имени Андреас Кёлер. Его семья приехала из Германии.

Губы женщины растянулись в меланхолической улыбке, обнажив покрытые налетом гнилые зубы.

— Я решила, что у меня будет больше шансов завоевать его расположение, если я научусь хотя бы немного разговаривать по-немецки. Я взяла в библиотеке несколько аудиокассет и слушала их около месяца. Я немногого добилась. Немецкий — трудный язык. Но среди прочего я выучила названия разных животных. Я до сих пор их помню.

Удивление Гарсии все усиливалось, но он старался не подавать виду.

— По-немецки Нэшорн означает «носорог».

— Да?

Гарсия бросил вопросительный взгляд на напарника.

— Я этого тоже не знал.

— Да, — уверенно проговорила Джуди. — Это привлекло мое внимание, и я вгляделась в фотографию. Он, конечно, постарел, волосы поседели, но лицо осталось прежним. Я его узнала. А потом я перевела взгляд на фотографии двух других жертв. Конечно, они тоже постарели, но чем дольше я всматривалась в их лица, тем меньше у меня оставалось сомнений. Я знала этих людей.

Хантер даже не пригубил свой кофе. Он внимательно изучал выражение лица Джуди, малейшие движения ее тела. Никакой порывистости. Никакой суетливости. Глаза почти не моргают. Если она и врет, то делает это очень искусно.

— Ну… не то чтобы знала, — замялась Джуди. — Они меня избили.

Глава 103

Произнесенные женщиной слова обрушились на Хантера и Гарсию, подобно каменным плитам.

Стараясь не выказывать удивления, Карлос переспросил:

— Они вас избили?

Впервые с начала разговора Джуди отвела глаза. Ее блуждающий взгляд остановился на чашке недопитого кофе.

— Я не горжусь этим, но и не особо стыжусь. Все мы совершаем ошибки, о которых потом приходится сожалеть.

Женщина замолчала, собираясь с мыслями. Хантер и Гарсия не торопили ее.

— Когда я была моложе, то работала на бульваре Голливуд, в конце, у Стрипа.

Восточный конец знаменитого бульвара Голливуд когда-то был местом работы жриц любви Лос-Анджелеса.

— Там я была новенькой. Раньше я работала на Венецианском пляже, но Стрип казался куда более популярным местом. Если подойти к делу с умом, можно было хорошенько подняться.

Особого стыда в ее словах не было. Прошлого женщина, назвавшая себя Джуди, изменить все равно не могла, поэтому принимала его как данность.

— Однажды ночью меня снял этот мужчина. Было очень поздно, за полночь. Он был симпатичным и все время шутил. Мужчина отвез меня в парк Гриффита, но ничего не сказал о том, что там меня будут ждать трое других.

Взгляд женщины скользнул по лицам детективов и устремился куда-то вдаль, словно она старалась разглядеть скрытые в прошлом события.

— Я им сказала, что ни за какие деньги не стану устраивать оргию.

Замолчав, негритянка потянулась к чашке с остывшим кофе.

— Но они не поверили, — высказал предположение Хантер.

— Нет, не поверили, — отпив из чашки, сказала Джуди. — Они были под кайфом, к тому же очень пьяные… Беда не в том, что они навалились все сразу, куда хуже то, что мужчины были очень грубыми… — Женщина замолчала, подбирая слова. — Особенно двое из них. Когда они закончили, все мое тело было покрыто синяками. Я неделю не могла работать.

Было бы наивно спрашивать у женщины, обращалась ли она в полицию. Она была проституткой, а горькая правда жизни заключается в том, что копы не склонны принимать заявления проституток всерьез. По закону ее могли даже арестовать.

— Такое иногда случалось. Издержки профессии, так сказать, — без горечи в голосе сказала Джуди. — До сих пор такое происходит сплошь и рядом. Это риск, на который девушки идут, решаясь работать в одиночку. Еще до того случая меня избивали, причем сильнее. Реальность такова, что никогда не знаешь, какой извращенец остановит машину и захочет тебя снять.

Говоря о девушках, которые «работают в одиночку», Джуди имела в виду проституток, у которых не было сутенера. Сутенеры защищают своих девушек. Если кто-то из клиентов дает волю кулакам или не хочет платить, сутенер может поломать ему ноги или даже хуже. Беда в том, что с сутенером девочке приходится работать почти бесплатно. Обычно сутенеры забирают себе от восьмидесяти до девяноста процентов заработанного проституткой, иногда даже больше.

— Я хорошо запомнила того мужчину, который снял и привез меня в парк, — продолжила рассказ Джуди. — Когда я увидела фотографию в газете, то сразу же его узнала. Это Нэшорн, человек с носорожьей фамилией.

— Он назвался? — задал вопрос Гарсия.

— Нет, но когда он был на мне и хлестал по лицу своими огромными ручищами, я услышала, как другие его так называют. Сначала я подумала, что это шутка, но потом поняла, что никто не будет шутки ради называть приятеля носорогом по-немецки. Помню, я еще подумала, что здесь со мной не один носорог, а гораздо больше. Все они были грубыми, грязными животными… Поверьте, если ты лежишь, а навалившийся на тебя мужик методично тебя избивает, ты на всю жизнь запомнишь, как называли его приятели.

— А как насчет других? Я имею в виду Деррика Николсона и Натана Литлвуда, чьи фотографии вы видели в газете.

— Я не помню, чтобы кто-то в ту ночь называл еще какие-то имена, но я хорошо запомнила их лица. Я тогда старалась не выказывать страха. Я знаю, что садистам нравится, когда жертва их боится. В ту ночь я старалась ничем им не поступиться, по крайней мере, не показать, что я сломлена. Когда они ложились на меня, я не зажмуривалась, а смотрела им прямо в глаза. Я их всех хорошо разглядела. — Негритянка взглянула на Гарсию. — Уверена, двое других мужчин тоже были в той компании.