Читать книгу "Песни мертвых детей - Тоби Литт"

Какой разительный контраст. Сержант Север не мог не сравнить предательский коллаборационизм отца Юга с патриотическим сопротивлением его собственного отца.

— Ну, — сказал Бригадир СС, — это зависит от многих обстоятельств.

— От каких? — выпалила взволнованная мать Юга, но тут же пролепетала: — Прошу прощения. Я хотела спросить, вам известно, от каких?

— Меня ведь не посадят в тюрьму, правда? — вставил лейтенант Юг, и голос его более чем когда-либо походил на девчоночий.

— Пол, — сказал отец. — У тебя еще будет время поговорить. И ты будешь говорить. — Он льстиво повернулся к Бригадиру — Прошу прощения. Продолжайте.

— Мы должны дойти… — ответил Бригадир СС.

Больше их слышно не было. Сержант подозревал, что фраза заканчивалась словами «до самого конца», но у него не было других доказательств, кроме общей склонности взрослых к штампам. Поскольку тратить больше секунды на рассуждения на эту тему не было никакой нужды, сержант Север направился через лес в сторону Эмплвикского лагеря для интернированных. Пешком он двигался кратчайшим маршрутом. Но остальные, воспользовавшись машиной, имели преимущество в скорости, а потому добраться им предстояло первыми.

x

Так оно и получилось. Сержант Север, пройдя через Утесник, вышел к низкому зданию Лагеря для интернированных как раз в тот момент, когда младший лейтенант Юг и его сопровождение вылезали из гестаповской машины. Сержант Север находился вне пределов слышимости, но он видел, как четверо взрослых, все так же окружавшие Юга со всех сторон, повели малодушного лейтенанта в камеру пыток. На автостоянке он заметил «Моррис Трэвеллер», принадлежащий коллаборационистам Берту и Эстель. Сержант подкрался ближе, с каждым футом повышая вероятность пленения. Положение казалось безнадежным, и поскольку вы, люди будущего, близкого иль далекого, уже знаете его итог, я не стану продлевать ваши мучения излишним многословием. У сержанта Эндрю Севера остался лишь один возможный вариант действий, и он мужественно избрал его. Обойдя на безопасном расстоянии Лагерь для интернированных, он направился к дому коллаборационистов Берта и Эстель.

xi

В комнате ожидания перед Главной камерой пыток (откуда исходил очень странных запах) я неожиданно увидел лейтенанта Юга и сопровождающих его лиц. Поначалу его появление меня огорчило, ведь я узнал, что схватили моего товарища. Но потом я обрадовался, так как это означало, что сержант Север пока не попал в лапы гестапо. Потом я огорчился вторично, так как посмотрел в лицо лейтенанту Югу и обнаружил, что смотрю в глаза незнакомца, жалкого и загнанного. Очевидно, моего бывшего друга удалось заставить перейти на сторону врага.

Увидев мое смятение, а затем презрение, младший лейтенант счел необходимым объясниться.

— Я не хотел попасть в тюрьму, — прошептал он. — Они все равно знают. Им почти все рассказала Миранда. А ей рассказал ты. Я не хуже тебя. Я не раскрывал секретов.

Граждане Великой Британской империи и Содружества Ее величества, я чувствую ваше смятение, я разделяю ваш гнев, я сознаю ваше презрение. Быть преданным — само по себе неприятно, но быть преданным столь умным, крепким, здоровым молодым человеком, на чью силу мы всегда полагались! Понимать, что этот оплот наших отважных мыслей и имперского могущества — что этот человек, как я сказал, исполненный всего возможного величия, сдался столь безвольно и столь быстро! Эта мысль едва выносима.

xii

Эмплвик кишел людьми СС. Сержанту Северу потребовалось более часа, чтобы добраться до дома коллаборационистов Берта и Эстель. Он избрал самый длинный и самый безопасный маршрут. Но все равно несколько раз чуть не попался.

Он тщательно проверил, что гестапо не выставило у дома охрану. Затем, не теряя времени, он пробрался в сарай, что находится в саду и нашел канистру с бензином.

Разбив стекло в двери черного хода, он просунул руку внутрь и повернул в замке ключ.

Мгновение он прислушивался. Дом казался тихим и пустынным.

Но едва Север ступил в гостиную, как кто-то схватил его сзади. Он боролся, точно дикий зверь, угодивший в западню, но в конце концов понял, что сопротивление бесполезно. Кто-то, черт бы его побрал, прятался за дверью.

Сначала сержант подумал, что это мистер Динозавр, сколь бы нелепой ни выглядела эта мысль. Но затем он услышал голос, который ни с чьим другим не спутаешь.

— Поставь канистру, сынок

Это был Бригадир СС.

Поначалу сержант Север не подчинился. Хватка на его горле стала крепче. Он начал задыхаться.

— Брось, — прошипел Бригадир.

Выбора у Севера не было. Канистра выпала из его рук.

xiii

В этот момент все, кто собрался или кого собрали в комнате ожидания, перешли в Главную камеру пыток Стульев не хватило, и большинству пришлось стоять. Лейтенант Пол Юг мялся перед Главной Мучительницей, шмыгая носом. Я же, наоборот, стоял по стойке смирно. Глаза Мучительницы сверлили нас, глядя поверх ее длинного носа.

— Ну? — сказала она. — Что вы двое можете сказать в свое оправдание?

Нас окружали взрослые. Так было и раньше, но несколько кратких мгновений и лишь несколько еще более кратких мгновений, теперь же так будет во веки веков.

xiv

Грусть охватила нас, когда мы увидели, как в Камеру пыток вводят сержанта Севера, закованного в наручники.

Бригадир СС дал краткий отчет о попытке нашего Вожака напасть на дом коллаборационистов.

— Я знал, что он туда вернется, — сказал Бригадир с ликованием. — Я так и знал.

— Вы были правы, — подтвердила Главная Мучительница.

Я увидел, что Север смотрит на меня, и кивнул в сторону понурого Юга. Лейтенант разглядывал свои ботинки, ему было стыдно взглянуть Вожаку в глаза.

— Предатель, — прошептал сержант Север.

Лейтенант Юг вздрогнул.

После этого Север никогда не обращался напрямую к Югу.

xv

Я понял, что время пришло.

Опустив руку в передний карман брюк, я быстро достал финку. Одновременно я шагнул к столу, где сидела Главная Мучительница.

Все в комнате застыли в типичных позах: сержант Север в вызывающей; лейтенант Юг в подавленной; Бригадир СС в надменной; Главная Мучительница в испуганной; отец и мать Пола в подобострастной; Миранда в боязливой.

Еще шаг — и я у стола. Только сейчас Бригадир пришел в движение. Но к тому времени я уже воткнул, воткнул, воткнул, воткнул нож в столешницу.

Бригадир схватил меня сзади, а я наблюдал, как звенит и дрожит лезвие.

Первым, кто заговорил до того, как поднялся гул, гул, который, чудилось, не прекратится никогда, — первым заговорил наш Вожак, сержант Эндрю Север.