Читать книгу "Черный список - Чандлер Бейкер"

Но Розалита не рассыпалась. Она выглядела вполне собранной. У женщины хватило мужества. С другой стороны, Розалита уже рассказывала обо всем Десмонду Бэнкоулу, генеральному директору компании. Тогда, несколько лет назад. У нее уже был опыт. В отличие от всех остальных.

– Отцом Саломона является Эймс Гарретт, – объяснила Розалита.

Арди подалась вперед.

– Вы знакомы с синдромом Ваарденберга? Это наследственный синдром. Относительно безопасный, хотя может вызвать изменение цвета волос и некоторую потерю слуха. Эймс, о чем, видимо, в курсе большинство из присутствующих, тоже имел указанный синдром Ваарденберга… Итак, мисс Гильен, у вас были внебрачные отношения с мистером Гарреттом. – Она оглядела присутствующих, чтобы показать, насколько очевидным казалось сделанное утверждение. Сейчас положение Козетт становилось довольно удручающим, и едва ли кто-то спешил бросить ей спасательный круг…

– Внебрачные отношения, за которые «Трувив» платила ей вдвое больше обычной зарплаты? – спросила Грейс. – Внебрачные отношения, которые заставили Десмонда Бэнкоула лично позаботиться о том, чтобы единственная сотрудница персонала по уборке получила неслыханное повышение оклада? Причем сразу после изнасилования? Не странно ли? Не думаю, чтобы генеральные директора таких компаний лично пересматривают зарплату простых уборщиц…

Слоун с грустью восприняла эти новости о Десмонде. Она думала о нем лучше…

– Не говоря уже о том, – продолжала Арди, – что, если вы проанализируете деятельность компании в тот период, когда произошло увеличение оклада и когда, – она понизила голос, – был зачат Саломон, «Трувив» находилась на грани закрытия сделки по приобретению «Ран Дайнэмикс», которой занимался лично Эймс Гарретт и которая, как ожидалось, должна была принести компании астрономическую прибыль.

Розалита сплела пальцы и подкатила поближе свое кресло.

– Я люблю своего сына. Очень люблю. – Она окинула взглядом лица всех, кто сидел за столом. – Вот почему я до сих пор ничего не расказывала. Пока Арди… – Они переглянулись. – Пока мы с Арди не поговорили и я не решила… что мне нужно обязательно прийти сюда и рассказать свою часть истории. Все детали за меня расскажут эти женщины. Я все-таки плохо говорю по-английски. Но я пришла сюда потому, что должна была. Потому что это важно. Я знаю, что правильно, а что нет. И то, что делаете вы, мисс Шарп, неправильно!

У Слоун внезапно пересохло во рту. Если б Эймс захотел поставить Розалиту на место, у него ничего не получилось бы.

Козетт посмотрела так, как будто никак не могла решить, что ей ответить.

– Вы хотите, чтобы вам заплатили, – наконец выдала она.

Даже Эл Ранкин не смог усидеть и заерзал в кресле.

– Да, было бы замечательно получить компенсацию. Естественно. Но они, вот эти женщины, говорят правду. Я не могу позволить им потерять свои рабочие места и деньги. Потому что они говорят не только свою правду. Это и моя правда тоже!

Розалита прижала руку к сердцу. На глаза Слоун навернулись слезы. Она отодвинула от себя стопку документов.

– Ну, в общем, так. Мы, конечно, очень ценим время, которое вы потратили на то, чтобы отметить цветом места, где мы должны расписаться. Но, естественно, не станем этого делать. С прессой мы уже связались. На случай, если у вас появятся еще какие-нибудь идеи… ну, не знаю… по разрешению конфликта.

В этот момент слово взяла женщина, которую Слоун называла Пегги.

– Вы должны вести себя в соответствии с соглашениями о конфиденциальности. – Она покосилась на Козетт в поисках одобрения. – Разглашать ничего нельзя. Иначе вы совершите нарушение.

– Правильно, – торопливо добавила Козетт. – Так и будет.

Розалита убрала руку со стола.

– Нет, – сказала она.

Утром она первым делом позвонила Клиффу Колгейту. Теперь наступила их очередь брать ситуацию под свой контроль. К тому же, размышляла Слоун, для Клиффа это в любом случае весьма лакомый кусок. Журналист пообещал отнестись к информации со всей серьезностью, поэтому им пришлось лишний раз убедиться в том, что им повезло, что Клифф – хороший парень. Как он сам и утверждал…

– Ладно, с вашего позволения, мы оставим вас, – сказала Грейс.

Слоун мрачно покачала головой.

– Прямо какой-то пиар-кошмар.

Козетт заерзала в кресле, но, видимо, не могла изменить себе.

– Мы, конечно, сообщим «Трувив» о том, как лучше всего представить дело в прессе. Компания в любом случае в надежных руках.

После некоторой паузы Слоун поднялась.

– А я ведь говорила: женщины-юристы должны держаться вместе, – сказала она. – Спасибо за совет.

Глава 54

Две розовых полоски. Спустив штаны, Розалита присела на унитаз, наблюдая, как быстро темнеет вторая полоска. Результат теста был однозначен: она беременна…

Однажды Розалита уже паниковала – когда позвонила своему тогдашнему бойфренду и сообщила о задержке. Подсознательно она была уверена, что на самом деле не забеременела, даже когда еще не поднесла тест к свету и не посмотрела, есть ли там хоть какой-то намек на полоску. Ей хотелось видеть реакцию своего бойфренда. И пару дней все выглядело очень зрело и романтично, когда она представляла себе будущую семейную жизнь.

Теперь не было никакой нужды смотреть искоса.

Она поместила тест в полиэтиленовый пакет и плотно закрыла его. На прозрачных стенках повисли бусинки мочи… Розалита была католичкой, но это не единственная причина, по которой ей откажут в аборте. В последующие девять месяцев будущий отец ребенка будет видеть ее растущий живот, ее пополневшее тело. Ей самой не нужно было ничего говорить: он сразу вспомнит, что натворил…

* * *

До того вечера он был просто мужчиной со странной белой полосой в волосах, как у скунса, с голубой татуировкой, прикрытой отчасти густыми волосами на руках и отчасти закатанным рукавом рубашки. Этот мужчина носил шелковые галстуки, а в мусорной корзине всегда валялась парочка пустых пачек из-под сигарет. До того вечера ей не нравилось быть невидимой, она терпеть не могла, как мужики смотрят прямо сквозь нее, как будто это какая-то машина или мебель, а не человек, не женщина, которая моет жалюзи, пылесосит ковры и вытряхивает мусорные корзины. После той ночи она никогда больше не чувствовала себя невидимой. Ей очень хотелось вновь обрести способность ей стать. Но зато она всегда чувствовала себя раздетой…

Он работал допоздна, и так почти каждый вечер. Многие из них работали бок о бок, и создавалось ощущение, как будто она и тот мужчина работали по одному и тому же графику. У него в кабинете стоял диван, на котором он спал днем, а потом снова работал и работал. Диван в кабинете! Он вызывал у Розалиты тихое восхищение.

Она постоянно слышала такие слова, как «покупка», «приобретение», «акции», «миллиарды». Она не могла понять, как кто-либо мог спокойно спать – пусть даже на таком офисном диванчике – если он отвечал за то, что стоит больше миллиарда долларов…