Читать книгу "Bye-bye, baby!.. - Виктория Платова"

Наконец-то у подвала с сокровищами появилась настоящаяхозяйка, ну как этому не порадоваться?..

– Я так счастлив, моя дорогая!

– И я… Я очень счастлива, Джей-Джей! …Сооружение,которое Джей-Джей пафосно именовал «загородным домом Хэгстеда», на самом делепредставляло собой деревянную избушку с двумя комнатами на первом этаже икрохотной спаленкой на втором. Самым ценным в избушке был вид из окон (лес ссеверной стороны, скалы и предчувствие фьордов на юге), все остальное вызывалоу Джей-Джея глухой протест.

Прежде всего – отсутствие книг.

В квартирке самого Джей-Джея и шагу не ступишь, чтобы ненаткнуться на стопки фолиантов, они хранятся даже в кухонных шкафах и вединственном платяном. По стойкому убеждению Джей-Джея, только книги способныпридать интерьеру прелесть и смысл, они полны тайны и скрытой энергии; они (безвсякого труда) могут прикинуться чем угодно:

витражом на стекле,

креслом с резными подлокотниками,

кроватью с балдахином,

кованым светильником,

зажженными свечами на кромке ванны, полной ароматическойпены.

Симбиоз ароматической пены и зажженных свечей производитнеизгладимое впечатление на женщин, поучал Джей-Джея редактор Хэгстед,известный сердцеед.

Избыток свечей наблюдался и в его лесной избушке. Избытоксвечей, избыток бутылок с вином, избыток чистых простыней, избытокгоризонтальных плоскостей, где можно предаться страсти: все в мире Хэгстедаподчинено обольщению.

Лобовой атаке на представительниц слабого пола.

Джей-Джей – совсем не такой, лобовой атаке он предпочитаетдлительную осаду, и в случае с красавицей Магдой его метод сработал.

По-другому и быть не могло, Магда – не какая-нибудьшлюшонка, как бывшие возлюбленные редактора Хэгстеда, она – самая прекраснаядевушка на свете.

Именно об этом думал Джей-Джей все то время, что они провелив дороге клееной избушке. Сначала в одном автобусе, потом – в другом, потомдело дошло до пешей прогулки по лесу. Не слишком долгой, но полной очарования.Магда щебетала, как птица, рассказывала Джей-Джею о Будапеште, и о своемуниверситете, и о студентах, и снова о Будапеште. И еще о термальных водах иисточниках, на которых стоит вся Венгрия, и об озере Балатон, на которое они сДжей-Джеем обязательно съездят, не правда ли, Джей-Джей?

– Конечно, – соглашался он. – Мы непременнопосетим Балатон, моя дорогая. А как по-венгерски называется вон тот кустарник?У нас это вереск…

Безотказная Магда переводила вереск на венгерский, и егозаросли тотчас же вспыхивали ярким светом, стебли становились мягче идружелюбнее и тянулись к влюбленным, благословляя их.

Сердце Джей-Джея выскакивало из груди, он был полон самыхрадужных надежд, самых невероятных предчувствий – а все Магда и ее язык, накотором говорят корнеплоды и сойки, семейство тыквенных и семейство пасленовых,воздух, почва, вода!..

Магда, Магда, – думал Джей-Джей, – ты простопрелесть, Магда! Ты не боишься самой черной, самой тяжелой работы, ты ловкозамешиваешь раствор и ловко подбрасываешь в руке кирпичи; твоя кладкабезупречна, стена венгерского языка становится все выше, всеукрепленнее, всепрекраснее, в ней почти не осталось проломов, проплешин, неопознанных мест.

В ожидании чуда он переступил порог «загородного домаХэгстеда» и увлек за собой Магду. Единственное, что беспокоило его в тотмомент, – не посчитает ли она неприличным такое обилие горизонтальныхплоскостей, где можно предаться страсти.

Впрочем, опасения оказались напрасными. Магда с любопытствоми благосклонностью отнеслась ко внутренностям избушки и даже произнесла:

– Очень мило.

– Вы, наверное, устали после перелета, – воспрянулдухом Джей-Джей. – Хотите отдохнуть? Там, наверху, есть чудесная комната…А я пока приготовлю ужин.

– Я совсем не устала. Но принять душ с дороги непомешает.

– Конечно. Какой же я растяпа! Идемте, я провожу вас вванную…

Магда скрылась за дверью ванной комнаты, а Джей-Джейприступил к оформлению праздничного стола. Фрукты и легкие закуски привезенызаранее, вина в доме – залейся, и редактор Хэгстед позволил похитить из запасовбутылочку-другую; к тому же сама Магда привезла знаменитое на весь миртокайское, и еще, и еще…

Цветы. Красные розы для Магды.

Они поел ужат лучшим украшением стола, его доминантой.

Джей-Джей подрезал стебли, когда услышал слегка приглушенныйголос прекраснейшей мадьярки: она звала его.

– Вы не подадите мне халат, Джей-Джей? – сказалаМагда. – И перестаньте жмуриться, вы же не ребенок! Откройте глазанемедленно.

Джей-Джей послушно открыл глаза и увидел перед собойАфродиту, выходящую из пены. Пена была кремовой, похожей на поджаренную корочкутопленого молока: а все из-за зажженных свечей на кромке ванны, все из-засмуглого тела самой Магды. Оно выглядело точно таким, каким Джей-Джейпредставлял его, не слишком худым, но и не толстым, все выпуклости и впадины наместе, лобок художественно выбрит, под правой грудью – крохотное родимое пятно.Пятно оказалось единственной неожиданностью, и Джей-Джей пожирал его взглядом,привыкая.

– Я тебе нравлюсь? – Магда стряхнула пену сключиц.

– Очень.

– Я рада.

Она скользнула в объятия Джей-Джея, спрятала голову у негона груди и на секунду замерла.

– Вино, которое мы будем пить, называется «Токай Ажу».Оно очень-очень сладкое, но уж таковы мы, венгры… Любим все сладкое. Мы и сами– очень сладкие. Хочешь проверить?

– Очень.

После этого они довольно продолжительное время предавалисьтому, что во всех языках называется «заниматься любовью». Магда не солгаланасчет архетипической венгерской сладости, на смену гуляшу, лечо и жгучемуперну пришли булочки с заварным кремом, ванильное печенье и бесконечноеразнообразие марципанов. В какой-то момент Джей-Джею показалось даже, что ротего слипается от сладкой слюны, а тело занесло сугробами из сахарной пудры.

– Ты не разочарован? – нашептывала ему Магда,состоящая теперь из миллиона губ, миллиона грудей, миллиона лобков. Приторных идо краев набитых жженым сахаром.

– Как ты можешь?!. Я сума по тебе схожу… – Впервые завсе время, что Магда находилась рядом с ним, Джей-Джей покривил душой.

– А норвежки?

– Норвежки и в подметки тебе не годятся! И никто негодится. Ты самая лучшая девушка на свете!..

Это была вторая неправда, и вовсе не потому, что норвежкибыли лучше. Ничуть не лучше, просто…

просто-просто-просто…

Магда-лингвист и Магда-репетитор-по-венгерскому возбуждали Джей-Джеягораздо больше, чем Магда-любовница. Но разве дело в безупречной Магде, большепохожей сейчас на героиню эротического фильма «Эммануэль»? Дело в Джей-Джее, вего нестандартных фантазиях, в его необузданном желании прильнуть к источникучужого языка и выпить его до дна.