Читать книгу "Empire V [= Ампир В ] - Виктор Пелевин"

— Знаешь, Рама, как говорят - у каждого в хамлете есть свой принц Датский. Оно, конечно, понятно. Но твой что-то совсем обнаглел - об него уже все вокруг спотыкаться начали. Пора тебе завязывать с этими левыми понтами.

Надо взрослеть. Потому что эта дорога никуда тебя не приведет - это я тебе как старший товарищ говорю. Знаешь песню - "земля, небо, между землей и небом война…" Не думал, про что она? Я тебе скажу. Война потому идет, что никто не знает, где небо, а где земля. Есть два неба. Два противоположных верха. И каждый из них хочет сделать другой верх низом. Это уже потом он землей называться будет, когда вопрос решится. Но в какую сторону он решится, никто не в курсе. И ты в этой войне полевой командир, понял? Князь мира сего - это ты. А не можешь - пойди в дальний окоп и застрелись. Только сначала язык передай по эстафете. И застрелись не в дурацком стишке, а в реальном времени. Вот так…

Я глубоко вдохнул, и в этот момент он с невероятной силой ущипнул меня прямо за пупок. Я на несколько секунд потерял сознание от боли - Локи, похоже, был на конфете смерти. Когда я пришел в себя, он уже успокоился.

— Извини, - сказал он. - Это из-за баблоса. Сам должен понимать…

Я понимал. Поэтому, когда в комнату вошел Бальдр, я испытал большое облегчение.

Придвинув стол ко мне вплотную, Бальдр поставил на него ноутбук, от которого в коридор тянулись переплетающиеся провода. Повернув экран так, чтобы мне удобно было смотреть, он спросил:

— Тебе все видно? А?

Приложив ладонь к уху, он подождал моего ответа - и, не дождавшись его, продолжил:

— Молчание - знак согласия, хе-хе… Условия ордера выполнены. Надо сказать, Рама, что тебе очень повезло. К этому моменту ты мог бы много раз расстаться с жизнью. А ты жив и здоров. И отделаешься, похоже, только синяком на локте. Поздравляю, дружок.

Я видел экран хорошо. На нем было разлито сероватое мерцание, в котором нельзя было выделить ничего осмысленного.

— Митра включит трансляцию сам, - сказал Бальдр. - Счастливо оставаться.

Я предполагал, что Локи еще раз ущипнет меня на прощанье, но этого не произошло. Хлопнула дверь, и я остался один.

Долгое время экран стоящего передо мной ноутбука показывал серую рябь, какая бывает, если включить телевизор на ненастроенный канал. Потом его перерезала яркая горизонтальная черта. Она растянулась на весь экран, и я увидел Митру. Точнее, его отражение - он стоял перед зеркалом и причесывался.

— Пятый, пятый, я седьмой, - сказал он и улыбнулся. - Как слышно?

Он показал на блестящую булавку на своем галстуке, а затем потер ее пальцем. Я услышал звук наподобие далекого грома.

— Просто поразительно, до каких высот дошла техника. Но все же границы у прогресса есть. Меня всегда занимало, можно ли снять камерой наш полет?

Сегодня мы это узнаем. Гера назначила мне встречу в Хартланде, на самом донышке. У девочки есть стиль. Сам понимаешь, добираться туда я должен не на машине, а на крыльях любви. Вот интересно, хватило бы энтузиазма у тебя?

Он отвернулся от зеркала, и я перестал его видеть. Теперь передо мной было просторное помещение с наклонными окнами - видимо, большой лофт. Мебели почти не было, зато вдоль стены стояли статуи известных людей - Мика Джаггера, Шамиля Басаева, Билла Гейтса, Мадонны. Они были как бы вморожены в глыбы черного льда, а на их лицах застыли гримасы страдания. Я знал, что это московская мода, навеянная "Хрониками Нарнии" - существовала дизайнерская фирма, специализирующаяся на таком оформлении интерьера, и это было не особенно дорого.

Потом я увидел руки Митры. Они держали флакон в виде сложившей крылья мыши - Митра специально поднес его к груди, где была камера, чтобы я его рассмотрел. Флакон исчез из моего поля зрения, и я услышал звон разлетающегося стекла - Митра швырнул его на пол, словно рюмку после выпитого тоста.

Я увидел белое кожаное кресло. Оно приблизилось, заехало за край экрана и исчезло. Передо мной оказалась решетка камина. Решетка долго не двигалась - видимо, не двигался и сидящий в кресле Митра. А потом картинка пропала, и по экрану поползли серые полосы помех. Звук тоже пропал.

Пауза продолжалось очень долго - не меньше двух часов. Я задремал.

Когда на экране снова появилась картинка, она была беззвучной. Возможно, я что-то пропустил.

На меня плыл узкий коридор, вырубленный в толще камня. Это был Хартланд. Входя в алтарную комнату, Митра каждый раз кланялся сухой голове над алтарем. Я даже не знал, что так принято делать - мне об этом никто не говорил.

В одной из комнат у алтаря стояла Гера. Я узнал ее сразу, несмотря на необычный для нее наряд - длинное платье, простое и скромное, которое делало ее похожей на школьницу. Оно очень ей шло. Если бы я мог выключить компьютер, я бы это сделал. Но заставить себя зажмуриться я не смог.

Гера не подошла к Митре, а повернулась и исчезла в боковом проходе - там, где было темно. Митра пошел за ней следом.

Сначала экран оставался черным. Потом на нем возникло пятно света. Оно превратилась в белый прямоугольник дверного проема. Я снова увидел Геру. Она стояла, опершись о стену и склонив голову - будто грустя о чем-то. И была похожа на деревце, какую-нибудь начинающую иву, трогательно старающуюся прижиться на берегу древней реки. Дерево Жизни, которое еще не знает, что оно и есть Дерево Жизни. Или уже знает… Митра остановился, и я почувствовал - увиденное взволновало его так же, как и меня.

Затем Гера снова исчезла.

Митра вошел в комнату. В ней были люди. Но я не успел их рассмотреть - что-то случилось. На экране замелькали зигзаги и полосы, мелькнуло чье-то лицо, закрытое марлей и очками, и камера уткнулась в стену. Теперь я с близкого расстояния видел пупырышки краски.

Я смотрел на них несколько минут. Потом камера совершила оборот, и я увидел потолок с яркими лампами. Потолок пополз вправо: видимо, Митру куда-то волокли. В кадре мелькнул железный стол и стоящие за ним люди в хирургическом облачении - правда, металлические предметы, которые они держали в руках, больше походили на магические инструменты, чем на что-то медицинское. Затем все закрыла белая ширма, скрывшая от меня стол и хирургов, но за секунду перед этим по экрану проплыла рука, которая держала круглый предмет размером с мяч. Она держала его как-то странно. Я не сразу догадался, как, а потом сообразил - за волосы. И только когда круглый предмет скрылся из вида, я понял, что это такое.

Это была отрезанная голова Митры.

Долгое время экран показывал только подрагивающую от подземного сквозняка ткань ширмы. Иногда мне казалось, что до меня долетают голоса, но я не понимал, откуда они - из динамиков ноутбука или из соседней квартиры, где громко работает телевизор. Несколько раз я впадал в забытье. Не знаю, сколько прошло часов. Транквилизатор постепенно прекращал действовать - мои пальцы стали понемногу шевелиться. Потом мне удалось пару раз поднять и опустить подбородок.