Читать книгу "Кинжал Клеопатры - Кэрол Лоуренс"

ей вовсе не нужны эти удобства. Но теперь, когда она вошла в вестибюль, ее приветствовала мадам Вернье. (Нанять консьержку, которая еще и была француженкой, было еще одной попыткой сделать комплекс более похожим на «французские квартиры».) Одетая в розовый домашний халат из синели, добрая леди пробежала по вестибюлю, встряхивая руками вверх-вниз, как будто они были мокрыми и она пыталась их высушить. Средних лет, пышная, с пухлым румяным лицом, она обладала тем, что мать Элизабет называла avoirdupois – благородным способом называть кого-то толстым. Ее волосы были накручены на тряпки – популярный метод создания локонов, особенно если не хватало горничной.

– Mademoiselle, quelque chose le dérangeait vraiment![53]

Элизабет достаточно владела французским, чтобы понять, что она говорит не о том, что человек, о котором идет речь, был невменяем, а о том, что он был очень расстроен.

– Pardon, madame?[54] Кто был обеспокоен?

– Le jeune médecin![55] – Ее умоляющие карие глаза вглядывались в лицо Элизабет.

– Quel médecin?[56] – спросила Элизабет. Мадам Вернье говорила по-английски, но, когда она была взволнована, ей было непросто подобрать правильные слова.

– Très beau, avec des cheveux noirs. – Красивый, с черными волосами. Описание снимало всякие сомнения – это был Хайрам Джеймисон.

– Чего он хотел?

– Votre soeur… вашу сестру… у вас проблема.

– Что за проблема?

– Elle a disparu – она исчезла.

Элизабет потребовалось мгновение, чтобы осознать, что сказала мадам, и еще одно, чтобы поверить в это.

– Он сказал вам это? Что еще он сказал?

– Он сказал, что вы должны приехать в больницу.

– Когда это было? A quelle heure?

– Это было меньше двадцати минут назад.

– Спасибо вам, мадам Вернье, – ваша помощь неоценима. Votre aide est précieuse.

– Mais quelle catastrophe, Mademoiselle! Je suis vraiment désolée[57].

Взбежав по лестнице в свою квартиру, Элизабет достала из ящика комода дедушкин кинжал и сунула его в сумочку. Выбежав из здания, она оставила консьержку заламывать руки и бормотать что-то себе под нос по-французски.

Самым быстрым способом добраться до Белвью, конечно, был кеб, но Элизабет не хотела рисковать, учитывая ее убеждение, что убийца, скорее всего, был кучером. Спеша на восток, в сторону Третьей авеню, она увидела мужчину, который управлял повозкой с рекламной надписью, набитой по трафарету, на боку: «Руфус Стори, торговец кофе». Размахивая руками, она остановила его. Высокий негр с утонченными чертами лица озадаченно посмотрел на нее, когда она приблизилась.

– Прошу прощения, что останавливаю вас, но я дам вам доллар, чтобы вы отвезли меня в больницу Белвью. – Она знала, что это в два раза больше зарплаты кучера.

Он пристально посмотрел на нее, затем прищурился.

– Скажите, мисс, это что, какая-то шутка?

– Уверяю вас, это не так. На самом деле это очень срочно.

– Ну что ж, тогда запрыгивайте и устраивайтесь поудобнее.

Она схватила его протянутую руку, и он притянул ее к себе, усадив рядом с собой. Он взмахнул кнутом, и они тронулись с места, чалый мерин земляничного цвета резво ступал, когда они пересекали 18-ю улицу. На сиденье лежала лишь тонкая подушка, и, когда они с грохотом покатили на восток, ей пришлось придержать шляпу, чтобы она не упала.

– Как вы привыкли к такой ухабистой езде? – спросила она.

– Совсем не привык, мисс.

– Это, должно быть, очень вредно для вашего здоровья.

– О, да, мисс. Каждый кучер, которого я знаю, принимает таблетки.

Она деликатно кашлянула, не совсем уверенная, что такие подробности необходимы. Она повернулась к нему, когда они свернули на север по Первой авеню.

– Кстати, меня зовут Элизабет ван ден Брук. Я репортер.

– Рад познакомиться с вами, мисс ван ден Брук. Я – Руфус Стори.

– Оу. Значит, вы…

– Руфус Стори, торговец кофе.

– Ах. Как приятно познакомиться с вами, мистер Стори.

– Вы думали, что я его служащий.

– Ну, я…

– Все в порядке. Таких, как я, пока немного, но их будет больше, попомните мои слова. Если подумать, таких, как вы, тоже немного.

– Но, как вы и сказали, нас будет еще больше. Надеюсь, вы не сочтете меня дерзкой, но у вас необычный акцент.

– Родился и вырос в Бостоне, мисс, – сказал он, когда они подъезжали к больнице. Когда они остановились у главного входа, Элизабет достала из сумочки доллар.

– Большое вам спасибо, мисс, – сказал он, засовывая его в карман. На нем был очень элегантный сюртук темно-горчичного цвета. Элегантный, но крепкий. Спрыгнув со своего насеста, он протянул ей руку.

– Спасибо, – сказала она, спускаясь вниз. – Если бы вы были готовы подождать меня, я бы щедро вознаградила вас. Конечно, если у вас нет неотложных дел.

– Мой магазин закрыт на весь день, и я как раз собирался домой на вечер. Хороший бизнесмен не задирает нос от доходов.

– Что ж, мистер Руфус Стори, вот вам первоначальный взнос, – сказала она, выуживая еще один доллар.

– Премного благодарен, – сказал он, приподняв кончик шляпы.

– Надеюсь, я ненадолго задержусь.

– Я буду здесь, – сказал он, доставая ведро с кормом из задней части своего фургона. Чалый мерин восторженно мотнул головой при виде него, тихонько фыркая.

– Я очень благодарна, – сказала она. Подобрав юбки, она перепрыгнула через лужу и поманила служащего, чтобы тот открыл высокие железные ворота, ведущие на территорию больницы.

Выйдя из палаты Лоры, она обнаружила Хайрема Джеймисона, допрашивавшего молодую круглолицую медсестру. Подойдя к доктору сзади, Элизабет вела себя очень тихо, чтобы не потревожить их.

– Вы хотите сказать, что никто не видел, как она уходила?

– Я видела ее с санитаром сегодня днем, но это был последний раз, когда я ее видела, – сказала девушка, дрожа. У нее был такой вид, словно она вот-вот заплачет.

– Не берите в голову, все в порядке, – сказал он. – Вы ни в чем не виноваты.

– Мне очень жаль, – сказала она, икнув.

– Вы разглядели санитара?

– Только со спины.

– Вы заметили в нем что-нибудь необычное?

– Он был высоким, сильным на вид. Может быть, светло-каштановые волосы?

– Очень хорошо, сестра Холман. Спасибо, что уделили мне время.

– Да, доктор. – Вытерев глаза, она повернулась и пошла по коридору, пока косые лучи вечернего солнца пробирались сквозь длинные окна, расположенные вдоль коридора.

Обернувшись, Джеймисон увидел Элизабет.

– Мисс ван ден Брук! Мне так жаль…

– Я уверена, что вы ни в чем не виноваты, – ответила она, хотя ничего подобного не знала. – Пожалуйста, расскажи мне все.

– Боюсь, рассказывать особо нечего. В последний раз вашу сестру видели сразу после полуденной трапезы, примерно в два часа. Когда я совершал обход, мне сообщили о ее отсутствии. Я немедленно