Читать книгу "Белое и черное - Сэйси Екомидзо"

Тут он опять поднял голову и в полном отчаянии заговорил:

— Удар был для меня тем более силен, что произошло все буквально накануне моего брака с Сигэко. На этот брак я ставил свое политическое будущее. Видя мое потрясение, Нэдзу явно пожалел, что вмешался в ситуацию. Он ни о чем не спрашивал, я сам рассказал все. У нас нет с ним даже небольшой разницы в возрасте, но на войне он был моим командиром, командиром прекрасным. Я думаю, это и заставило меня открыться ему без утайки — то самое чувство родственной благодарности и надежды на защиту, которое я как его подчиненный питал на войне к своему заботливому командиру. Конечно, Нэдзу удивился. Но ни слова упрека в мой адрес не произнес. Может, я вообразил себе из самоуверенности, но, мне показалось, что он сочувствует моему положению: ведь от него тоже сбежала жена. Сказал он мне вот что. Такая тайна — тяжкий груз для души. Но будьте спокойны — от меня этого никто не узнает.

— Так. И что дальше?

— Раз Нэдзу обещал хранить тайну, мне можно было не волноваться. Я предложил, что буду выплачивать ему ежемесячно пятьдесят тысяч иен. Клянусь — сам он ничего с меня не требовал. Больше того, дал понять, что мое предложение его задело. Но в такой ситуации мне нужен был человек, который бы тайно оберегал Ёко, а в случае чего защитил бы ее. Об этом я и попросил Нэдзу. Правда, он и тогда не соглашался брать деньги, но я, не желая слушать, оставил ему пятьдесят тысяч и уехал домой. Мне и в голову не могло прийти, что эти деньги снова заманят его в наркотики.

Позже Нэдзу признался, что у него не было намерения тянуть деньги с господина Хитоцуянаги, но по сути результат получился именно такой. Эти душевные мучения и вернули его к наркотикам. Что ж, сложная штука жизнь…

— Итак, в сентябре состоялась ваша свадьба?

— Шестнадцатого сентября.

— Ну да, в сентябре понятно стало, что парламент вот-вот распустят, значит готовиться надо было, вот и женитьба потребовалась.

Это ядовитое замечание принадлежало сыщику Симура.

По лицу Хитоцуянаги промелькнуло недовольство, но он продолжал свой рассказ прежним тоном.

— Любовь между людьми — я имею в виду любовь между мужчиной и женщиной — не существует в абсолютно чистом виде. Потому что все мы не росой питаемся. Наличие в том или ином поступке доли корыстного расчета, на мой взгляд, не обязательно означает, что за ним стоят одни лишь неблаговидные помыслы. Если же видеть только один расчет, особенно если подходить к делу предвзято, то тогда, конечно, все получается именно так, как сказал ваш сотрудник.

Симура несколько растерялся, поняв, что получил щелчок, но ухмыльнулся и промолчал. На лице у него было написано: ну, я тебе еще прищемлю хвост!

— И что же было дальше? — направил разговор Тодороку.

— Это была какая-то поспешная свадьба. Было в ней что-то не то. Потом трехдневное свадебное путешествие, потом я приехал в Токио. И вдруг через каких-нибудь десять дней, вечером первого октября, раздался звонок от Ёко. Она сказала, что нам необходимо срочно встретиться.

Господин Хитоцуянаги с трудом сглотнул.

— Можно и не объяснять, какой шок я испытал. Боюсь, что понес что-то невразумительное — мы договаривались на других условиях, я только что женился, мне неудобно с тобой встречаться… Она ответила, что ее совершенно не интересует, на ком я женился, но ей самой сейчас угрожает опасность, и эта ситуация может затронуть и меня, и мою супругу. Сказала: если ты дорожишь своей женой, то должен немедленно со мной встретиться.

— Чистый шантаж! — мрачно пробормотал Тодороку.

Но Хитоцуянаги поправил:

— Да нет, шантажом это не назовешь. Просто Ёко такая женщина — вроде тихая-смирная, а в критический момент — сразу командовать.

— Во-во, всем лисам лиса!

Услышав ехидное замечание сыщика Симуры, господин Хитоцуянаги нахмурился:

— Что это значит?

Понимая, что разговор сейчас может уйти в сторону, Тодороку с горячностью вмешался:

— Нет-нет, не обращайте внимания. Симура-кун, будь любезен, помолчи! Так что было дальше?

— Она велела выбрать место и время встречи. Мои доводы она не слушала, так всегда бывало с ней в командирском угаре. Я сам, разволновавшись, не мог сразу назвать ничего подходящего. Сказал, что подумаю до завтра, пусть перезвонит. Она тут же повесила трубку. А я после этого как бы невзначай порасспрашивал приятелей и, когда утром следующего дня раздался звонок, назвал ей отель «Ринкайсо» в Ёкогаме. Предложил ей обсудить все за обедом.

— Так. И в соответствии с этой договоренностью вы третьего октября встретились с ней в «Ринкайсо»?

— Я вышел из такси у гостиницы, и она тут же подошла ко мне. В отель мы вошли вместе.

— Как она вам показалась после долгой разлуки?

Неожиданный вопрос Киндаити явно застал рассказчика врасплох, он испуганно оглянулся на частного сыщика. Некоторое время Хитоцуянаги с беспокойством изучал его лицо, а потом ответил, старательно сдерживая эмоции.

— Я же видел ее раньше в Хинодэ… Ну, она мне показалась очень симпатичной.

— Наверно, невольно пожалели, что так сложилось, да? Впрочем, простите. Пожалуйста, господин старший инспектор, продолжайте.

Тодороку, подозрительно следивший за их диалогом, немного замешкался:

— Значит… Ну, так какое же у нее было к вам дело?

Хитоцуянаги, продолжая беспокойно поглядывать в сторону Киндаити, заговорил:

— Она сказала, что один мужчина — да-да, судя по всему, мужчина, хотя имени она не назвала — принялся ее шантажировать. Он еще не знал ничего о ее прежней жизни, но пронюхал, что Катагири Цунэко — это вымышленное имя, и решил, что она скрывает истинное из-за каких-то темных делишек в прошлом. Вот он и пытается теперь что-то выяснить. Сказала, что если все так и оставить, неприятности неизбежно коснутся меня. Она уже разговаривала с тем человеком, и он обещал за кругленькую сумму оставить ее в покое, поэтому Ёко просила вернуть ей ту часть ее капитала, которую она не тронула перед исчезновением.

Сомнений нет, этот шантажист — Итами Дайскэ!

Раз он принялся вымогать деньги, значит, от притязаний на плотскую связь с Ёко отказался. А уж взамен физической близости требовать деньги — это верх непристойности! Более того, Итами Дайскэ человек достаточно состоятельный, и столь омерзительное поведение было просто за пределами понимания.

— И как вы отреагировали?

— Ответил, что шантажисту стоит заплатить раз, и дальше придется платить без конца. Ёко прекрасно понимала это, но хотела заткнуть ему рот немедленно. Если вспомнить ту встречу с учетом последующих событий, выглядела она тогда на редкость обеспокоенной. А ведь я несколько раз уже упоминал, что эта женщина при всей своей внешней кротости была внутренне удивительно сильной, и ей не свойственно было впадать в панику.