Читать книгу "1917: Государь революции - Владимир Марков-Бабкин"

– Нет!

– Тут раздаются голоса о том, что мы, отвечая на предательство, должны выйти из военного союза стран Сердечного Согласия. Но разве другие страны Антанты виновны в том, что случилось во Франции? Разве их командование отдало приказ стрелять в спины русских солдат? Нет, они героически сражались на фронтах плечом к плечу с нашими доблестными воинами! И Россия верна своим искренним и добрым друзьям! Верна друзьям, уважает врагов, но презирает подлых предателей!

Одобрительный гул.

– Но разве будем мы правы, осуждая всех французов за то предательство, которое совершили французские правители? Французский народ много лет был искренним другом русского народа, и мы никогда этого не забудем! Наш гнев и наши обвинения касаются только тех, кто виновен в предательстве! Россия требует от Франции официальных извинений! Мы требуем справедливости! Мы требуем отставки французского правительства, отставки генерала Нивеля и суда над виновными! Мы требуем возвращения домой наших солдат, возвращения с почестями, как подобает настоящим героям! До выполнения наших требований Россия считает себя свободной от любых обязательств в отношении Франции! Россия верна добрым союзникам, но презирает предателей, пытающихся украсть нашу законную победу! Предателям не уйти от возмездия! Нет и не будет пощады предателям и в самой России!

Децибелы нарастают!

– Но предательство пустило глубокие корни в России. Немало тех, кто готов продать свое Отечество и его интересы, тех, кто нарушил данную императору присягу верности, кто готов выслуживаться перед врагами России за проклятые тридцать сребреников! Изменники, заговорщики, масоны – вот главные враги России! Но всех их постигнет карающий меч правосудия! Сегодня трибунал над изменниками вынесет свой суровый приговор, и я хочу, чтобы все знали, от кары не спасет ни происхождение, ни богатство, ни что другое! С сегодняшнего дня я более не намерен терпеть на государственной службе тех, кто состоит в тайных обществах любого толка. Только публичное покаяние и отмежевание от членства в таких обществах может даровать мое прощение. Я жду прошений об отставке от тех, кто не желает открыто отринуть членство в тайных орденах, масонских ложах и прочих антигосударственных организациях. Для всех государственных служащих членство в таких обществах будет означать государственную измену!

Гул превращается в рев.

– Русский народ ненавидит изменников и ненавидит предательство. Россия верна своим верным союзникам, верна своим обязательствам и твердо намерена их выполнять. Но наша общая верность идеалам Сердечного Согласия не должна мешать нам всем искать пути к мирному решению всех противоречий между странами! И я вновь обращаюсь ко всем воюющим сторонам! К нашим добрым союзникам, нашим противникам и даже к тем, кого еще вчера считали своими друзьями! Давайте вместе остановим войну! Хватит бессмысленных жертв! Только всеобщее присоединение к инициативе «Сто дней для мира» и общее согласие на начало переговоров могут дать шанс к мирному сосуществованию в Европе и мире. Мирная и равноправная Лига Наций должна прийти на смену военным блокам и вражде! Мир, справедливость и процветание – вот то, к чему мы стремимся всей душой!

Глава VII. Золотые слоны и ослы с золотом

Москва. Дом империи. Екатерининский зал.

26 марта (8 апреля) 1917 года

– Франция. Объявила. Нам. Войну.

Денежные мешки обеспокоенно переглянулись.

– Уже идут сражения. Убитые и раненые с обеих сторон. И пусть формально между нашими странами все еще мир, пусть мы формально все еще союзники на полях сражений, но война фактически объявлена нам на всех фронтах. И мы эту войну проигрываем.

Я говорил это твердо, четко выговаривая слова, разделяя их между собой.

– Только что из Парижа пришли сообщения. Англо-французские войска перешли в наступление на Западном фронте. В Париже слишком уверены в исходе этого наступления. А потому спешат расставить все точки над «i», явочным порядком устанавливая новые правила послевоенного устройства мира. Мира, в котором России отводится лишь роль колонии. Вы все знакомы с содержанием французского ультиматума. Требование к нам одно: отказ от реального суверенитета и переход под внешнее управление. О серьезности намерений Франции говорит вторая новость из Парижа.

Беру в руки бумагу.

– До выполнения Россией условий ультиматума Франция отзывает из Москвы своего посла, накладывает арест на все имущество и все счета российского государства и русских подданных на территории Французской Республики и ее колоний, аннулирует все коммерческие договоры и соответствующие обязательства, запрещает подданным Российской империи вести любую торговую и прочую деятельность во Франции и на ее заморских территориях, запрещает французским гражданам иметь любые коммерческие дела с подданными нашего величества и предписывает всем русским подданным покинуть территорию Французской Республики в течение трех суток. Это касается всех, за исключением лиц, обвиняемых в так называемом мятеже Русского экспедиционного корпуса, которых намерены судить военным трибуналом. Кроме того, заявлено, что Париж обратится в соответствующие международные и национальные суды для ареста русского имущества за рубежом, счетов, судов торгового флота и прочего, в качестве обеспечения долга России перед Францией и ее гражданами.

В зале повисла гробовая тишина. Удар был силен. Все присутствующие ожидали от Франции каких-то резких действий, но тут многих присутствующих крепко ухватили за самое нижнее подбрюшье. Интересы крупного российского капитала, а именно его представители сидели сейчас вокруг большого круглого стола, во многом, так или иначе, были связаны или завязаны на Францию.

Тишину разорвал возглас:

– Это неслыханно!

И тут все разом заговорили, зазвучали реплики, восклицания, кто-то даже привстал с места, активно жестикулируя. Не дав им опомниться, гулко стучу председательским молотком по круглой «плахе» на столе.

– Господа! Я знаю, что среди вас ведутся разговоры о том, что определенные уступки с нашей стороны могли бы исправить положение. Более того, данные действия Парижа являются прямым посылом вам, а также ко всем тем, кто имеет имущество и интересы во Франции, а таких немало, как среди купцов и промышленников, так и среди родовой аристократии нашей империи. И посыл этот ясен: или вы меняете нынешнюю власть, или не обижайтесь. Я прекрасно осведомлен о том, что некоторые из вас не только ведут подобные разговоры, но и активно пытаются нынешнюю власть свергнуть. И началось это вовсе не вчера, и сие прямо не связано с французским ультиматумом. Являются ли подобные действия государственной изменой? Позволю себе перефразировать известное изречение, это больше чем измена – это ошибка!

Сидящие хмуро переглядывались, но молчали.

– Я не стану впустую тратить время, взывая к патриотизму, долгу, верноподданническим чувствам и прочим абстрактным материям, столь чуждым многим из вас. Вы чувствуете себя солидными и богатыми людьми. Вас даже иногда именуют денежными мешками. Но даже самые богатые из вас не обладают капиталом большим, чем паршивые десять миллионов североамериканских долларов или пара миллионов британских фунтов. В мире как минимум сто человек богаче любого из вас, а кое-кто богаче вас всех вместе взятых. Тот же Джон Рокфеллер, располагающий капиталом в один миллиард двести миллионов американских долларов, вас даже не заметит. И в каждой из ведущих мировых держав есть свои Ротшильды, Рокфеллеры, Карнеги, Фрики, Вандербильты, Морганы, которым вы ровным счетом ничего не сможете противопоставить без защиты могучей имперской машины. Да, каждый из вас от санкций Франции что-то теряет. Но предлагаемые некоторыми уступки – это снятие последних запоров на воротах штурмуемой противником крепости. Принятие условий Парижа означает полное снятие любых ограничений или пошлин на поставку французских товаров в Россию, а передача в управление назначенной ими администрации наших портов и железных дорог означает полный внешний контроль над экономикой империи, и это не вспоминая о требовании согласования назначений на все ключевые должности в стране. А за французами свои права на Россию заявят британцы, американцы и остальные японцы. От нас требуют полной и безоговорочной капитуляции. Пример Китая перед нами. Китая, разоренного, разделенного, голодающего, живущего в опиумном дурмане. Китая, в котором любой иностранец может делать все что угодно и не подпадает под действие местных законов. А как чувствует себя туземный капитал в Китае, Индии или Алжире, вы сами прекрасно знаете – никакого туземного капитала в этих колониях больше не существует. Компромисс и уступки Франции в этих условиях – это компромисс и уступки людоеду, который собирается всех сожрать. На меньший компромисс он не согласен, а значит, выживание – не предмет компромисса. Франция нам четко заявляет: идет война, и в этой войне нет союзников, а есть лишь конкуренты и соперники. Глобальная битва идет за доминирование в мировой экономике и политике, битва за рынки сбыта, за ресурсы, за дешевую рабочую силу. Идет сражение за контроль над миром, за контроль над Европой и за контроль над Россией. Уступив в малом, мы потеряем всё. Нет, уступок не будет, господа. Россия не станет предметом торга.