Читать книгу "У расстрельной стены - Сергей Зверев"

Все верно, командарм Тухачевский летом двадцать первого хорошо погулял по Тамбовщине! И заложников расстреливал, и артиллерией села громил, и даже авиацию задействовал. К августу двадцать первого восстание крестьян в основном было подавлено — разве что мелкие отряды и группы еще по лесам прятались, партизанили. Чекисты, если мне память не изменяет, летом двадцать второго и самого Антонова достали: в какой-то деревне обложили и взять хотели. Тот долго отстреливался — до тех пор, пока чекисты дом не подпалили. А когда крестьянский атаман из окошка выпрыгнул, товарищи из ЧК его и положили — нашлась и для неуловимого борца с большевиками блестящая пуля. Или Антонова милиционеры брали? Да какая, к черту, теперь разница — важно то, что товарищи из органов к тому времени уже туго свое дело знали! Всерьез захотели найти — нашли.

Да, ребята, теперь сам дьявол не разберет, кто у вас там был прав, кто виноват! Что у красных, что у белых и всяких там зеленых — у всех руки были в крови! И, пожалуй, даже не по локоть, а по самые что ни на есть плечи. Как там у классиков? Вроде бы Бунин в своих «Окаянных днях» Татищева цитировал: «Брат на брата, сыневе против отцев, рабы на господ, друг другу ищут умертвить единого ради корыстолюбия, похоти и власти, ища брат брата достояния лишить, не ведущие, яко премудрый глаголет: ища чужого, о своем в оный день возрыдает…» А вот это точно: потом многие из победителей «возрыдали» — в том числе и красный маршал Тухачевский!

Что у нас там дальше? Ага, снова двадцать второй — только уже дело к осени…

1922 год. 19 августа.

Тут такие дела были, что не знаю, как и рассказать-то. В общем, товарищам из ГПУ стало известно, что на дальнем хуторе банда Кравцова прячется, которые на прошлой неделе в Семеновке двух ихних товарищей зверски изничтожили. А они к бандитам на переговоры приходили — по-честному, чтоб банда сдалась и крови лишней не было. А кравцовцы обманом их и убили. В общем, наш ЧОН вроде как по тревоге подняли и с чекистами туда. Окружили мы хутор, постреляли маленько. А потом один чекист как бросит бомбу! Ну, и начали они сдаваться — мол, выходим, не стреляйте! А один к коновязи метнулся и на коня. Товарищ комиссар с «нагана» вдарил, да мимо, а тут у его и патроны кончились. Сует это он новые в барабан и кричит, мол, стреляй, Дергачев, а то уйдет контра! Я с винтаря приладился, да и пальнул. Беглый, как куль, об землю с маху-то и саданулся. А потом сбегал я посмотреть, а там…

Да, чего-то подобного и следовало ожидать — раз уж у вас там шла такая резня. Вот уж действительно, брат на брата! И ищут наши братцы, как бы друг друга половчее шашкой до пояса располовинить или из «маузера» пулю в лоб влепить. Вот и открыл свой личный счет доблестный чоновец Матвейка Дергачев. Хотя, скорее всего, уже и до этого боя приходилось парню по живым людям стрелять, а не только по нарисованным на мишенях силуэтам — бойцы ЧОН, в содружестве с милицией и ЧК, ведь отнюдь не вышивкой крестиком занимались!

…а там Данилка, дружок-то мой! Прям сердце мое все замлело и кровью, можно сказать, облилось. А товарищ Бернштейн как прознал про это положение, так как есть все прояснил: мол, к врагам нашим надо всякую жалость с корнем. Ты, говорит, Семеновку вспомни, как они наших товарищей измордовали. И если контра не сдается, то надо кончать их без раздумиев. Еще он сказал, что даже сам товарищ Ленин приказал вести беспощадную войну против кулаков! Оно все, конечно, точно и правильно, вот только Данилку все равно как-то жалко. Дурак он — к бандитам привалился. А батька и вся семья ихняя как есть самая ведь бедняцкая была! Какой же он кулак — дурак и есть…

Так, дальше что-то очень неразборчиво, часть текста чем-то залита, все расплылось, да к тому же, видимо, и листы вырваны. Это вы, Матвей Федотович, зря — попробуй теперь разберись в этих кляксах да пятнах. Ага, вот слова «красная присяга» хорошо читаются! Дальше есть аббревиатура — это, скорее всего, «РККА». Получается, все-таки приняли нашего красавца в Рабоче-крестьянскую Красную армию. И сколько же ты там прослужил и как потом в ЧК попал? Теперь уже точно не узнаешь, может быть, и комиссовали. Ну, это вряд ли. Просто, помнится, к двадцать пятому году было большое сокращение в армии — вот Матвея в ЧК и взяли. Как проверенного и преданного делу революции бойца! Скорее всего, так оно и было. В дневнике же большой пробел — следующая запись датирована уже двадцать пятым годом, да еще и с приписочкой, значащей, что служил Дергачев уже никак не в армии, а в ОГПУ.

1925 год. 29 марта. ОГПУ.

Вчера был у тов. Медведева — насчет службы и все такое. А потом мы обыск делали у нэпмана одного. Пришла информация, что он золотом и валютой промышляет и связан с подпольем белогвардейским. А конкретно — с РОВСом врангелевским. Пришли, ордер предъявили — в общем, все как положено. Сразу видно — из бывших господинчик, из благородных. Горничная у него — прислуга, то есть. И сам он чистенький, сука, одеколоном аж за версту несет. И смотрит он это на меня и морщится — как на вошь какую. Быдло мы для них, значит. Вот ведь как получается: буржуев, офицерье, попов вроде сковырнули, а новых гадов наплодили. И вот такая там на меня обида и прям ненависть нашла, что вот вытащил бы из кобуры «наган» и пострелял бы их всех, к чертовой матери! Только оружия у меня не было — не выдали еще… Я с малолетства в грязной избенке жил — зимой так и вместе со скотиной. Вонь, теснотища, вши, папаша пьяный матку смертным боем бьет! А эти в пяти комнатах с паркетом кофий с фарфора попивали и на музыках бренчали. Прачки у них, кухарки, горничные. А у меня теленок в углу дерьмо месил, а жрали мы свинячью картошку из чугуна грязного! Так что — по новой теперь?! А для чего тогда вообще революцию делали, в Гражданскую насмерть бились?! И теперь все псу под хвост? Эх, товарищ Ленин, рановато ты помер, ох, рановато. Можно даже сказать, проявил полную несознательность…

«Картина ясная: Одесса красная! И с той Одессой нам не по пути!» Кажется, так пел налетчик Папондопуло в старой советской комедии. Так и здесь — многим в те годы НЭП поперек горла стоял. Точнее, конечно, стояла, поскольку все-таки «политика», но в мужском роде все же как-то привычнее и проще. Тогда некоторые большевики и красные командиры даже стрелялись, не в силах пережить «сдачу кровью завоеванных позиций и явное отступление в деле мировой революции». То, что НЭП был стране жизненно необходим, они понимать отказывались. Так ведь и понять их можно — как и моего Матвея. Паренек только-только из вонючей избенки выбрался, за новую жизнь сражался, в светлое будущее поверил, а тут нате вам — снова буржуи «кофий с фарфора» хлещут-с!

Однако повзрослел мальчонка, поднахватался — и про паркет в курсе, и о фарфоре знает, и прочие мудреные слова выучил. Сколько ему в двадцать пятом-то было — двадцать один, двадцать два? Впрочем, современные мерки тут явно не годятся — тот же Аркадий Гайдар в четырнадцать вступил в партию большевиков, а в семнадцать уже полком командовал! Важнее другое: судя по всему, с пролетарской сознательностью и с ненавистью к врагам революции у товарища Дергачева полный порядок. Классовая ненависть и сознательность, пожалуй, именно эти качества и были наиболее востребованными в органах двадцатых.