Читать книгу "Спор. О теории и практике спора - Сергей Поварнин"

Приемы в этом типе спора тоже часто нельзя назвать чистыми.Даже в (22:) более высоких оттенках такого спора, когда дело идет о том, чтобыубедить человека в истинности того, что мы считаем истиной, далеко не всегдасоблюдается чистота приемов. Когда противник не желает «убеждаться», не всякийподумает: «не убеждаешься в истине — ну, значит Бог с тобой. Сам себе вредишь»или «значит, нечего с тобою и разговаривать». Иные не так легко примиряются снеудачей; другие — слишком любят ближнего своего, чтобы лишить его истины ипоэтому не прочь пустить в ход, во славу истины, некоторые уловки. Например,почему не подмалевать какого-нибудь факта, не придать ему несколькоподробностей, которые судьба забыла ему придать? Почему не смягчить или неусилить краски? И так ли уже вредны маленькие софизмы, если цель хорошая ибольшая? Подобные любители ближнего и истины рассуждают так: «Вот человекхороший, который не хочет принять истины, и барахтается, когда я хочу навязатьему ее. Как оставить бедного в заблуждении? Возьму-ка я себе грех на душу ит.д.». Но это благодетели мягкого характера. Есть и люди более суровые ирешительные, вроде знаменитых воевод Добрыни и Путяты: «Добрыня крести огнем, аПутята мечом».

6. Если некоторые спорщики первого оттенка не стесняются вприемах, то совсем уже отбрасывают обыкновенно стеснения спорщики второгооттенка, которые хотят убедить в истинности или ложности мысли не потому, чтосами в них верят, а потому, что нужно убедить. Таковы, например, многиеофициальные проповедники разных истин, учений, религий, сект, агитаторы и т.д.Нужно войти в их положение: их обязанность убеждать, между прочим, и путемспоров. Хочешь — не хочешь—убеждай. Или возьмем, например, купца. Ему оченьважно убедить в хорошем качестве товара, или в том, чтоб была принята выгоднаяему мера. Как тут обойтись без помощи кривды. Сильный противник при этомоттенке спора часто предмет страха и ненависти, каждое новое сильноевозражение—рана в сердце. Чем тезис легче для убеждения, тем лучше. Чем приемсильней действует, тем он желательнее. Такие тонкости, как честность приема илине честность, не к месту: «миндальничанье».

7. Еще ниже часто стоит спор, когда цель его неисследование, не убеждение, а просто победа. И тут бывают различные видыискателей победы. Одни ищут побед потому, что им дороги лавры в словесныхбитвах, прельщает слава «непобедимого диалектика». Другие ищут побед потому,что им надо победить в споре. На то они и призваны, чтобы побеждать. Например,миссионер в собеседованиях с сектантом должен победить. Или представительпартии в митинговом состязании. Он должен, если не убедить, то победить.Дешевые лавры или не дешевые, кухонные или какие угодно, —но должны увенчать ихголовы: провал недопустим. Само собою разумеется, что в подобных спорах частоприемами не стесняются. A la guerre comme a la guerreе. «Победителей не судят».Лишь бы победа была поэффективнее. Кстати, только в подобных спорах частонеобходим и такой жалкий прием, как «оставить за собой последнее слово». Ктоискренний любитель словесных битв и лавров, тот иногда ищет «достойныхпротивников», как некогда рыцари искали достойных противников на турнирах.Лавры над «мелочью» не прельщают. Спорщик помельче предпочитает дешевую, новерную победу над слабыми противниками трудным и сомнительным победам надпротивниками сильными. Если же кто должен побеждать «по должности», «пообязанности», тот чаще всего отдыхает душою и исполняется веселой бодрости привстрече с противником слабым, всячески ускользая (23:) от чести встретиться ссильным противником. «Удались от зла и сотворишь благо». С доводами в этомспоре обычно еще менее церемонятся. Часто и разбирать «тонкости» не считаютнужным: не все ли равно, чем хватить противника—шпагой по всем правилам илиоглоблей против всяких правил. Суть-то ведь одна. Что касается тезисов, то тутбольше, чем где-либо различаются «благодарные» тезисы, при споре о которыхможно, например, «блеснуть диалектикой» и т.д., и «неблагодарные тезисы»,требующие очень серьезного отношения и кропотливых доказательств. Верят лиспорщики в истинность тезиса или не верят, дело совершенно второстепенное.

Само собою разумеется, что споры этого типа ведутся чащевсего перед слушателями. Если случится вести подобный спор без слушателей, и онпройдет для спорщика «блестяще», то иной спорщик, долго переживая воспоминаниео «блестящих ходах», им сделанных в споре, будет с тоскою сожалеть, что при нихне было достойного слушателя: испорчена половина удовольствия победы. Сколькоискусства «пропало даром!»

Само собой разумеется также, что в обоих последних типахспора и в споре для убеждения, и в споре для победы, — спорщики частопользуются не столько логикой, не доводами рассудка, сколько средствамиораторской убедительности: внушительностью тона, острыми словами, красотойвыражения, возбуждением нужных чувствований и т.п. бесчисленными средствамимогучего ораторского искусства. Конечно, об истине и логике при этом меньшезаботятся, чем было бы нужно.

8. Четвертый, не столь яркий и определенный тип спора, новстречающийся довольно часто—спор ради спора. Своего рода искусство дляискусства. Спорт. Есть любители играть в карты—есть любители спора, самогопроцесса спора. Они не стремятся определенно или сознательно к тому, чтобынепременно победить, хотя, конечно, надеются на это. Скорее их заставляетвступать в спор некоторое «влеченье, род недуга». «Зуд к спору». Они похожи нанекоего Алексея Михайловича Пушкина, о котором можно прочесть в «ГрибоедовскойМоскве» Гершензона: «с утра самого искал он кого-нибудь, чтоб поспорить,доказывал с удивительным красноречием, что белое—черное, черное—белое». Иныепрямо похожи на ерша из «Конька-Горбунка».

Будьте милостивы, братцы,

Дайте чуточку подраться.

Такой «спортсмен» не разбирает часто из-за чего можноспорить, из-за чего не стоит. Готов спорить за все и со всяким, и чемпарадоксальнее, чем труднее для отстаиванья мысль, тем она для него иногдапривлекательнее. Для иных вообще не существует парадокса, который они невзялись бы защищать, если выскажите: «нет». При этом они становятся часто всамые рискованные положения в споре, так сказать, висят в воздухе, «опираясьтолько большим пальцем левой ноги на шпиц колокольни» и, чтобы как-нибудьсохранить равновесие и извернуться, громоздят парадокс на парадокс, (32:) прибегаютк самым различным софизмам и уловкам. Сегодня такой спортсмен доказывает, чтоА. есть Б. и так горячится, как будто это само святое святых его души. Завтраон будет доказывать, что А не Б, а В, и также горячиться. Конечно, чаще всеговстречаются менее крайние представители этого типа, но наблюдать его можнонередко, особенно среди молодежи.

(24:)