Читать книгу "Колдовской мир: Волшебный пояс. Проклятие Зарстора. Тайны Колдовского мира - Андрэ Нортон"

Наш гость, сразу видно, был не простым торговцем. Он привел не одну вьючную лошадь. Нет, с ним была охрана и множество вьючной скотины – не только знакомых нам коней, но и странных длинноногих животных с горбатой спиной – вьюки им крепили по сторонам этого бугра.

По приказу владетеля Эраха им под лагерь отвели конский выгон. Караванщики быстро устроили там коновязь, отделили лошадей от горбачей и разбили палатки. Их начальник охотно принял гостеприимство замка и присоединился к поздней трапезе вместе с дамами и их прислужницами, которые накрыли пиршественный стол, торопясь услышать новости.

Он был невысок, этот торговец, назвавшийся Ибикусом (имя его звучало непохоже на привычные нам имена). Однако недостаток роста он возмещал осанкой. Держался он свободно, блистал манерами знатных Домов и излучал властность, не уступая моему дяде.

Чем дольше я за ним наблюдал, тем меньше верил, что он нашего рода. Несмотря на моложавость (по наружности его можно было счесть немногим старше Магуса, еще не вернувшегося из очередной поездки), в нем угадывалась не только зрелость лет, но и хорошо скрытая мудрость. Мне пришло в голову, не прячется ли под плащом торговца кто-то из Мудрых.

Если это было так, сей Мудрый был к нам благосклонен, потому что трапеза проходила легко и радостно. Тень, которая постоянно виделась мне над замком, на время рассеялась. Мы слушали его пространные речи, а ему было что порассказать о землях, где он недавно побывал, откуда привез нам приветы родичей и вести о делах в их владениях.

Сперва я смотрел только на него. Затем мой взгляд как бы случайно упал на Урсиллу, отметил выражение ее лица. Ее появление за столом было уступкой, она редко выходила в Большой зал, предпочитая свои покои. А теперь…

Да, она смотрела и слушала с опаской, словно уловила в незнакомце потаенную угрозу. Раз или два я заметил сложное движение ее пальцев за тарелкой. Как если бы она тайком прибегла к чарам, чтобы разоблачить некую опасность. Но если так оно и было, вдруг понял я, ее попытка не удалась. А неудача всполошила ее еще сильней.

Когда стол очистили, торговец послал своего человека за крепким сундуком. Когда сундук поставили перед ним, он шлепнул ладонью по крышке со словами:

– Товаров у меня довольно, уважаемые господа. Но самые сливки из всего, что я привез, здесь. Если позволите, я покажу вам.

Дамы поспешили выразить согласие, перебивая своими высокими голосами более низкие голоса мужчин, которые тоже не думали возражать. И сундук открыли.

Первым Ибикус извлек из него кусок черной материи, сложенной во много раз. Расправив и расстелив его на столе, он принялся доставать мешочки и коробочки, то шелковые, то деревянные, то из резной кости или хрусталя. Он вытряхивал их содержимое, и скоро на ткани заблестело такое богатство, какое я мог вообразить лишь в сказочной сокровищнице огнедышащего змея.

Здесь были золото, и лунное серебро, и даже красная медь, из какой ковали оправы драгоценностям в древние времена. Что до самоцветов – едва ли кто из нас, оглядывая этот стол, взялся бы назвать хоть половину из них.

Настала тишина, словно все разом затаили дыхание. Но очень скоро ее сменили возгласы изумления. Те, кто сидел дальше, покинули свои места и придвинулись, спеша насытить взор блеском и сиянием. Никто не протягивал руки, чтобы потрогать сокровища. Слишком сильным было это зрелище. Должно быть, каждый ощутил, что такое богатство не для него, что им можно только любоваться без надежды приобрести.

Я был среди тех, кто протолкался вперед, зачарованный выложенными напоказ сокровищами. Мои глаза сами сделали свой выбор, и я припал взглядом к вещице, что лежала ближе всего ко мне.

Это был пояс из золотистого меха, столь гладкого и блестящего, что сиял мне даже среди груды драгоценностей. В пряжке был единственный большой самоцвет желтовато-коричневого оттенка, каких я раньше не видывал. Он был вырезан в форме кошачьей головы. Всмотревшись, я заметил, что резчик изобразил не маленькую домашнюю кошку, а скорее страшного охотника гор, снежного кота – самого свирепого бойца, какого мы знали.

– Хочешь взглянуть, господин Кетан?

Мне тогда не показалось странным, что Ибикус очутился рядом и назвал меня по имени. Остальные по-прежнему увлеченно разглядывали товар, а кое-кто уже осмеливался коснуться того или этого, и все хором обсуждали приглянувшиеся им изделия.

Но торговец сам взял пояс и поднес мне:

– Достойная работа, мой господин. Пряжка яргоновая, это камень не из редких. Зато резьба искусная, художник знал свое дело.

Что-то толкнуло меня спросить:

– А мех?

– Мех… это пардус. Его в наши дни редко встретишь. Они такие же страшные охотники, как их снежные родичи, хотя не так велики ростом.

У меня чесались руки взять у него пояс. Но воля удерживала, потому что я догадывался, что тогда не найду в себе сил вернуть его. А средств на покупку у меня не было.

Ибикус улыбнулся и кивнул, как если бы задал вопрос и получил ответ. Затем он отвернулся, чтобы ответить на какой-то вопрос владетеля Эраха.

А я отступил из круга света над столом, покинул Большой зал. Меня напугало яростное, неудержимое желание заполучить пояс. И вот я стоял в темноте, гадая, бывает ли такое безумие, чтобы толкнуть человека на воровство.

О подарке дамы Элдрис и о том, что случилось в первое полнолуние после того

Растревоженный странными чувствами, одолевавшими меня из-за пояса, я вернулся к себе. Растянулся на своей узкой постели, но сон был от меня далек. Луна, тогда еще молодая, не имела силы проникнуть в окно над изголовьем, и я лежал в темноте, как привык за много лет в этой скудно обставленной комнатке.

Пояс! Мне стоило закрыть глаза, как он вставал в памяти, такой же блестящий, как в зале. Меня преследовала странная фантазия, что эта вещь обладает собственной жизнью. Мне безумно хотелось погладить его мех, ощупать резную голову на пряжке, заглянуть в кристалл, из которого она была вырезана, ища в ней предсказание будущего, доступного Мудрым.

Наконец я не улежал на месте – слишком сильна была во мне тяга к этой полоске меха. Поднявшись, я подошел к окну, облокотился на подоконник, такой высокий, что приходился мне до плеч. Так я стоял, глядя в ночь.

Башня Отроков возвышалась на северном краю замка, на север выходило и окно. Я смутно различал поля и сады, протянувшиеся за стенами, – селение лежало с южной стороны. За полями начинался лес – стена чащи, отделявшая нас от высоких холмов, где скрывалось много такого, чего внутреннее чувство подсказывало нам избегать.

Те Силы, что в прошлом навлекли бедствия на Арвон, отступили, как теперь считалось, в леса и холмы. Их удерживали невидимые стены, возведенные общим усилием воли Мудрых и Семерых Владык. Никто уже не знал, остался ли там кто из существ, которых мы считали врагами, или они открыли новые Ворота между мирами – в этом деле они были умельцами – и покинули Арвон.