Читать книгу "Двенадцатое заклятие - Дэвид Лисс"

Мистер Блейк сообщил новость буднично и со знанием дела. Судя по всему, он понимал, что не все люди могут запросто регулярно общаться с мертвыми, было видно, что он привык к этому и не видит в этом ничего необыкновенного. Когда он передавал ей слова отца, в его голосе не было торжественности шарлатана. Он говорил спокойно, как терпеливый родитель выражает желания ребенка, который стесняется сам сказать.

Пока мистер Блейк пересказывал Люси свою беседу с ее отцом, стало очевидно, что в гостиной мистера Гилли их не двое, а трое. Через какое-то время Люси догадалась, что это дух его брата, к которому Блейк был явно очень привязан.

— Хорошо, Боб! — резко сказал он. — Я не забуду ей сказать, подожди немного.

Узнав, что отец хотел, чтобы она отправилась вместе с пожилым гравером в его дом, Люси придумала правдоподобную историю и пошла искать мистера Гилли. Он оказался поблизости, стоял у двери с видом человека, который и не думал подслушивать.

— Мистер Блейк — сводный брат моего покойного отца, — солгала Люси. — Он предложил мне кров. Я не могу оставаться в вашем доме — это было бы слишком неудобно для вас или далось бы мне слишком дорогой ценой. Я была бы вам крайне признательна, если бы вы послали мой сундук по его адресу.

— И вы не боитесь выходить из дома?

— Вы же сами потребовали, чтобы я покинула ваш дом, — сказала Люси.

Мистер Гилли не знал, что на это сказать, и, пока он обдумывал ответ, Люси незаметно подложила ему в карман заклятие, которое должно было сделать его восприимчивым именно к тому, чего он больше всего боялся. Люси решила: самое время, чтобы мистер Гилли подхватил простуду.

* * *

Мистер Блейк обитал на Саут-Молтон-стрит, в менее фешенебельной части города по сравнению с районом, в котором жил мистер Гилли. На улицах было полно мусора и навоза. Они были запружены рабочим людом и изможденными женщинами, но не шли ни в какое сравнение с самыми бедными районами Лондона. Здесь жили малоимущие рабочие, которые могли заработать себе на пропитание, хотя и не более того. Поэтому, несмотря на скученность, шум и грязь, атмосфера царила приподнятая, будто живущие здесь люди радовались, что им удалось избежать худшей участи.

Дом Блейка размещался над его печатной и граверной мастерской — респектабельным, если и не вполне прибыльным предприятием. Люси условилась с миссис Эмет, что та прибудет позже с вещами, так что она совершила путь до дома пожилого гравера с ним наедине и всю дорогу удивлялась своему решению. Ей представлялось, что все должно было быть опаснее и рискованнее, чем оказалось на самом деле. А дрожь и сомнения исходили не из ее сердца, а из головы.

На подходе к дому Люси вдруг пришло в голову, что она может нарушить покой мистера Блейка. Она приняла предложение гравера, потому что была уверена, что он не причинит ей вреда, и потому что, если ему верить, он разговаривал с ее отцом. Только на пороге маленького дома она подумала о его семье:

— Вы женаты, мистер Блейк? У вас есть дети?

— Нам с Кэтрин Господь не дал детей, — сказал он.

— Ваша жена не будет возражать, если вы приведете в дом незнакомого человека?

— А что, должна?

— Нет, но согласитесь, довольно странно приводить в дом женщину, потому что об этом попросил дух.

— Мы с Кэтрин почти тридцать лет вместе. Надеюсь, за эти годы она ко мне привыкла.

Люси напрасно волновалась. Миссис Блейк, хоть ее и не предупредили о приходе гостьи, встретила Люси радушно. Она оказалась милой, полной женщиной, совсем невысокого роста. В свое время она была, наверное, хорошенькой, но годы и суровая жизнь в Лондоне сделали свое дело. Люси сразу поняла, что та предана мужу и не способна ему ни в чем перечить. Незнакомая молодая женщина не могла быть помехой, если мистер Блейк хотел, чтобы она поселилась у них в доме.

Комната, отведенная Люси, не шла ни в какое сравнение с ее жильем в доме мистера Гилли. Ей отвели мансарду под самой крышей — чистенькую, но маленькую, узкую и продуваемую сквозняками. Но Люси полюбила ее с первого взгляда и, приземлившись на низкий бугорчатый матрас, вздохнула с облегчением. Чета Блейк была небогатой, можно сказать, почти бедной, но наконец Люси оказалась среди людей, перед которыми не надо было притворяться. Она могла говорить с ними о чем угодно, поскольку ничто не могло быть более странным, чем то, о чем говорили они.

Часа через два прибыла миссис Эмет с багажом. Когда Люси знакомила ее с мистером Блейком, гравер внимательно ее разглядывал.

— Никогда не видел более необычного человека, — сказал он.

— Могу то же самое сказать о вас, — ответила миссис Эмет.

— Мне кажется, нам надо поговорить, — сказал он.

— Будем стремиться к этому, — сказала миссис Эмет, — но нам так и не удастся это сделать.

— Да, — сказал мистер Блейк. — Вы, безусловно, правы.

И складывалось впечатление, что после этого два этих странных человека нашли общий язык.

После того как Люси расположилась, мистер Блейк пригласил ее выпить чая в гостиной. Она взволнованно пила чай маленькими глотками и не взяла ни одного миндального печенья, которым он ее угощал, хотя она его очень любила.

— У вас, наверное, много вопросов? — спросил мистер Блейк.

— Расскажите мне об отце, — попросила Люси.

Он кивнул, а потом кивнул кому-то еще, невидимому:

— Ему с нами неуютно. Это Боб. Он с успехом сыграл роль посредника в этом деле. Мертвых трудно услышать, мисс Деррик, хотя они слышат друг друга гораздо лучше, чем мы слышим их. Ваш отец пытался связаться с вами, но вы его не слышали. Ему было легче связаться с Бобом, хотя Боб живет в нашем мире, а не в их.

Люси почувствовала, что на глаза навернулись слезы. Отец пытался с ней связаться, а она его не услышала. У нее разрывалось сердце.

— Вы ни в чем не виноваты, — сказал мистер Блейк, почувствовав ее печаль. — Не корите себя. Дело не в желании, в любви или открытости. Чтобы слышать мертвых, даже если они рядом, нужно быть… не таким, как все. Я всегда был не таким, как все. Когда я был маленьким, моя мать защищала меня от отца, который порывался побить меня за то, что я говорил, что вижу ангелов на деревьях. Он считал меня лгуном. Вскоре я научился держать подобные вещи при себе. Уже тогда я понял: то, что вижу я, другие не видят.

Люси кивнула:

— Что вам сказал мой отец?

— Ему так же трудно видеть наш мир, как нам его. Вы должны что-то сделать, но он еще не понимает что. Он хочет, чтобы вы оставались со мной, пока он этого не поймет. Тогда он скажет мне, когда сможет. Еще он говорил о людях из вашего окружения. Он говорил, одному можно безоговорочно верить, другому верить нельзя совсем.

— Он не уточнил, кому можно верить, а кому нет?

Мистер Блейк покачал головой и улыбнулся: