Читать книгу "Птенцы Виндерхейма - Алина Лис"

– Да, старший брат.

– И еще. Никогда не доверяй знание о братстве женщинам. Женщины слишком просто устроены. Это не их вина – это их природа. Разум даже чистокровной свандки не в силах вместить и осознать устройство мира. Боги повелели им рожать сыновей и заботиться о мужчинах, а не воевать.

«Ах ты, вонючий, грязный…» – От возмущения Альдис даже не смогла подобрать нужных слов.

Рука сама собой нашарила на земле такие удобные комья земли. Занятая позиция открывала просто великолепные возможности для обстрела «учителя». Можно выпустить несколько импровизированных снарядов и раствориться в ночной темноте, пока сванды будут озираться и соображать, что произошло.

Девушка с трудом заставила себя разжать пальцы. Детская выходка. Ей не десять лет и не двенадцать, чтобы отказываться от возможности подслушать что-то важное ради минутного удовольствия.

– Брат Беовульф!

– Да, старший брат!

– Ты выполнил все условия, твой дух и помыслы чисты, а благородный род никогда не осквернял себя союзом с низкорожденными. Я буду счастлив назвать тебя младшим братом.

«Учитель» передал чашу с остатками крови своему ассистенту. Словно по команде, в рядах курсантов началось шевеление: юноши расстегивали пуговицы и закатывали рукава.

Человек в белой маске начал обход пещеры посолонь. Он остановился около крайнего слева парня – совсем взрослого пятикурсника, с красивым мужественным лицом, слегка тронутым загаром, и широко расставленными, чуть наивными зелеными глазами. Парень взял из рук мужчины нож и аккуратно надрезал кожу у себя на руке.

– Я – Эйрик Борнссон, приветствую тебя, младший брат, – провозгласил он, выдавливая капли над чашей.

Ассистент протянул ему бинт и перешел к следующему юноше.

– Я – Асбьёрн Сверссон, приветствую тебя…

– …Кнут Ульдссон, приветствую…

– …Гуди Варссон…

Альдис старалась запомнить все имена и лица, но их было слишком много. Родовитые майноры не из самых знатных, но и не дети эрлов. Отпрыски Горних Домов, будущие офицеры, и офицеры не из последних…

Удивительно, что среди них не было Хельга. Даже если он не смог сегодня прийти, даже если его пока не завербовали – его место здесь, среди таких же, как он сам.

И не только потому, что Хельг внешне похож на прочих братьев. Просто это презрительное отношение к «низкорожденным» словно было написано симпатическими чернилами на его высокомерном породистом лице.

Послание, которое Альдис не смогла вовремя прочесть.

Становилось ясным многое, очень многое. Его презрение к Лакшми, его готовность предать и использовать, его уверенность в собственной правоте.

И таких Хельгов будет становиться все больше!

Последний юноша произнес ритуальную фразу и обагрил чашу несколькими каплями своей крови. Мужчина в маске передал ее Беовульфу, снял с пояса кожаную флягу. Негромко хлопнула пробка, и в деревянный сосуд хлынула темная жидкость.

– Это кровь богов – освященное в храме Всеотца вино. Пусть боги будут свидетелями принесенной клятвы братства, – тихо произнес старший брат. – Пей!

Беовульф облизнул губы.

– Мы одной крови! – хрипло выкрикнул он в ночную темноту и поднес чашу ко рту.

– Мы одной крови, – подтвердил мужчина.

– Мы одной крови, – эхом отозвались курсанты.

Тот, кого беловолосые болванчики называли учителем, еще что-то говорил о клятве, верности и бремени Человека Камня, но Альдис не стала досматривать представление до конца. Осторожно пробравшись между валунов к началу ущелья, она зашагала назад по уже знакомой тропинке.

Ей было над чем подумать.

Был самый темный, самый тихий предрассветный час, когда девушка вышла к корпусу первокурсников. Птицы еще не проснулись, хмурые небеса были так же черны, как и несколько часов назад, но что-то – наконец задувший свежий бриз или особая, хрустальная тишина в воздухе – намекало, что Ночь Поминовения на исходе.

Дверь в корпус, как и следовало ожидать, оказалась заперта. Наверное, если постучать, Амрита откроет, но как объяснить свое пребывание на улице в четвертом часу ночи?

Альдис пошла по периметру здания, считая окна. Почти все они на мальчишеской половине были распахнуты или хотя бы приоткрыты. Но даже если предположить, что она сумеет пробраться в чужую комнату и никого не разбудить, добраться до крыла девушек возможно только через общий холл, в котором сидит комендант.

Крошечные туалетные оконца тоже мало могли помочь в ее задаче. Втиснуться в узкий проем она, пожалуй, сумеет, но как туда добраться по гладкой стене высотой в два человеческих роста?

Еще можно постучаться в окно Гурды. Подружки, конечно, откроют. Только их комната – ближайшая к холлу, и комендант может услышать шум.

Девушка обошла корпус по кругу и замерла у правого торца здания. Окно в комнату Томико – ну и Альдис, разумеется, тоже – было чуть приоткрыто.

Самое простое решение задачки – даже пробираться потом никуда не надо. Но именно эта обманчивая простота и смущала.

Она прислушалась. Из комнаты не долетало ни звука.

Разумеется, ниронки дрыхнут и видят десятый сон. Даже если они и собирались подождать Альдис, чтобы снова устроить ей темную, их должно было давно сморить.

Альдис нерешительно поставила ногу на едва заметную выбоину в каменной кладке, ухватилась за край подоконника и потянула на себя оконную раму. Дерево скрипнуло и подалось. В комнату хлынул поток прохладного предрассветного воздуха, кто-то из соседок беспокойно заворочался, пробормотал что-то по-ниронски…

Снова воцарилась тишина.

Альдис решилась. Просто сползти вниз не получится: кровать Томико у самого окна. Придется прыгать.

Она подтянулась и влезла на подоконник. Снова прислушалась – соседки спали, в этом не было никаких сомнений. Чтобы перебраться через Томико, достаточно пролететь полтора метра. Слепой прыжок с кувырком – ничего запредельного.

Девушка присела, сгруппировалась и прыгнула вперед «рыбкой».

Пронзительный девичий визг разорвал тишину на мелкие клочки.

Все пошло не так. Руки слишком рано встретили опору, и это был отнюдь не надежный и жесткий пол. Альдис с размаху приземлилась на что-то мягкое, теплое и неровное. Через секунду это «что-то» истошно завизжало голосом Томико и затрепыхалось.

– Молчи, дура! – прошипела Альдис, пытаясь одновременно заткнуть ниронке рот и натянуть на голову одеяло. – Весь корпус перебудишь!

В ответ Томико заорала еще громче и начала лягаться.

Справа и слева заворочались, просыпаясь, остальные соседки. Послышались возмущенные сонные голоса. Альдис отвесила орущей сокурснице пощечину, и ниронка захлебнулась криком.