Читать книгу "Последний пожиратель греха - Франсин Риверс"

— Я знаю.

— В тот день я такие ужасные вещи ей говорила. И тебе.

— Я помню.

Мне не хотелось говорить, почему так было. Не хотелось говорить, что мне так не хватало ее любви и внимания. Я не хотела искать себе оправданий.

— Я видела, мама, как она по поваленному дереву шла, а я все еще так на нее злилась, что хотела, чтоб она упала. А когда она упала, мне хотелось вытащить ее оттуда. Я хотела, чтоб все обратно вернулось, чтоб она жива была. Когда она упала, у меня уже никакой ненависти ни к ней, ни к тебе не было. Вообще никакой. Но было поздно слишком. Я не толкала ее, мама. Клянусь тебе моей жизнью, я ее не толкала.

— Я знаю, что ты не толкала, — сказала она хрипло. — Я никогда так и не думала, ни одной минуты.

— Не думала? А я считала…

Она медленно повернулась ко мне. Ее лицо было худым и землисто-серым, и к тому же вытянулось от горя. — Я никогда тебя не винила в том, что с Элен сталось… никогда. — Она прикоснулась к моему платью, перебирая пальцами потертый ситец. — Ты так считала? А я это про себя думала, с того самого дня, как это случилось.

— Что ты думала, мама?

— Надо было, чтоб это со мной случилось, — она прошептала в отчаянии.

После этих слов на меня нахлынуло теплое чувство, как будто весенний бриз, который развеял всякое непонимание. — Мама, но почему? — спросила я нежно, и тут же поняла каким-то внутренним чувством.

— Потому что я послала Элен тебя догонять. — Ее лицо передернулось. — Я послала ее. — После этих слов она прерывисто зарыдала. — Я знала, что плохо сделала, когда забрала у тебя куклу и ей дала. Эта кукла для тебя так много значила. Это жестоко было. Я об этом горько жалела. Я хотела было все исправить, а ты уж убежала. Бабушка сказала, будто ты думала, что я Элен больше люблю, чем тебя. Я знаю, что так оно казалось. Она маленькая была для своих годков, к тому ж мы едва не потеряли ее, когда она только родилась. Она слабенькая такая была, и ей внимания было больше надобно. А ты непоседа была с самого начала, независимость твоя испытанием для меня была постоянным…

— Бабушка говорила, что это мой дух любознательный…

Мама грустно улыбнулась. — Да, точно. — Она дотронулась до моих волос. — Она тебя так хорошо понимала. Куда лучше, чем я. Я ей завидовала даже, что ты часами с ней сидеть могла и разговаривать, а со мной и словом не обмолвишься.

— Ой, мама… — Как мне хотелось, чтобы она посидела со мной и с бабушкой, хоть бы несколько минут. Я думала, она всегда была в стороне, потому что ненавидела меня, потому что винила меня в смерти Элен.

— Я никогда не хотела, чтоб ты себя винила, Кади. Это из-за меня случилось. Я сказала Элен идти за тобой и отдать тебе куклу. И она пошла. И умерла там.

— Ты ж не знала, что я пошла к реке, мама. Ты ж не знала, что я пошла к Ущелью.

— Мне надобно было идти тебя искать. — Ее губы задрожали. — Мне надо было идти за тобой. Не Элен посылать. Мне надо было тебя догонять и просить у тебя прощения. Это я виновата, что она в Ущелье упала. Моя вина, что она умерла, Кади, не твоя.

— Это случайность была, мама.

— Случайность, но оно бы не вышло, будь я хорошей мамой. — Она убрала свою руку от моих волос и стиснула руками покрывало, которым укрывалась. — Я вас обеих потеряла в тот день на реке. Ты уж с того дня ко мне не подходила, и я тебя не винила. Ох, а когда я на тебя смотрела, то видела в твоих глазах печаль эту ужасную. И знала я, что это из-за меня все. Ты так мучилась, что я думала, что с ума сойду. Я в тот день обеих девочек моих потеряла. И ее, и тебя, — Она закрыла глаза и отвернулась.

Мне стало больно из-за ее мучений, и я слегка погладила ее по бледной, похудевшей щеке. — Ты меня не потеряла, мама. — Я погладила ее по волосам так же, как она гладила меня, когда я была маленькой. Я заметила, что напряжение оставило ее. Наверно, она это тоже вспомнила. Она медленно повернула голову и опять посмотрела на меня со слезами на глазах.

— Ты такой счастливой была с Блетсунг Маклеод. Кажется, вы так хорошо друг друга понимаете.

— Да, это правда.

— Я знаю, что люди про нее говорят, но неправда все это. Она добрая и верная. Она столько лет прожила у этой горы ужасной. Надеялась, верно.

— Да. — Я прикоснулась ладонью к ее щеке. — Да, Блетсунг такая, как ты сказала, но если б ты тогда позвала меня… когда ты пришла туда и там стояла в зарослях, я бы к тебе сразу побежала.

Она заморгала глазами. — Ты бы побежала? Правда?

В ответ я только улыбнулась, потому что говорить я не могла.

В глазах мамы промелькнула надежда — совсем маленькая искорка, а потом появился страх. Я его сразу узнала. Она подняла одну руку, собираясь обнять меня. Это все, что мне было нужно. Я наклонилась к ней. Когда ее рука обняла меня, у меня перехватило дыхание. — Мама, я тебя так люблю!

Она притянула меня к себе, крепко обнимая, так что я легла рядом с ней. Так мы лежали, обнявшись, и обе плакали.

— Кади, я тебя тоже люблю, — сказала она, целуя меня.

Я упивалась звуком ее нежного голоса. Потом она назвала меня так, как называла, когда я была совсем маленькой. — Ты по-прежнему моя маленькая частичка неба…

Лилибет[2]. Маленькая частичка неба. Эти слова действительно похожи. Я позже много думала о том, кем она была на самом деле — ангелом? Но я до сих пор не знаю, кем она была. Я размышляла об этом время от времени и поняла: некоторые вещи мы узнаем только тогда, когда встретимся с Господом и спросим Его самого. Бабушка Форбес говорила со мной понятными для ребенка словами, а Лилибет говорила то же самое по-своему. Она всегда направляла меня на Божьи высоты.

Не могу точно сказать, существовала она на самом деле, или нет. Все что я знаю — она была всегда рядом, когда я в ней нуждалась. Но со дня нового завета я ее больше не видела. Так мы назвали тот день. День начала новой жизни. Ведь с тех пор я и не нуждалась больше в Лилибет. У меня был Господь.

Мне нравится думать, что это Господь послал мне Лилибет, и что она не была плодом моего воображения, хотя оно у меня очень живое. Но если бы Господь явился мне в горящем кусте, как Моисею, я бы умерла на месте от ужаса. Это понятно. Я думаю, Господь намеренно послал ко мне маленькую девочку, похожую на мою сестру Элен, которая при этом говорила, как бабушка Форбес. Я очень благодарна Ему за такую милость ко мне.

Впрочем, все мы видели столько Его милости я любви, что невозможно перечислить. В тот далекий день Его свет пришел в нашу долину, и с тех пор он светит ярко. Довольно скоро к нам присоединилось еще много людей. Некоторым потребовались месяцы, даже годы, чтобы поверить в истину и пойти на реку креститься.