Читать книгу "От предъязыка - к языку: введение в эволюционную лингвистику - Валерий Даниленко"

Суть теории агглютинации состоит в следующем. Праязык первоначально был корнеизолирующим. Он состоял из одних корнесловов. Аффиксы в нём отсутствовали. Корнесловы делились на глагольные и местоимённые. На базе последних в дальнейшем сформировались местоимения и служебные части речи. Однако некоторые местоимения в силу частого употребления с некоторыми глагольными корнесловами «приклеились» к ним и тем самым превратились в аффиксы. Это послужило началом образования первых частей речи, поскольку эти аффиксы стали выступать в качестве их частеречных показателей.

Адъективная гипотеза.

В своей «Пространной русской грамматике» (СПб., 1827) Н.И. Греч набросал свою историю происхождения частей речи. Он писал: «Спрашивается: которая часть речи существовала в языке прежде других? Прежде всех составилось междометие, но оное по справедливости может быть исключено из числа частей речи. По мнению нашему, первою частью речи было прилагательное имя, ещё неясное, неотделённое от междометия. Потом перешло оное в существительное, которое сначала было не нарицательное, а собственное, означавшее отдельный предмет, и потом уже сделалось нарицательным» (указ соч., с. 11). Вот в какой последовательности создавались, по Н.И. Гречу, части речи в конечном счёте: прилагательные → существительные → глагол «быть» → наречия → другие глаголы → предлоги и союзы → местоимения.

Причастная гипотеза.

Эта гипотеза, с эволюционной точки зрения, до сих пор выглядит среди других как наиболее убедительная, хотя её автор, А.А. Потебня, жил ещё в XIX веке. В ней заложен несомненный эволюционный потенциал.

Первой частью речи А.А. Потебня считал первобытное причастие. Оно ещё не имело морфологических показателей времени, залога, рода и т. д., но в их номинативном значении было нечто смежное между предметностью и признаковостью. Они обозначали безразличную совокупность предмета и действия. Они указывали на ещё не расчлененные восприятия предметов и их признаков. Так, гипотетическое предложение «Лек», состоящее из одного первобытного причастия, было эквивалентом предложения «Птица летит».

А.А. Потебня писал: «Таким образом, слово, предполагаемое лексическою частью (лек-) глагола „летит“ означало не действие, взятое отвлеченно, а ещё не разложенное восприятие, безразличную совокупность предмета и действия, напр., не полёт, приписываемый птице, а летящую птицу без всякого разложения этого явления. Ближайшее значение части „лек“ в гл. „летит“ есть примета или признак, коим восприятие, напр., летящая птица, намечается мыслью для дальнейшей мысли. Такое же значение в той же мере предполагается и именем и есть столь же доименное, как глагольное» (Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 1–2. М.: Учпедгиз, 1958, с. 90).

С развитием мышления люди стали способны расчленять подобные восприятия на отдельные представления. Тем самым они создавали основу для создания существительных и глаголов. На их основе стали возникать в дальнейшем и другие части речи.

Авторы рассмотренных гипотез о происхождении частей речи видели свою главную цель в обосновании первичности той или иной единственной части речи в языке. Найти такую часть речи — гадать на кофейной гуще. Логичнее предположить, что первичными в поливербальном языке были сразу три части речи — существительные, глаголы и прилагательные. Почему?

Именно в основе указанных частей речи лежат главные категории, с помощью которых люди в первую очередь ориентируются в мире. Вовсе неслучайно субстанции и их атрибуты лежат в основе суждения. Первые выступают в суждении в роли субъектов, а другие — в роли предикатов. Вот почему слова, обозначающие субстанции и их атрибуты, в первую очередь нуждались в специальных частеречных показателях. Эти показатели при этом не следует ограничивать только Аффиксами, поскольку в роли частеречных показателей способны выступать также и другие способы грамматической специализации — например, типичное значение у того или иного слова или типичная позиция в предложении.

Как формировались вторичные части речи? На основе трёх первичных и появившихся вторичных — например, предлогов. Мы можем это проследить на примере наречий. Так, легко обнаружить, что наречия утром или вечером в русском языке возникли из форм творительного падежа имён существительных. На основе существительных формировалось множество и других наречий: без оглядки, до отвала, с молотка, под боком, в сердцах, на ходу, наголову, назубок, в мерк бок о бок, шаг в шаг и т. д. Но не меньше наречий было сформировано и на основе прилагательных: по-русски, ярко, налегке, заживо, влево, втайне, подолгу, вкратце, издавна, потихоньку, впустую и множество им подобных.

Морфологическая эволюция в поливербальную эпоху шла и идёт по пути выработки своих путей к морфологизации слов, из которых создаются несколькословные предложения. Рассмотрим процесс морфологизации подробнее.

В процессе построения нового предложения мы переводим слова, отобранные для создаваемого предложения, в морфологические формы. Этот процесс называется формообразованием, словоизменением или морфологизацией. Он осуществляется за счёт целой системы способов:

Синтетические способы выражения морфологических значений (морфологизации) переводят лексему в ту или иную морфологическую форму слова за счёт изменения её как таковой (их можно назвать внутрисловными), а аналитические делают это за счёт либо специальных слов (напр., артиклей), либо за счёт постановки этой лексемы в определённую позицию во фразе (их можно назвать внешнесловными).

Звуковая морфологизация. В этом случае лексическая форма слова переводится в морфологическую исключительно за счёт звуковых средств. К ним относится ударение. Так, слова «нарезать» и «насыпать» отбираются говорящим в лексический период фразообразования в форме несовершенного вида, т. е. с ударением на суффиксе «-а-». Морфологизация этих слов в морфологический период фразообразования производится либо за счёт сохранения ударения на «-а-», либо за счёт его переноса на основу, на корень. В первом случае лексема переводится в форму несовершенного вида, а во втором — совершенного.

Корневая морфологизация. В качестве носителя морфологического значения в данном случае выступает корень слова. Корневая морфологизация может осуществляться в двух формах — супплетивной и редупликационной. Примеры первой: идти — шёл, хороший — хуже; в нем. gut — besser, в лат. bonus — melior, в англ, goot — better, go — went «идти — шел/шла», I — те «я — мне» и т. д. Примеры редупликации (повтора корня): в малайском orang «человек» — orang-orang «люди», в шумерском — kur «страна» — kur-kur «страны».

Редупликация часто встречается в хамитских и африканских языках. Примеры морфологизации по числу из хамитских языков: сомали: dër «длинный» — dër-dër «длинные», хауса: katara «задняя нога» — katatari «задние ноги».