Читать книгу "«Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике - Николас Блейк"

– Проблема в словах «очень скоро», сэр? Вы предполагаете, что раз она отпустила Милли, то, значит, в любой момент ждала посетителя и не хотела, чтобы девушка его видела. Но едва ли он мог прийти к ней так рано? Еще не все домочадцы легли спать. А кроме того, прошлым вечером в половине одиннадцатого или около того вы все были наверху в Епископской комнате.

– Да. И это любопытный момент. Оставим его пока. Так или иначе… Кстати, полагаю, вы выяснили, когда отправились спать остальные?

Суперинтендант снова полистал свой блокнот.

– Хозяева и гости разошлись вскоре после того, как вы отбыли. Миссис Рестэрик, мисс Эйнсли и мистер Эндрю Рестэрик поднялись наверх в одиннадцать. Доктор Боуджен и мистер Дайкс – минут десять спустя. Мистер Рестэрик задержался внизу еще немного, но, по его словам, к половине двенадцатого был в постели. Слуги легли около одиннадцати, за исключением дворецкого, который обошел первый этаж, запирая окна и двери в четверть двенадцатого, и удалился к себе спустя пять минут. Мы пока не смогли перепроверить названное время.

– Значит, к половине двенадцатого все были в своих постелях. Теоретически преступление могло произойти в любой момент между одиннадцатью и полуночью, дадим убийце десять минут на подготовку с разыгрыванием самоубийства. Но чтобы попасть в комнату Элизабет, ему пришлось бы пройти мимо комнаты Эндрю Рестэрика. Вполне возможно, Эндрю в этот момент еще не спал, так что это было рискованно. Скорее всего, наш убийца дал Эндрю по меньшей мере полчаса, чтобы тот заснул. Значит, он был в комнате Элизабет в промежуток между половиной двенадцатого и десятью минутами первого, когда особый констебль видел, как погас свет.

– Согласен, мистер Стрейнджуэйс, промежуток с одиннадцати до десяти минут первого следует изучить особо тщательно. Но у нас нет доказательств, что свет в десять минут первого погасил именно убийца. После первого у нее мог быть и второй посетитель.

– Да, такое возможно. Но тогда следует, что в доме у нее два любовника. Маловероятно, чтобы кто-то еще заходил в ее комнату среди ночи.

– Убийца не обязательно был ее любовником, сэр. Или же он мог быть брошенным любовником.

– Вы слышали про мистера Дайкса?

Суперинтендант бросил на Найджела довольный, хитрый взгляд.

– Мистер Рестэрик мне сказал, что мистер Дайкс был с ней помолвлен. Потом она…

– Она…?

– Сведения я получил от мисс Эйнсли. Она сообщила, что мисс Рестэрик разорвала помолвку со словами: больше так не может продолжаться. Мотив для преступления имеется, мистер Стрейнджуэйс, особенно если Дайкс считал, что кто-то в доме занял его место.

– Да, полагаю, это является итогом вашего расследования, до получения результатов вскрытия.

Суперинтендант снова широко улыбнулся и поднялся, чтобы уходить.

Вечер Найджел провел за чтением и игрой в пикет с мисс Кавендиш, при этом оба они были немного рассеяны.

В одиннадцать часов следующего утра знакомый голос приветствовал Найджела по телефону. Позвонил его старый друг, детектив-инспектор Блаунт из Департамента уголовного розыска Нового Скотленд-Ярда.

– Не уделите ли мне полчаса, Стрейнджуэйс? – произнес обходительный голос с легким шотландским акцентом. Блаунт никогда не тратил времени на светскую болтовню. – Я в Мэноре.

– Слушаю и повинуюсь. Я уже начал задумываться, когда вас к нам пришлют. Как вам погода? Наверно, чувствуете себя как дома.

– Отлично, – без энтузиазма ответил Блаунт. – Только что доставили результаты вскрытия. Покойная была наркоманкой. Кокаин. Можете обмозговать это по пути сюда.

– Кокаин? Да, так я и думал. Как давно…

Но Блаунт уже повесил трубку.

Когда Найджел вышел из калитки и повернул на главную улицу деревни, восточный ветер ударил в него, пронзая до костей, сковывая голову стальными обручами холода. Его ледяной дух словно высасывал саму жизнь из тела. Сразу за деревней мужчины выкапывали из заноса машину, и их дыхание паром клубилось в воздухе. Наркоманка, думал Найджел. Бедная Бетти. Но это было достаточно очевидно. Все, что ему рассказывали о ее поведении в последнее время: нервозность, перепады настроения, эмоциональные вспышки, – укладывалось в эту картину.

И тем не менее странно… Почему-то это не вписывалось в образ Элизабет Рестэрик, который начал вырисовываться у него в голове, – женщины, которая, невзирая на недюжинный жизненный опыт, сохранила своего рода невинность, была распутной, но не грешной. Такая жрица телесных удовольствий не нуждается в искусственных восторгах, какие дают наркотики.

По прибытии в Истерхэм-Мэнор Найджела сразу провели в малую гостиную, которую полиция заняла под штаб-квартиру. Невзирая на полыхающий в просторном камине огонь, комната казалась холодной и унылой. Слишком уж похожа на кабинет в привокзальном отеле, подумалось Найджелу: неудобные столы, стопки писчей бумаги и металлические пепельницы. И невзирая на огонь в камине, инспектор Блаунт сидел в вязаном ночном колпаке. Этот предмет одежды Найджел никогда не одобрял. Инспектор, как он не раз указывал, не был создан матерью-природой разыгрывать пирата или персонажа «Похождений повесы» из серии гравюр У. Хогарта. Но Блаунт настаивал, что, если голова у тебя лысая как камень-голыш, в холодную погоду она нуждается в защите, даже и в четырех стенах.

«Я головой для дела пользуюсь, – по обыкновению говаривал он. – Не могу позволить, чтобы она простудилась».

Когда прибыл Найджел, в гостиной уже находились суперинтендант Филлипс и детектив-сержант, помощник Блаунта. Передвинув письменный стол поближе к камину, Блаунт снял пенсне в золотой оправе и указал им на стул. Найджел послушно сел. Как всегда, когда удавалось отвлечься от неуместного белого ночного колпака, Найджел находил детектива похожим на управляющего банком, собравшегося учинить разнос клиенту за превышение кредита.

– Так, значит, вы опять во что-то впутались, Стрейнджуэйс, – строго сказал он.

Найджел понуро опустил голову.

– Лучше обо всем мне расскажите. Своими словами.

– Я не привык пользоваться чужими, – с достоинством сообщил Найджел и изложил Блаунту ход событий со своей точки зрения.

Детектив-сержант деловито карябал бумагу, ведя протокол.

– Гм, – произнес Блаунт, когда Найджел закончил. – Тут есть кое-что интересное. Каково… э… ваше истолкование происшествия с кошкой?

– Я склонен думать, что в молоко что-то подмешали. Нужно разузнать, есть ли препарат, способный произвести подобное действие. Про кокаиновые трясучки нам известно, но сомневаюсь, что кокаин действует сходным образом и на животных. Разумеется, это мог быть розыгрыш. Но теперь, когда мы знаем, что мисс Рестэрик была наркоманкой, можно предположить, что существует некая связь между происшествием с кошкой и убийством. Может, тем самым кто-то пытался дать понять, что он или она знают, что мисс Рестэрик наркоманка?