Читать книгу "Диагноз доктора Холмса - Влада Ольховская"

Инга почувствовала, как под ней подкашиваются ноги, и ей пришлось сесть на пол, иначе она просто упала бы. Здесь было жарко, душно — от запахов, о происхождении которых ей не хотелось даже думать. Она как будто уже оказалась в гробу! Следовательница, всегда считавшая себя сильной, превосходящей других женщин и даже некоторых мужчин, сейчас совершенно не знала, что делать.

Присмотревшись внимательнее к лицам погибших, она убедилась, что все они ей незнакомы — а вот одного знакомого лица как раз нигде не было! Это подарило Инге первую слабую надежду.

— Где Гирс? — спросила она.

Анна приоткрыла один глаз в удивлении.

— Ты разве не помнишь?

— Не помню что?

— Как он с другой стороны стекла наблюдал, как мы задыхаемся от газа в этой машине.

Надежда, только-только зародившаяся, была раздавлена.

— Что?..

— Это он, — пояснила Анна. — Он за всем стоит. Не его папаша, а он, удачно изображавший из себя тупое быдло. Что ж, его можно поздравить, тут он провел даже меня.

Инга не помнила, что было после того, как она села в машину, но Анне она верила. Получается, тот чат, который показал им Гирс, был такой же фальшивкой, как и фотография Юли. Они все это время считали, что они в относительной безопасности, потому что человек, придумывавший способы убийства, изолирован. Но вот он — совсем не тот, кого они подозревали! Он сумел заманить их в ловушку, обмануть даже Анну, которая, казалось, и вовсе была гостьей с другой планеты и видела людей насквозь.

В душе Инги расползалось непроницаемо черное отчаяние. Гирс представлялся ей непобедимым существом, а значит, и их смерть уже была вопросом решенным, не было смысла даже дергаться. Ну не может обычный человек в тридцать лет быть способным на такое! Как это иронично… Если бы Ингу просто похитили, связали, наставили на нее пистолет, она бы все равно боролась до последнего. Но здесь, в этой дыре, в этой каменной могиле, силы сами покидали ее тело.

Она перебралась поближе к стене и оперлась на нее спиной, продолжая наблюдать за Анной. А та по-прежнему мирно медитировала, не замечая ничего вокруг.

Гирс, скорее всего, наблюдал за ними. Такие, как он, всегда наблюдают, иначе проще было бы пустить им пулю в лоб, а не хоронить их заживо. Что ж, они были для него скучными жертвами! Они, казалось, впали в апатию сразу же после пробуждения и даже не собирались метаться по комнате, ломая пальцы о кирпичи.

— Это я во всем виновата, — тихо сказала Инга. — Я ему подыграла.

— Виновата, не спорю, но не только ты. Мне следовало быть внимательнее. Но я, глядя ему в глаза, до последнего не замечала, кто он. Так что обе хороши! Да и подготовиться мне нужно было лучше.

— То есть?

— С тех пор как умерла Полина Увашева, я знала, что могу оказаться на ее месте, — пояснила Анна. — Вот к этому и нужно было готовиться, и я пыталась, но слишком поверхностно, слишком просто. Видишь?

Она подняла вверх левую руку, однако Инга не увидела на ней ничего особенного.

— И что? Это просто рука!

— Вот именно, — кивнула Анна, снова опуская руку на колено. — А должна быть рука со следящим браслетом. После того как мы отключились, этот хорек наверняка обыскал нас: телефонов нет, браслета тоже нет. Мой звонок Леону успел пройти, но абонент, как водится, недоступен именно в самый сложный момент. Мы с тобой одни здесь.

— Тогда это очень печальный исход, — горько усмехнулась Инга. — Потому что от меня нет толку… наверное, никогда не было, просто я отказывалась замечать это.

— Слишком рано начинаешь ныть.

— Хочешь узнать, почему я не могу позвонить своей дочери, даже когда верю, что ее похитили?

— Не особо, но, думаю, ты все равно расскажешь.

После такого говорить было даже унизительно, а не говорить не получалось, потому что только это спасало Ингу от накатывающей волнами истерики. Она цеплялась за прошлое, ведь оно причиняло ей даже большую боль, чем настоящее. Именно боль отрезвляла ее.

Инга никому еще не рассказывала эту историю. Напротив, она делала все возможное, чтобы скрыть произошедшее, вот почему она испугалась, когда Дмитрий Аграновский намекнул, что все знает. Но теперь она хотела рассказать — вроде как исповедоваться человеку, совершенно не подходящему на роль исповедника. О том, что их, возможно, слышит убийца, она и вовсе предпочла забыть.

— У меня никогда не ладилось с мужчинами, веришь?

— Допускаю такую мысль без лишних сомнений, — отозвалась Анна.

— А ведь ты наверняка воображаешь не то, что было на самом деле…

— Я вообще ничего не воображаю, смысла не вижу, раз ты рассказываешь.

Многие предположили бы, что мужчины обходили Ингу стороной, как типичную канцелярскую крысу, — и были бы не правы. Это она не рассматривала отношения всерьез. Ей нравилось проводить вечера в приятной компании, нравилось делить с кем-то постель, и постоянные отношения были для нее лишь возможностью избежать нового поиска.

Вот только мужчины странные существа: порой они хотят не лучшее, а то, что им недоступно, как будто из принципа. Вот и Ингу, всегда боявшуюся брака, звали замуж чаще, чем ее подруг, которые только и мечтали что о кольце на безымянном пальце. Она сама толком не могла сказать, почему возможность создать семью ее так пугает, но после каждого нового предложения она разрывала отношения и больше не отвечала на звонки.

А потом ей повезло — или, по крайней мере, так ей показалось вначале. Она познакомилась с очень обеспеченным человеком, бизнесменом, который и сам большую часть времени проводил на работе. Он только что развелся и не спешил снова связывать себя узами брака. Они встречались только по ночам, и обоих это устраивало.

— Тут мне, наверное, полагается сказать, что потом я влюбилась в него! — заметила Инга. — По закону жанра — или кармы. Но я не влюбилась, я просто забеременела. Я не ожидала, что так будет, иногда это случается не по нашей воле, даже вопреки ей.

Об аборте Инга даже не думала, материнский инстинкт накрыл ее с головой. Она обожала этого ребенка с тех пор, как узнала о нем. Да и ее любовник был не против, у него тоже не было детей.

Инге казалось, что их будущее не так сложно угадать. Она родит, они смогут воспитать этого ребенка, даже не любя друг друга. Почему нет? Обычная ведь история!

Но оказалось, что у бизнесмена на наследницу другие планы.

— Когда Юлька только родилась, он сказал мне, что хочет забрать ее. Не украсть, а именно забрать — с моего позволения. Сначала я, естественно, психанула. Но он умел добиваться своего, причем не агрессией и наглостью. Он был очень терпеливым, мягким, он говорил со мной так, что я начинала ему верить. Тут кто угодно бы поверил!

Инга до сих пор не бралась сказать, прав он был или просто убедил ее, что прав. Но он умело сыграл на ее любви к ребенку, чтобы получить свое.