Читать книгу "Пришельцы, дары приносящие - Гарри Гаррисон"

– Я то же самое сделал, – проворчал Сэксон. – Заметили, что он забыл об этом упомянуть?

Джонс кивнул. Было два звонка одновременно, это зафиксировано. У Дюма и Сэксона один и тот же мотив для убийства, и оба имели возможность зарезать издателя – оснований достаточно, чтобы надеть наручники. Вот только на кого из двух?

Лейтенант Джонс хмыкнул и отложил блокнот. Он уже понял, кто убил Оливера Редмонда.

– Сержант, свидетели могут идти. Проводите их вниз и проследите, чтобы все вышли.

Несколько мгновений все молчали, затем дружно поднялись. Каждый ожидал в лучшем случае обвинений, а в худшем – ареста. Но едва сержант отворил дверь, Джонс заговорил снова:

– Я сказал, что свидетели могут идти. Но к вам, Эльза, это не относится. Вы арестованы за убийство Оливера Редмонда.

У нее распахнулись глаза, от лица отлила кровь. Джонсу удалось ее напугать, теперь нельзя давать послабления, пока не сознается. У него не было улик, только умозаключения.

– Видите ли, Эльза, нам о вас известно гораздо больше, чем вы думаете. Например, есть сведения, что вы были не только секретарем, но и любовницей Редмонда. Вы питали к нему нежные чувства, но он не отвечал взаимностью.

Никаких таких сведений у лейтенанта не было, но он не сомневался в своей правоте. Потому что нащупал мотив убийства – и теперь фрагменты мозаики легко складывались в целостную картину.

Эльза была настолько потрясена, что с огромным трудом нашла ответ:

– Нет… Это неправда… Он не мог вам такого сказать!

– Он и не говорил. Но есть человек, видевший, как вы покидали кабинет Редмонда – в очень позднее время, когда по служебной надобности там находиться не могли.

Это был блеф, но он достиг цели – Эльза тяжело опустилась обратно в кресло. Джонс поспешил развить успех:

– Вы знали о его намерении жениться, и вас это никак не устраивало. Поскольку сами хотели выйти замуж за него, а он никак не соглашался. Сегодня вы решили выяснить отношения, устроили Редмонду сцену, и он указал вам на дверь. Вот тут-то и решились вы на убийство: если он не достался вам, то пусть не достанется никому. Уйдя в полвосьмого, вы вскоре вернулись с кофе для шефа, который отдали Чарли. Этим достигались две цели: вы получали алиби, так как после вашего ухода Редмонд был еще жив, и возможность вернуться в здание.

– Но… я же не могла, – пролепетала Эльза, готовая упасть в обморок.

Снаружи в комнату не проникало ни звука.

– Отчего же, попасть в здание вы могли, о чем сами мне сказали. Помните, как упомянули, что работали по воскресеньям, как вам приходилось спускаться и отпирать дверь. Именно это вы нынче и проделали. Дождались, когда лифт поедет вверх, отперли входную дверь и очень аккуратно заперли ее за собой. Чарли был в лифте, он не мог видеть, как вы проходите через дверь и направляетесь к лестнице. К тому моменту, когда вы поднялись на седьмой этаж, Чарли уже спустился.

Вас выдал способ убийства, – продолжал лейтенант. – Ну не мог Редмонд сидеть спокойно, в то время как разгневанный мужчина заходил ему за спину и доставал из витрины штык. Но он вполне мог, ничтоже сумняшеся, заниматься своими счетами, пока вы позади него под каким-то предлогом отпирали витрину. Секретарь воспринимается как предмет офисной мебели: когда он входит в кабинет или перекладывает с полки на полку бумаги, никто и ухом не ведет. Вы вошли, взяли штык, приблизились к шефу сзади и перерезали ему горло. А затем, стерев все отпечатки, бросили орудие убийства.

Джонс глядел на Эльзу и видел, что надо поднажать.

– Одно движение ножом, и человек мертв. Причем его кровь брызнула на стол, ни единой капли не упало на вашу одежду. После этого оставалось только уничтожить отпечатки пальцев и спуститься по лестнице. Вы все проделали тихо и дождались за дверью, когда загудит лифт, – это через несколько минут после убийства явился Дюма. Дальше было совсем просто: вы выскользнули из здания и отправились домой ждать звонка из полиции. Наверное, опередили его на считаные минуты…

– Я должна была убить Олли! – закричала Эльза. – Должна! Он меня любил! Знаю, что любил! Я все ему отдала, а он захотел жениться на светской девке! Если бы пришлось, я бы снова это сделала! И все равно, что со мной будет! Все равно!..

Ее речь перешла в сдавленные рыдания.

Джонс вовсе не был доволен собой, но он понимал, что другого способа добиться от нее признания не существовало. Эльзу увели, и лейтенант, оставшись в комнате один, подошел к стеллажу, чтобы взять для детей своей сестры несколько комиксов.

Но взглянул на обложки журналов, вспомнил лежащего на седьмом этаже мертвеца – и передумал.

Европейский шарм

– Куда ты меня затащил? – тяжело вздохнул я. – На Кони-Айленд не похоже совершенно.

– Тосол, ты позор нашей армии! – упрекнул Сардж. – Гуляешь по раю, снимаешь пенки с божественной амброзии и при этом думаешь только о прокисшем пиве.

Он зачерпнул воды и плеснул в меня, прямо в рот попал.

Мой приятель-сержант – большой любитель подурачиться. Однако нам тут нравилось, как говорится, без дураков. Место просто обалденное: узкий пляжик, ярко-синяя водица, и мы у самого бережка. Сразу за полоской песка вздымаются известняковые утесы, а наверху – такое впечатление, будто в целой миле, – видны зеленые деревья. Все остальное – это небо с огнедышащим красным шаром средиземноморского солнца, белые яхты и люди: кто-то плещется в воде, кто-то загорает в шезлонге.

Позади нас вдруг заревело и затрещало, и мимо промчалась мощная моторка с водным лыжником на буксире. Мы повернулись взглянуть.

– Стеклотканевый корпус, – констатировал я. – Мощность двигателя…

– А ну-ка, вылазь из ремонтной ямы, – проворчал Сардж. – И прибереги свою техническую эрудицию до возвращения к дружкам, героям тыловой службы. Ты лучше не на моторку гляди, а на ту, кого она тащит. Любоваться такими цыпочками – вот для чего ты приплыл на Капри.

Как всегда, Сардж был прав. Буксирный трос заканчивался деревяшкой, за которую держалась обалденная штучка, – таких я прежде видывал разве что на туристических постерах. Красотка махала свободной рукой, отклонившись назад; она словно родилась на водных лыжах. И вся покрыта золотым загаром – бикини общей площадью с мой погон не в счет. Вот она промчалась мимо, и нашим глазам открылся ее тыл, – клянусь, он ничем не уступал фронту!

Толком полюбоваться ею помешала волна от лодки – захлестнула, диверсантка, меня с головой.

Я вынырнул и увидел оседлавшего волну Сарджа, этот ловкач вовремя подпрыгнул и не только не окунулся, а даже не упустил девицу из виду. Глаза у него пламенели, как два сопла при форсаже, и я понял: начинается боевая работа.

– Ну, вот ты и принял морскую ванну, – сказал он. – Теперь на берег, и приступаем к операции. Хочу показать тебе, что такое настоящий европейский стиль.