Читать книгу "Тайна скарабея - Филипп Ванденберг"

Рая горько усмехнулась:

– Мосье, если вам так хочется это услышать: вы с доктором Хорнштайн работаете на секретную русскую службу.

Макорн отодвинул Камински в сторону и обратился к Рае:

– Вы не могли бы это повторить?

– Камински и доктор Гелла Хорнштайн – агенты КГБ.

Макорн повернулся, засунул руки в карманы. Перед Камински стоял крепкий, внушающий уважение человек.

– Похоже, ты должен мне кое-что объяснить. Или я ошибаюсь?

Камински не знал, что делать, и безуспешно подыскивал слова.

– Послушайте! – наконец произнес он, обернувшись к Балое. – Как вы объяснили мне тогда в Абу-Симбел, вы работали на КГБ и хотели порвать с этим. И я не раздумывая помог вам, что само собой разумеется. Это же абсурд – обвинять меня в связи с русскими!

– Конечно, абсурд, – ответил Балое. – Но еще более невероятно то, что Гелла Хорнштайн работает на КГБ.

– Гелла Хорнштайн? Это невозможно!

– Послушайте! Мы ничего не можем доказать, но все говорит против вас. А доктор Хорнштайн, без сомнения, работает на секретную русскую службу.

Камински неестественно улыбнулся.

– Гелла, именно Гелла?

– Да, именно Гелла! – злобно прокричала Рая Курянова. – Мы собственными глазами видели, как она встречалась с полковником Смоличевым. А у Смоличева много врагов в Египте. Вы наверняка знаете об этой встрече!

– Кто такой полковник Смоличев? – удивленно спросил Макорн.

– Глава русских в Египте и большая сволочь! – Рая заплакала от злости. – Он следовал за нами через Судан, Красное море и весь Египет, а мы считали, что в безопасности. В действительности все это была грязная инсценировка. Смоличев играл с нами, словно кошка с мышью, и доктор Хорнштайн помогала ему в этом.

Рая беспокойно озиралась по сторонам, будто опасалась, что к ним в любой момент может подойти Смоличев или парочка его людей и, как всегда, со слащавой ухмылкой положить руку на плечо. Но ничего не происходило.

У Камински был отсутствующий вид. Вероятно, он не мог справиться с собой в сложившейся ситуации.

– Можете быть уверены, – запинаясь, произнес он, – я с русскими дела не имею. А что касается Геллы Хорнштайн, то я ничего не знал. Я этого даже и подумать не мог. Я убежден, что все это просто недоразумение. Где и когда вы видели доктора Хорнштайн?

– За один-два дня до начала войны. А почему вы спрашиваете?

Макорн понял, что Камински растерян, и взял инициативу в свои руки:

– Мы как раз ищем Геллу Хорнштайн. Случилось много чего странного…

– Если Камински не знает…

Он не знает, но делает все, чтобы найти эту женщину, возможно, ее исчезновение связано именно с тайной службой. Хорошо, если бы вы нам помогли… – И он сочувственно посмотрел на Артура.

По его виду едва ли можно было сказать, что сейчас он прикажет Рае и Балое следовать за ним. Но действительно ли Камински и не подозревал о делах Геллы Хорнштайн?

Рая верила ему больше, чем Балое. Она по собственному опыту знала, что стена секретности разделяет даже родителей и детей, мужей и жен. Так почему это не могло произойти с любовником и любовницей?

– Гелла встречалась со Смоличевым в кафе в старом городе, – сказала Рая. – Насколько мы знаем, между ними произошла ссора. Сейчас она живет в отеле «Омар Хайям».

Макорн кивнул.

– Это мы уже тоже знаем. По нашим данным, Гелла Хорнштайн за день до начала войны улетела в Германию. Возможно, в Мюнхен. Это последняя зацепка.

В голове Майка Макорна мысли роились, будто пчелы. Он закурил и нервно пожевал кончик сигароллы. В первое мгновение ему показалось, что работа Геллы на советскую секретную службу объясняет странные поступки этой женщины. Но чем дольше он об этом думал, тем все больше понимал, что это не так.

Конечно, были секретные службы, которые интересовались мумиями, но случай с медальоном был настолько дерзким, что никак не вписывался в общую картину шпионажа. Была Гелла Хорнштайн агентом или нет, но ее влечение к мумии привело в замешательство даже КГБ. Хотя секретные службы всего мира больше всего ценят беспорядок (он является благодатной почвой для их деятельности), но есть и другая сторона медали: из беспорядка нужно получать выгоду, а не наоборот.

Динамики загудели едва различимым голосом, на табло высветилась надпись: выход 3, рейс LH 683.

Балое подхватил с пола небольшую сумку.

– Нам по пути, – заметил Камински.

– Тогда пойдемте. Пройдем вместе паспортный контроль. Я не хочу выпускать вас из виду – вдруг вы вздумаете нас арестовать. Вы должны знать, мы едем по фальшивым паспортам. Теперь мы – Жан и Симона Тенэ. Вот, теперь вы знаете все.

Полицейские за бронированным стеклом важно пыжились, они научились этому авторитарному жеманству от русских. От русских же у них завелась и другая привычка: за каждым работником таможенной службы в форме стоял сотрудник государственной охраны в штатском – ряженое пугало государства.

Балое, которого теперь звали Жан Тенэ, с равнодушным видом протянул таможенникам паспорта. Молодой темнокожий египтянин с тонкими усиками над верхней губой так тщательно изучал каждую букву документа, будто читал суры из Корана.

Сердце Раи бешено забилось, когда чиновник начал сличать фото в паспорте с оригиналом. Потом он принялся разглядывать визу. Таможенник передал паспорт Раи штатскому (иногда это были агенты КГБ), чтобы тот в свою очередь проверил штемпель визы.

Казалось, это продолжается бесконечно, и Рая уже думала, как отреагирует, если строгий таможенник за стеклом прикажет ей следовать за ним. Она, скорее всего, не сможет сдержаться, наверняка судорожно закричит, будет выть и биться в истерике – и это будет конец.

Таможенник вдруг начал что-то старательно выискивать в толстенном фолианте с потрепанными страницами – книге разыскиваемых людей. Но, так и не справившись с алфавитом, протянул паспорта обратно.

Балое стоял как вкопанный, словно неведомая сила пригвоздила его к полу. Он замер перед окном паспортного контроля. Он так долго ждал этого момента, пережил все, что только может пережить беглец. И теперь его оглушила долгожданная свобода. Он хотел идти, но не мог.

Поведение Балое смутило таможенника. Он увидел, что с французом творится что-то неладное, и закричал через круглое отверстие в своей стеклянной будке:

– Мосье? – При этом он интенсивно махал рукой, будто разгоняя мух. – Мосье!

Макорн все понял. Он протиснулся мимо Камински и толкнул Балое так, что тот споткнулся и едва не рухнул на пол. Это привело Жака в чувство, а контролер в штатском лишь покачал головой, удивляясь неотесанности туриста.

В самолете были пустые места, но «Боингу-707», чтобы оторваться от земли, пришлось разгоняться через всю взлетную полосу. Жак и Рая судорожно вцепились в подлокотники кресел. Они не произнесли ни слова, не решились даже осмотреться. Только когда машина достигла должной высоты, а желто-серая дельта Нила сменилась бирюзой Средиземного моря, беглецы поняли, что у них все получилось. И на радостях они обнялись.