Читать книгу "На исходе последнего часа - Фридрих Незнанский"

– Тогда бы я не пришел, – глядя прямо на него, серьезно сказал Поляков. – И, видя изумление Турецкого, добавил: – Просто вы говорите вслух.

У Турецкого перед глазами поплыла комната, он широко раскрыл рот и упал со стула на пол. В затухающем сознании промелькнуло: «Дурак… отходил… к телефону… Поляк… руки в карманах держал… Герой дня…»

Ничуть не удивившись, Поляков живо обошел его, порылся в ящиках и достал оттуда тоненькую папку с надписью «Поляк».

Бегло полистал ее, усмехнулся:

– Слабо, слабо… – Он поскреб свою трехдневную щетину и положил папку обратно. – Ну хорошо. – Затем плеснул на Турецкого водой из графина и несколько раз постучал в стену.

Через минуту в кабинет вошел коллега Турецкого – следователь Могилинец. Увидев валяющегося в беспамятстве Турецкого, отличающегося редкостной способностью спать по пять часов в сутки, он выхватил пистолет.

– Дурак, – беззлобно сказал Поляков. – Ты лучше о нем позаботься. Поперхнулся коллега твой, господин Турецкий.

Могилинец закричал, на его голос сбежались сотрудники прокуратуры и следователи.

Поляков остался весьма этим доволен.

Медпомощь к отключившемуся Саше Турецкому прибыла тоже достаточно оперативно.

– Клофелин, скорей всего, – пробормотал дежурный врач, считая Турецкому пульс и заглядывая в зрачки, – банальный клофелин. Проспит теперь ваш сыщик часов шесть, если, конечно, доза стандартная. – И он вопросительно посмотрел на Полякова.

Поляков молча улыбнулся и пожал плечами.

В эту секунду Турецкий приоткрыл глаза и через силу пробормотал:

– Почему вы… пришли… сами?…

– Есть люди, которые берут себе за правило сметать все на своем пути. Принц по имени Эдуард относится именно к ним. Я мог бы попросту не дождаться, когда же наконец вы меня найдете.

Последнюю фразу Турецкий уже не слышал.

ПОГРЕБАЛЬНЫЙ ОБРЯД

Старое кладбище села Ени-Чу давно не видело таких больших похорон. Шутка ли – сразу одиннадцать человек должна была принять земля. Табутов – специальных носилок, на которые по мусульманскому обычаю укладывают покойника, не хватило, и деревенскому плотнику пришлось срочно сколачивать новые и красить их в светло-голубой цвет – в знак того, что умер молодой мужчина… Среди высоких, длинных, похожих на карандаши, потемневших и покосившихся от времени каменных памятников было вырыто одиннадцать могил. Недавно назначенный в село молодой мулла заунывно пел погребальные молитвы. Все село собралось на кладбище. В первом ряду стояли уцелевшие бойцы чеченского отряда и конечно же белобородый Ибрагим, председатель совета старейшин этого горного района.

Погребальный обряд продолжался долго, по полному чину, и поэтому, хоть похороны и начались ранним утром, когда мулла пропел последнюю молитву, солнце было уже в зените.

Семеро оставшихся от отряда человек (еще двое были тяжело ранены) сразу после окончания обряда отправились в дом Ибрагима. Командиры вместе с хозяином вошли внутрь, а для всех остальных участников похорон были накрыты длинные столы во дворе.

В жертву было принесено полтора десятка баранов – Ибрагим не поскупился. Ели молча. Наконец хозяин дома нарушил тишину:

– Ничего-ничего. Аллах велик – он не оставит невинную кровь без мести. Они ответят за убийство!

Вахит вздохнул:

– Боюсь, что поздно. Если русские уже в горы добрались – наше дело плохо.

– Только не начинай, Вахит, жаловаться, – повысил голос старик, – сказано же – будут деньги.

– Мы это уже слышали. А денег все нет. – Вахит помолчал, потер подбородок и решительно сказал: – Азамат тогда смолчал, не хотел с вами пререкаться. Но теперь его нет, и перед смертью он завещал нам остановить войну. Он был нам как старший брат. И теперь мы должны выполнить его завет…

– Единственный способ, – оборвал его старик, – это отомстить кровью за кровь!

Вахит покачал головой:

– Мы устали воевать, Ибрагим. Сколько наших людей погибло! Все равно русские так просто не уйдут, они будут воевать, пока последний чеченский боец не будет убит. Правильно я говорю? – Он повернулся к своим товарищам. Те согласно закивали. – И поэтому, – продолжил Вахит, – единственный способ – это сесть за стол переговоров. Иначе мы все погибнем, как Азамат.

Старик даже привстал от возмущения:

– Кто это говорит? Десятилетняя девочка? Дряхлая старуха? Или одноногий калека? Нет, я слышу эти слова от командира освободительной армии! Как тебе не стыдно! Значит, они будут убивать, грабить, насиловать наших жен и дочерей, а мы сядем с ними за стол переговоров? Если бы я не знал, Вахит, все твои боевые заслуги, я подумал бы, что передо мной сидит предатель!

Вахит стукнул кулаком по столу:

– Так думаю не я один!

– Ну тогда мы точно проиграем войну.

– Нет! Вспомните имама Шамиля. Он тоже вел переговоры с русскими. И этим спас немало жизней.

Ибрагим промолчал, нервно перебирая короткие четки из черного дерева, на конце которых болталась искусно вырезанная ладонь – мусульманский символ.

– И вообще… – Вахит собрался с духом и сказал: – Переговоры уже идут.

Старик Ибрагим вдруг запрокинул голову и схватился за горло. Издав несколько нечленораздельных звуков, он стал медленно сползать со стула. Стоящие наготове слуги бросились к нему, приподняли и уложили на стоящую в углу тахту. Командиры переглянулись.

– Зря ты так сразу, Вахит. Видишь, у него сердце не выдержало.

Тот сделал успокаивающий жест рукой:

– Думаю, он скоро придет в себя. Наверное разведка ему уже доложила о переговорах.

И действительно, через пять минут к старику вернулся дар речи:

– Я не могу спокойно слышать, как некоторые выродки – другого названия им нет – предают свою страну! Поэтому я приказываю! Прекратить всякие переговоры!

– К сожалению, это не в наших силах, Ибрагим. Переговоры ведутся на более высоком уровне.

– Все равно, вы должны остановить их.

Вахит подошел к нему, наклонился и негромко произнес:

– Деньги. Сейчас. Или мы будем вынуждены прервать не переговоры, а все военные действия.

Слишком быстро для человека, только что перенесшего сердечный приступ, старик поднялся с тахты и вышел из комнаты. Вахит подмигнул своим товарищам. Через пару минут Ибрагим возвратился в гостиную, держа в руках объемистый чемоданчик.

– Вот, – сказал он, ставя чемоданчик на стол, – здесь достаточно для того, чтобы обеспечить ваши отряды боеприпасами и продовольствием на полгода.

– Вот это уже другой разговор! – с удовлетворением произнес Вахит, протягивая руку к чемодану. Но старик отстранил его ладонь.