Читать книгу "Усыпальница - Боб Хостетлер"

— Возможно… но первосвященнику Израиля подобает признать Мессию, Помазанника Божьего.

— Ты…

Каиафу снова начал душить приступ кашля, но он быстро с ним справился.

— Ты хочешь сделать так, чтобы я уверовал?

Улыбка исчезла с лица Малха. Он опустил глаза.

— Я не хочу так сделать. Я думаю, вы уже уверовали, но еще не последовали за Ним.

— Как могу я пойти на такое, Малх? — Вопрос Каиафы прозвучал искренне, почти умоляюще. — Я Кохен ха-Гадоль. Я не могу сделать то, что сделал ты. Для меня это не так просто.

— Может быть. Но кто знает, почему вы стали Кохеном ха-Гадолем в такие времена?

Эта фраза была давно знакома обоим и много для них значила.

Каиафа вдруг вспомнил тунику своего верного слуги, залитую кровью. В ней он вернулся домой, когда схватили Галилеянина. И первосвященник понял, что, рассказывая о событиях того дня, Малх говорил правду. Каиафа тяжело вздохнул.

— Хотелось бы мне поговорить об этом.

«Ведь Малх всего лишь слуга. Мне нужно поговорить с кем-то таким…»

— С таким, как Никодим, — сказал он вслух и сел. — Да, Никодим. Я пойду к нему. Но сначала иди ты, предупреди его.

Слуга сделал какое-то движение, и это насторожило Каиафу.

— Что?

— Говорят, ему нездоровится. Он уже не одну неделю не выходит из дома. Говорят, он умирает.

— Никодим?

Малх кивнул.

— Что с ним случилось?

По лицу слуги было ясно, что он не хочет отвечать на этот вопрос. Каиафа не стал расспрашивать. По крайней мере, пока.

— Тогда я поговорю с Иосифом.

Малх нерешительно открыл рот.

— Что? Что с ним? — требовательно спросил Каиафа.

— Иосиф… говорят, он бежал из города, — ответил Малх.

— Как бежал?

— Говорить об этом опасно.

Кашель снова начал сотрясать Каиафу. Наконец он сел на ложе.

— Рассказывай, — приказал первосвященник слуге. — Почему Иосиф бежал из города?

Малх опасливо покосился на Каиафу, но подчинился приказу.

— Он считает, что здесь ему грозит опасность, — начал он.

— Что же ему угрожает?

— Кое-кто говорит, что Иосифу пришлось покинуть город из-за тех же людей, которые повинны в болезни Никодима.

— Повинны в его болезни? — Каиафа не верил своим ушам. — Ты хочешь сказать, его отравили?

Малх едва заметно кивнул.

— Кто? — задыхаясь от кашля, спросил первосвященник.

Малх опустил глаза и подождал, пока приступ кашля закончится. И ответил еле слышно:

— Семья первосвященника.

115

Иерусалим, Меа-Шеарим

Они даже устали от смеха, но радость переполняла сердца. Рэнд вскочил с дивана и стал ходить по комнате с каким-то особым воодушевлением.

— Фантастика, — воскликнул он. — Вот в чем нуждается наша цивилизация. Это должен испытать каждый.

Но еще больше радости доставляло ему сияющее лицо Трейси. Казалось, счастье выплескивается через край. Карлос, похоже, радовался не меньше.

— Наверное, я просто неправильно подошел к этому, — сказал Рэнд, не в силах устоять на месте. — Я, конечно, надеялся, что газеты и журналы подхватят новость о том, что обнаружен свиток Никодима. Но они не в состоянии понять его значения.

«Но почему?» — думал я.

Они не испытали того, что я испытываю сейчас, не так ли? Значит, я был не прав, когда ждал от них понимания. Когда отверг мысль о сотрудничестве с Ватиканом, компанией «Агапэ» и другими. Наверное, надо просто рассказывать об этом везде, где только можно.

— Даже Иисус говорил об этом. «Кто имеет уши слышать, да слышит!» — добавил Карлос.

— Что же это значит? — сказал Рэнд, вопросительно поглядев на него.

Карлос пожал плечами.

— Думаю, Иисус хотел сказать, что не всякий, кто слышит Его слова, может и хочет их понять. Но Он все равно говорил для всех.

— Понимаю. Ты имеешь в виду, что мне не нужно выбирать, кому рассказывать об этом.

— Именно так. Я считаю, об этом надо рассказывать всем.

— Правильно, — согласился Рэнд. — Конечно. Просто рассказывать. Всеми доступными способами.

Рэнд прищурился, заметив, что Трейси и Карлос загадочно переглянулись.

— Мы все еще говорим о свитке? — уточнил он.

— Да, — широко улыбаясь, ответил Карлос.

— Но… похоже, не только об этом.

Карлос бросил взгляд на Трейси, и они улыбнулись друг другу.

— Папа, Карлос и мне помог понять, что я буду следовать за Иисусом, — сказала Трейси.

— Не может быть, — только и ответил Рэнд, переводя взгляд с Трейси на Карлоса и обратно.

— Это было совсем недавно, сразу после ланча, — сказала Трейси. — Прямо перед тем, как мы поехали домой.

— Не может быть, — повторил Рэнд.

Подошел к дочери, обнял ее и закружил в танце.

— Чудесно!

Все трое снова разразились счастливым смехом.

Рэнд подошел к Карлосу и похлопал его по плечу.

— Даже не знаю, что сказать. Ты столько сделал… и для меня и для моей дочери… даже не знаю, как тебя благодарить.

Карлос украдкой бросил взгляд на Трейси.

— Надеюсь на это, — сказал он смущенно. — Потому что мне нужно сказать вам еще кое-что.

Рэнд убрал руку с плеча Карлоса, продолжая улыбаться.

— Давай. Говори.

— Я люблю вашу дочь и прошу вашего благословения на то, чтобы она стала моей женой.

116

31 год от P. X.

Иерусалим, Верхний город

Иосиф Аримафейский исчез.

Никодим смертельно болен.[65]